Книга Серпантин - Александр Мильштейн

— Ну давай, — сказала она, — щёлкну, чего уж, не жалко.

— Подождите, пожалуйста, секунду, — сказала девушка, — сейчас.

С этими словами она подошла к колодцу. Усатый пошёл туда же, снова положил ей руку на талию...

— Ну, снимать?

— Одну секундочку, — девушка взяла в руку ведро. Так вот им захотелось, на фоне колодца, и она, значит, с ведром. А может, лучше папика свого на руки возьмёшь? — хотела спросить Марфа Дмитриевна. Но не спросила. Оно ей надо?

— Да, вот теперь, пожалуйста, — сказала девушка, жмурясь от солнца и силой раскрывая на миг глаза...

— Ну, чего ж вы не снимаете?

— Так а... Ведро-то пустое. Зачем же его тогда держать? — спросила Марфа Дмитревна.

— На фотографии не будет видно, что оно пустое, — улыбнулся усатый нянь.

А «дочка» его так даже захихикала... А шо смешного-то?

— Это и примета плохая, и вообще... — сказала Марфа Дмитриевна. — Ну да ладно, моё дело маленькое, — и она нажала на кнопочку.

— Вот так вы всё и снимаете, — проворчала она, отдавая фотоаппарат, — ведро пустое, а на фотографии полное...

— А вы знаете, что на параде в Москве Сталина не было? Его туда вставили потом, на пустое место.

— Ну и чего? — удивилась Марфа Дмитриевна. — А я ему не верила, и вам не верю! Вы на него похожи, кстати, посмотрите на себя в зеркало, у вас в комнате висит, в уголку...

— Ты странный, Доплер, — сказала девушка, когда они вышли за калитку, — ну причём тут был Сталин?

— Смею вас заверить... Что Сталин тут уже точно не при чём. Просто хотелось позлить старуху... А чем ещё ей можно досадить?

— Зачем её злить? Не забывай, что она наша хозяйка.

— Правильно, вот я ей и вспомнил Хозяина, — рассмеялся Доплер. — Да ты что, боишься? Думаешь, отравит?

— Не сомневаюсь. Поэтому дома мы не будем есть. Нельзя оставлять продукты в холодильнике.

— Скажи лучше, что тебе не хочется готовить... Ладно, будем питаться в общепите, что же нам остаётся, — сказал Доплер с такой трагической интонацией, что она погладила его по головке:

— Бе-е-е-едненький.

Он съел яичницу с ветчиной, она — блинчики с мёдом. В кафе было не жарко сидеть, с моря дул ветерок. Поэтому, окунувшись в море, они вернулись обратно под навес. Она заказала мартини, он — минеральную воду. Первое погружение в море — этим она оправдывала своё утреннее маленькое пьянство.

— А я что-то не заметил, — сказал он, — мне показалось, что ты разочарована...

— Что ты, что ты... Это было круче, чем лишиться невинности... Согласись, нельзя не отметить.

— Но мне не хочется с утра, по такой жаре... Меня сразу разморит, я буду, как медуза на берегу, ты их ещё не видела?

— Доплер, можно я тебе признаюсь? Я соврала. Я уже не первый раз на море. Я сама не знаю, зачем... Я всегда говорю тебе правду и только правду.

Он рассмеялся.

— Так ты не сердишься?

— А может, ты и не девственница?

— Да ну тебя!

— Это было твоё сравнение, между прочим.

— Ну ладно, не придирайся к словам.

— Уж тебе ли меня упрекать? Вон, смотри, он тоже пьёт с утра, — прошептал Доплер, — как он тебе, а?

Он сидел к ним спиной, вполоборота. Видна была бронебойная шея, спина, ноги в чёрных кроссовках лежали на столике. Рядом с ногами стоял стакан со светлым вином. Он курил тонкую сигару, дымок поднимался, казалось, прямо из стриженой макушки. Судя по тому, что он давно уже не менял положения, в этой голове действительно могло происходить какое-то движение мысли...

— Что-то в нём есть, да?

— Ну да. В такой недвижимости всегда что-то мерещится...

— А ты уверена, что он бандит?

— Ты что, меня уговариваешь? Ну понятно, вокруг столько самок... Я вижу, как ты их всех регистрируешь. Приехал со своим самоваром, опомнился и решил его сплавить... Но только не ему, Доплер. И вообще, давай сменим тему, а то ветер в его сторону, ещё услышит...

— Он ни разу не оглянулся.

— А ему и не надо. Такой заводится с полоборота... Смотри, смотри, он встаёт.

Грузный человек встал и пошёл к лесенке, спускавшейся прямо на пляж... Они увидели, как он подошёл к морю, как начал было раздеваться. Они смотрели на его спину, и когда он, как им показалось, расстегнул брюки, но не стал их снимать, Доплер сказал:

— По-моему, он пошёл по-маленькому...

— Среди бела дня, на полном пляже?

— Ну и что, типа: пописай мне на грудь, я люблю штормы... Ты видела, как он сидел с ногами на столе?

— Янки тоже так сидят, но при этом не всегда ссут среди бела дня на глазах у общественности... Нет, он просто передумал снимать штанишки. Смотри, кажется, он решил искупаться прямо в них.

Море слегка штормило, он нагнулся, зачерпнул в ладони и умыл лицо, намочил рубашку. После чего пошёл прочь. Теперь можно было бы рассмотреть его лицо, но в упор ни Лена, ни Доплер не стали на него смотреть, отвели глаза, когда он, поднявшись по лесенке, вдруг очутился прямо перед ними. И сразу пошёл через зал к выходу на набережную. Лена посмотрела на мокрые следы на деревянном полу, посмотрела на Доплера...

— Пойдём, — сказала она.

— Куда ты меня тянешь?

— Поиграем в следопытов. Немножко.

— Мне лень. И без камеры неинтересно.

— А мне интересно.

— Так это Лен-фильм?

— Только не ревнуй. То, что это не мой кадр, это точно.

— Почему я должен тебе верить? Особенно после того, как ты обманула меня с морем...

— Доплер, ну прекрати... Смотри, смотри — он теперь и сам за кем-то следит, во всяком случае, он на них смотрит...

— Слушай, Ленка, у тебя получается. Из ничего возникла интрижка...

— Да какая там...

— Ну как, мы теперь смотрим на того, кто смотрит... И это, если ты помнишь, самое дорогое развлечение. Особенно для меня — если учесть, что он будет моим преемником...

— Доплер, прекрати. Смотри, смотри, он им что-то говорит... Это его машина, как ты думаешь?

— Думаю, да.

— Я тоже так думала... Мы с тобой ошиблись.

— Ну, бывает. Обознались. Это не его машина, мы вычёркиваем его из списка твоих женихов. Босяки нам не нужны. Он опять идёт в это кафе, но мы это сделать не можем, это будет слишком явно... Поэтому пошли искать тень поближе у воды. Где-то должны же давать в прокат зонты...

Подходя к машине, Манко увидел, что возле неё стоят незнакомые люди. На ментов они были мало похожи: парень и две девицы в купальниках, со всякими там резиновыми подушечками и матрасиками под мышками. Казалось, они и сами какие-то надувные.