Книга Записки прадеда - Михаил Волконский

— А! Ну, хорошо, что сознаетесь, по крайней мере! Ну так вот что: я вас не выпущу отсюда без выкупа…

— Вот как? Какой же выкуп вы требуете?

— Я требую, чтобы вы исполнили давнишнее мое желание.

— Какое желание?

— Вы забыли?

— У вас их столько всегда, что мудрено запомнить.

— Нет, одно, особенное. Вы уже обещали постараться исполнить его, ну а теперь обещайте сделать наверное.

— Вы говорите об имении?

— Да, я хочу иметь поместье. Сколько раз просила я вас об этом… И теперь, если вы не дадите мне вашего слова, то я выйду на веранду и позову сюда всю компанию… Ну, обещаете? — Маргарита подошла к его креслу, наклонилась к нему, обвила его шею руками и договорила: — Да? Тогда я буду молчать…

Зубов притянул ее к себе и ответил:

— Ну, будь по-вашему! Я согласен на выкуп.

— Вот это мило, и я опять люблю тебя и прощаю, — обрадовалась француженка, начав ему говорить «ты».

— Ты прощаешь меня? — улыбнулся он. — Но вот что! Объясни мне теперь, каким образом ты здесь?

— А если я не могу объяснить это?

— Но ты знаешь, кто живет в этом домишке. Он очень мило отделан внутри… Ты должна знать, потому что иначе как же ты могла попасть сюда?

— Мои друзья предупредили меня, что ты хочешь променять меня на другую…

— А ты знаешь, кто она, эта другая?

— А ты?

— Нет, иначе я не спрашивал бы.

— Зачем тогда тебе знать? Не все ли равно?.. Можешь быть уверен, что теперь ее слишком хорошо спрятали и сюда она не вернется.

— Кто спрятал?

— Послушай, твои вопросы становятся мне наконец неприятны… Узнавай, если хочешь, но не расспрашивай меня о другой!

— Ты ревнуешь?

— А хотя бы и ревную? — Маргарита снова обняла его и прижалась к нему. — Ну зачем тебе другая, — заговорила она, лаская его, — ну зачем? Разве я нехороша стала? разве ты разлюбил меня… разве тебе я надоела? Тогда скажи прямо и просто — и больше обо мне не услышишь…

Зубов стал успокаивать ее.

4

Орленев все видел и слышал из-за своей гардины.

Зубов расстался с Маргаритой, подтвердил ей еще раз свое обещание и, порешив на том, что она будет держать в тайне все случившееся, а он не скажет, что видел ее в этом домике, но сделает просто вид, что его приняли тут хорошо и ласково и он не нуждался в услугах своих друзей. Решено также было, что вся компания отправится сейчас же ужинать к французу-ресторатору, а Маргарита приедет тоже туда, как будто ей послал об этом сказать Зубов с нарочным.

Как только Зубов уехал, Маргарита выждала немного, затворила дверь на веранду и распахнула гардину, за которой стоял Орленев.

— Ну, выходите? Хорошо было представление? — проговорила она, таща его за руку.

— Как «представление»? Разве все, что вы говорили ему, было неправда?

— То есть про что именно?

— Но я ведь слушал весь разговор.

— Ну так что ж? Неужели вы могли думать хотя секунду, что я люблю этого старого? Вы гораздо лучше его. Но он мне нужен, — и Маргарита захохотала. — Ну, однако время терять нечего, ведь вы слышали, что меня будут ждать ужинать. Ах, если бы он знал, что ужин, приготовленный для него, был съеден нами! Вот смешно. Ну ничего, пусть поголодает немного — отыграется в ресторане… Знаете, что я могу предложить вам? Я вас довезу в своей карете — вы, верно, явились сюда без экипажа, а у меня тут на дворе наемная карета. Ну, скорей берите ваш плащ, шляпу…

Она говорила и сама накинула Орленеву плащ, надела шляпу; глаза ее горели, волосы, подхваченные прежде лентой, распустились еще при объяснении с Зубовым, и вся она теперь двигалась нервно, порывисто.

Она потянула Орленева из столовой в коридор, из которого был выход на крыльцо, где ей надела ее служанка — суконный плащ с капюшоном, и так, как была, с распущенными волосами, уселась в карету и усадила туда Орленева.

Дверца захлопнулась. Они очутились во тьме. Шторки были опущены. И в этой тьме Орленев все-таки невольно ощущал сидевшую рядом с ним француженку, наполнявшую все маленькое пространство экипажа запахом мускуса.

Вдруг он почувствовал, что она придвинулась к нему.

— А это было очень хорошо с вашей стороны, что вы пришли предупредить неизвестную вам, — заговорила она, растягивая слова, — это очень благородно. Вы молоды и благородны. Вы мне очень понравились.

— А кто она такая? — спросил он.

— Кто она?

— Да вот та, которую вы заменили на сегодня и не хотели назвать Зубову.

— Вам это интересно?

— Вообще вся эта история очень интересна. Как вы могли узнать все это?

Теперь, вспоминая растерянное лицо Зубова и его несчастный вид пред Маргаритой, Орленев даже чувствовал себя как будто немножко удовлетворенным за нанесенное ему Зубовым оскорбление.

— А как вы узнали о том, что собирается сделать Зубов? — спросила в свою очередь Маргарита.

— Я узнал очень просто: он хвастал при мне и подбивал несколько молодых людей помогать ему.

— Ну вот, очевидно среди присутствовавших был кто-нибудь…

— Кто рассказал и вам о намерении Зубова? — подсказал Сергей Александрович.

— Нет, кто рассказал о его намерении покровителю той, которая жила в этом уютном домике.

— А, у нее есть покровитель!

— И очень сильный.

— Даже очень сильный?

— Да, такой, который наверное сдержит уж свое слово об обещанном мне имении.

— А разве Зубов не сдержит?

— Конечно нет. Это я так только, на всякий случай, просила у него. Он давно уже обещает. А впрочем, может быть, теперь и сдержит… Тогда у меня будет два имения.

— А вам, значит, с той стороны тоже обещано, со стороны этого покровителя?

— Да, и он сдержит обещание.

— Кто же он?

— Ну, уж этого я вам не скажу! Довольно и того, что я рассказываю.

— А вы эту покровительствуемую видели?

— Нет. Очень мне нужно!

— Значит, с вами просто заключили условие встретить своего покровителя — ведь Зубов — ваш покровитель, насколько я понял, — в таком месте, где он думал найти покровительствуемую другим лицом?

— Вы сообразительны на толкование как добрая, старая госпожа Ленорман![2]

Наступило молчание.

— Ну, здесь я вас выпущу из кареты, и до свидания. Здесь вы можете найти себе лодку, — проговорила Маргарита, после того как они переехали Неву; когда же Орленев выпрыгнул из кареты, не опуская подножки, она высунулась из дверцы и еще прокричала ему: — Так помните же, где найти меня, и я вас жду, непременно жду… Приходите ко мне!