Книга Летать так летать! - Игорь Фролов

Свирепый Видас, игнорируя совет бывалых прогульщиков сидеть дома, отправился после обеда в книжный магазин. Вернувшись, он сказал:

— Был сейчас в книжном магазине. Видел инженера эскадрильи.

— И что? — вскричали оба лейтенанта.

— Он на меня посмотрел.

— Ну — и?!!!

— Он меня не узнал. А может, испугался — сам ведь прогуливает.

Лейтенанты успокоились — и действительно, если бы узнал, Свирепый Видас ходил бы сейчас враскоряку.

На следующее утро хмурый инженер позвал всех троих в домик.

— Ф., М., где вы вчера были?

— Ходили получать противогазы на склад, товарищ капитан, — выдал лейтенант Ф. давно заготовленный ответ. — Прапорщика долго не было.

— А ты, Т.?

Видас растерялся. Легенды у него не было, и ему не оставалось ничего другого, как идти след в след за товарищами:

— Я тоже был на складе.

— Противогаз получил?

Этого Видас не знал. Он неопределенно пожал плечами.

— А где этот склад находится? — нанес решающий удар инженер.

Склад находился в километре от стоянки, за дорогой в березовом леске. Но Видас и этого не знал. Он нерешительно поднял руку, дрожащим согнутым пальцем нарисовал в воздухе кривую окружность и, глядя вверх, сказал:

— Там…

— Ты дурак, Т.! — торжествующе сказал инженер. — Ну, какого черта, спрашивается, от службы косить, если даже не знаешь, как соврать? Или ты в книжный за противогазом ходил? Все, раздолбай, лафа кончилась! Я вас в небе сгною!

Так началась служба…

ДВОЙНИКИ

Первое время инженер эскадрильи, не доверяя прогульщикам, строго отслеживал их «посещаемость» построений возле эскадрильского домика. Здесь нужно отметить: несмотря на то что лейтенант М. был татарином, а лейтенант Д. — украинцем, они, особенно издалека, были очень похожи друг на друга. Поэтому неудивительно, что подслеповатый инженер их иногда путал.

Однажды на построении инженер, вглядываясь сквозь очки в строй борттехников, вдруг зло сказал:

— Да где опять этот долбаный Д.!

— Я здесь, — обиженно выкрикнул из строя лейтенант Д., поднимая руку.

— Странно, — удивился инженер. — А тогда где этот долбаный М.?

ПЕРВЫЙ НАРЯД

Лейтенант Ф. и лейтенант Т. впервые дежурят по стоянке части. После развода они заходят в дежурный домик, осматривают его. Кровать, оружейная пирамида, печка, старый телевизор, на столе — эбонитовая коробка с ручкой — полевой телефон. По мнению лейтенантов, этот телефон еще военного времени и работать не может — наверное, предполагают лейтенанты, он стоит здесь как деталь армейского интерьера.

— Связь времен, — уважительно говорит лейтенант Ф.

Лейтенант Т. берет трубку, дует в нее, говорит «алло». Трубка молчит.

— Покрути ручку, — советует лейтенант Ф. — Возбуди электричество.

Лейтенант Т. крутит ручку, снова снимает трубку и, глядя на лейтенанта Ф., шутит:

— Боевая тревога, боевая тревога!

— «Паслен» слушает, что случилось? — вдруг резким тревожным голосом отзывается трубка. — Кто говорит?

Глядя на лейтенанта Ф. полными ужаса глазами, лейтенант Т. говорит:

— Говорит лейтенант Ф.

Он отстраняет кричащую трубку от уха, испуганно смотрит на нее и медленно кладет на рычаг.

Лейтенант Ф. разражается бранью.

«КОЖЕДУБ» И «МАСЛОПУЗ»

Первое самостоятельное опробование вертолета (бортовой № 57). Перед запуском двигателей борттехник должен проверить противообледенительную и противопожарную системы. С грехом пополам лейтенант Ф. проверяет первую — датчики работают. Как проверять вторую, борттехник не помнит напрочь. Подняв руку и указывая пальцем на контрольный щиток, он говорит:

— А теперь — противопожарная…

Левый летчик (недавно еще был праваком)[2]— недовольно:

— Ну, проверяй… Я, что ли, буду?

Борттехник, наглея от безысходности:

— Ну не я же!

Уверенность, с какой это было сказано, повергла старшего лейтенанта в сомнение — а вдруг и правда он должен проверять противопожарную? Здесь нужно сказать, что летчики (особенно молодые) в большинстве своем почти не знали матчасть машины, которую пилотировали, за что среди технического состава имели прозвище «кожедубы» — дубы, обтянутые кожей (техники же носили необидное звание «маслопузых»). Поэтому, совершенно неудивительным было замечание, с которым командир взялся за переключатель на контрольном щитке:

— Ни хрена не помню…

— Смелее, — подбодрил борттехник.

Командир боязливо повернул переключатель на одну секцию. Где-то сзади вверху в недрах машины щелкнуло и зашипело. Оба члена экипажа замерли. Когда шипение стихло, командир откинулся на спинку кресла и сказал обреченно:

— Песец! Вот и потушили пожар в отсеке главного редуктора…

— Ты мне огнетушитель стравил! — возмущенно догадался борттехник. — Теперь я должен его снимать и тащиться в ТЭЧ, заряжать!

— А чего ты меня не остановил?!

— Да ты рукой закрыл, я не видел, что ты там химичишь!

— Ну, ладно, ты это… — виновато сказал командир, — инженеру только не говори, что я стравил. Придумай что-нибудь — ну, там, перепад давления, к примеру. А в ТЭЧ я сам схожу, заряжу. Ты огнетушитель сними — я прямо сейчас и сбегаю. И в следующий раз ты мне подсказывай, не стесняйся!

АРИФМЕТИКА ВРЕМЕНИ

Конец месяца. После трех дней самостоятельных полетов новоиспеченный борттехник первый раз заполняет летную книжку. Заполнение идет под контролем инженера эскадрильи.

Инженер:

— Вписал налет по дням?

— Вписал.

— Теперь пиши «Итого за месяц». Суммируй.

Борттехник суммирует вслух:

— Час десять плюс тридцать минут равняется час сорок.

Он смотрит на инженера. Тот кивает:

— Так, дальше. Да не смотри на меня, это работа для первоклассника.

Борттехник бормочет (читатель, будь внимателен!):

— Час сорок плюс тридцать пять — это будет… — он задумывается, смотрит на инженера, — это будет… Час семьдесят пять?

Инженер одобрительно кивает и благожелательно говорит:

— Ну и крайние сорок минут плюсуй… Итого (поднимает глаза к потолку) — два часа пятнадцать минут…

Пауза. Оба смотрят друг на друга. Борттехник начинает хихикать. Инженер взрывается: