Книга Клинки свободы - Рональд Колд

Стражник скорчил испуганную рожу, но вдруг резко набрал в легкие воздух, явно вознамерившись закричать. Маркиз быстро заткнул ему рот перчаткой и без малейшей жалости перерезал ему глотку.

— Когда начнется заваруха, сбросьте его вниз, — сказал он гвардейцам. — Лишний грохот не повредит, а он только место занимает.

Первого мертвеца уже опустили на веревке на крышу бастиона.

Пробираясь в передние ряды своего маленького воинства, Герд подивился сам себе: еще несколько лет назад он пришел бы в негодование от одной мысли, что можно вот так зарезать беспомощного пленного. Жестокая война с Нечистым во Флориде развеяла массу иллюзий и научила его многому — например, ценить жизнь своих солдат.

Крик пузатого мог стоить гвардейцам очень и очень дорого.

Осмотрев своих лучников, Герд спросил:

— Готовы?

Гвардейцы одновременно кивнули головами, а офицер подбросил в руке метательный нож.

Герд вздохнул, успев укорить себя в том, что не знает ни одной молитвы, и, рывком распахнув дверь, очутился на короткой лестнице, ведущей в зал.

Страшно заорав, он пинком согнул пополам обернувшегося на крик стражника в доспехе и, запрыгнув прямо на стол, снес мечом голову воину, который умер, так и не распробовав очередной кувшинчик вина.

Вбегавшие из сторожевой комнаты гвардейцы посылали стрелы, но тут же отшвыривали в сторону луки и брались за мечи.

Бастион наполнился криками изумления и боли. Сразу же стало невероятно тесно.

Герд отбил выпад офицера в кожаной кирасе, сапогом отправил тому в лицо большое блюдо с какой-то снедью и в прыжке достал противника кинжалом.

Тут ему в плечо угодил полупустой кувшин, и трофейный меч покатился по полу. Высокий и тощий стражник, метнувшийся к нему с занесенным топором, вдруг споткнулся, словно налетел на невидимую стену, схватился за рукоять метательного ножа и повалился на пол.

Маркиза сбил с ног свой же солдат, сцепившийся с невероятно широким в плечах воином Файра, который рычал, точно пойманный в сети волк. Подхватив с земли оброненный меч, Герд вскочил.

На полу корчились убитые и раненые, в основном — бойцы столичного гарнизона. Гвардейцы наступали на небольшую кучку стражников в доспехах, которые решили дорого продать свои жизни. В глазах защитников бастиона, кроме решимости умереть, читался суеверный страх.

«Верно, они решили, что мы прилетели на крыльях бури», — усмехнулся про себя маркиз.

В другой части бастиона десяток полупьяных воинов гарнизона размахивали скамьями, кувшинами и вертелами. Один даже лихо орудовал громадной костью быка, которую совсем недавно невозмутимо обгладывал. Этот отряд выглядел куда менее решительным.

Гвардейцы все прибывали и прибывали сверху.

Уклонившись от брошенного чьей-то нетвердой рукой деревянного блюда, маркиз вновь запрыгнул на стол и заорал:

— Стоять!

Как ни странно, дерущиеся замерли.

— Я офицер королевских войск Д'Алви, посланец королевы Лучар! Предлагаю вам сдаться, гарантирую жизнь, если никто из вас не замешан в казнях честных жителей королевства и в связях с Нечистым!

Деморализованная группа вооруженных чем попало солдат немедленно подчинилась. А более многочисленный отряд вооруженных стражников, среди которых были, в основном, офицеры и выходцы из Чизпека, с ревом кинулись на гвардейцев.

Началась новая схватка, более напоминающая резню. Тем не менее, с маяка подходили все новые и новые воины Д'Алви, и последнее сопротивление вскоре оказалось подавленным.

Герд склонился над офицером, который своим тяжелым ножом дважды спасал ему жизнь. Ветеран получил несколько тяжелых ранений и хрипел на полу, сжимая обломок сабли. На его губах пузырилась пена.

— Раненых и пленных разместите в караульном помещении. Оружие стащите вниз, оно нам понадобится, — хрипло приказал маркиз, устало опускаясь на единственную, оставшуюся не опрокинутой лавку.

— Мертвецов придется скинуть в море. Но сначала снимите с них доспехи.

Гвардейцы потеряли троих убитыми, еще шестеро имели весьма серьезные ранения.

Пленных оказалось полтора десятка: двое раненых офицеров, те, что добровольно сложили оружие, и несколько мертвецки пьяных выходцев из Калинны, которые вообще так и не осознали факта нападения.

— Ну, и дисциплинка в Объединенном Королевстве, — проворчал Герд, обращаясь к пленным. — Ваше счастье, что вы не попались в лапы нашего маршала. Когда он видит воинское преступление, то становится сущим демоном, и ему все равно, свой солдат его совершил или вражеский. Пьянство на боевом посту в военное время должно караться смертью, так считает командор Артив.

А про себя подумал:

«Если бы пузатый не открыл дверь, а в караулке не лежали луки, выкосившие самых опасных стражников, еще неизвестно, как бы все обернулось. Положительно, Небеса благоволят к нам».

Снаружи продолжала бушевать буря.

Глава 6

На военном совете

Над столицей нависли черные клубящиеся тучи. В свете многочисленных молний крепостные стены, башни и жилые здания города казались странными призрачными замками из недоброго колдовского сна.

Устрашающе смотрелась Изумрудная Башня. С каждым ударом грома ее верхушку опоясывали ветвящиеся молнии, а стены приобретали оттенок трупной зелени.

Со стороны городской ратуши появилась крытая повозка, влекомая двумя кау. Впереди них легкой трусцой бежал му'аман. Сквозь мокрые одежды, облепившие тонкое тело, проступали тяжело опадающие ребра.

Слева и справа скорым шагом двигались гвардейцы. Дюжина отборных головорезов с трудом поспевала за быками.

Солдаты были вынуждены снять доспехи и закутаться в длинные плащи, которые все равно мало спасали их от низвергающейся с небес воды.

Очередная молния ударила в шпиль башни и сбежала на мокрую землю с громким шипением. Кау остановились и испуганно замычали, отказываясь приближаться к логову колдунов, против которого словно обратились все стихии мира.

Му'аман подошел к дрожащим животным и поочередно гаркнул каждому из них в ухо. Но испытанный способ на этот раз не сработал. Повозка проехала совсем немного и вновь встала.

Пожав плечами, му'аман направился к воротам и с некоторым колебанием взялся за медное кольцо, выполненное в форме морского змея, жующего свой хвост.

После первого же удара дверь распахнулась. На пороге показалась закутанная в зеленые одежды фигура, намного превосходящая ростом высокого скорохода. Из-под капюшона холодно блеснули ненавидящие все и вся глаза.

— Я готов, смертный, — послышался глухой голос, и некромант шагнул под дождь, направляясь к повозке.