Книга Танцующая саламандра - Анна Ольховская

— Всякое бывает, — многозначительно произнес Ксандр, приблизившись к стеклянной двери. — Сначала сюда заглянем — по идее, ваш… Кульчицкий должен быть там, служить нашему общему делу, так сказать, пусть и не совсем добровольно.

Он заглянул через стекло и удивленно приподнял надбровные дуги:

— Странно…

— Что странно? — напрягся Павел.

— Подопытного там нет. Сейчас узнаем, в чем дело.

Эта дверь магнитным замком похвастаться не могла. А обычным, ригельным, как-то и хвастаться неудобно…

Зато звонок имелся. Обычная такая белая пластмассовая пупочка. В которую и уткнулся тощий палец рептилоида.

Звукоизоляция оказалась на высоте — самого звона Павел не услышал. Но, судя по заторопившемуся к двери очкастому змею в белом халате, звон все же был.

— О, Павел! — оживился змей, на чьем плоском носу очки выглядели совсем уже нелепо. — Рад тебя видеть!

— А мы разве знакомы? — удивленно приподнял бровь Павел.

— Разумеется! Ну да, конечно, — змей смутился и, сняв очки, протер их полой халата, — ты же тогда… гм… В общем, давайте знакомиться, — он нацепил на нос очки и протянул руку для пожатия, — меня зовут Алексей Сысоевич.

— Павел.

— Я в курсе.

Они тут явно обожают имена с буквой «с», но Сысой?! Впрочем, все объяснимо — змеям так удобнее произносить, их язык вообще сплошные свист и шипение. Но имен с буквой «ш» гораздо меньше, вот они и посвистывают.

Шла Саша по шоссе и сосала сушку.

— Ну-ка, ну-ка, — Сысоевич вцепился Павлу в плечи и приблизил свою физиономию почти вплотную, пристально всматриваясь ему в глаза. — Потрясающе! Феноменально! Я могу гордиться собой!

Он попытался похлопать Павла по щекам, причем довольно бесцеремонно.

— Поаккуратнее, господин ученый! — Павел с силой оттолкнул очкастого змея и брезгливо вытер щеки.

Сысоевич не удержался на ногах и обязательно упал бы, не поддержи его Ксандр.

— Ну зачем же так-то? — обиженно прошипел ученый, поправляя сбившиеся очки.

— Я мог бы задать вам такой же вопрос, но не буду, — холодно ответил Павел, осматриваясь. — Меня интересует ваш новый подопытный кролик — Венцеслав Кульчицкий. Где он?

— Вот уж действительно яблочко от яблоньки, — Алексей свет Сысоевич надменно задрал подбородок, — что сынок, что папаша…

— Он мне не отец!

— Позвольте не согласиться…

— Не позволю!

И Павел ударил. Нет, не физически — ментально. Но весьма болезненно, судя по вою рептилоида, судорожно сжавшего виски.

— Вы что творите? — ошарашенно вытаращил глаза Ксандр. — Это же один из наших лучших ученых!

— Он таким и останется, не бойся, — надменно произнес Павел, цементируя имидж высокомерной бездушной скотины. — Но поставить его на место следовало. Чтобы впредь всегда помнил, с кем имеет дело. Ну что, полегчало? — насмешливо обратился он к тяжело дышавшему Сысоевичу.

— Никогда! — запальчиво выкрикнул тот. — Никогда не смейте больше так делать!

— Неправильный ответ, — прищурился Павел. — Мне приказывать нельзя.

— Павел, не зарывайтесь, — Ксандр явно начал заводиться. — Вы, безусловно, обладаете феноменальными способностями, но вы один. А нас много. И сообща мы сумеем указать вам ВАШЕ место.

— Вот именно! — подвякнул ученый.

— А я его уже знаю, — пожал плечами Павел.

— Что знаете?

— Место свое в вашем обществе знаю: зять Ламина.

— Даже так? — поджал губы Ксандр. — Быстро вы сориентировались. То-то я удивился, когда…

— Хватит болтать! Я хочу видеть Венцеслава! Немедленно!

Глава 14

— Алексей Сысоевич, — процедил Ксандр, почти физически вибрируя от злости, — где наш ценный подопытный экземпляр? Разве вы не должны сейчас работать с ним?

— Я вижу, вы ничего не смыслите в исследовательской деятельности, — надменно задрал плоский нос господин ученый. — Вы что же, думаете, что я постоянно должен возиться с материалом?

Ну-ну, тварь уродливая, ты у меня еще ответишь за «материал»!

— Интересно, чем же таким вы сейчас заняты, — угрожающе прищурился Ксандр, — более важным, чем работа над сохранением нашей расы?

— Я именно этим и занят! У подопытного взято достаточно биоматериала для сегодняшних экспериментов! Вон, видите, — Сысоевич кивнул в сторону второго рептилоида, так увлеченно возившегося с микроскопом и пробирками, что он абсолютно не отреагировал на появление визитеров, — Василиск как раз занят попыткой оплодотворения яйцеклеток наших женщин биоматериалом подопытного. Ваших, хм-хм, братцев и сестричек пытаемся сделать! — мстительно улыбнулся он Павлу.

— Ничего у вас не выйдет.

— Это еще почему?

— А какая разница, чей биоматериал — Кульчицкого или любого другого представителя человеческой расы? Не дают гибридов люди и рептилоиды, вы ведь уже не раз в этом убеждались. Но я понимаю — вам ведь надо отчитываться, создавать видимость бурной деятельности!

— Вижу, благодарность не входит в перечень ваших достоинств, — сухо прошелестел ученый. — Впрочем, ничего удивительного, все людишки…

— А у вас короткая память, — недобро улыбнулся Павел.

— Все-все, хватит! — счел нужным вмешаться Ксандр. — Алексей Сысоевич, если я правильно понял — Кульчицкий сейчас в своей камере?

— Да.

— Он в порядке?

— Вполне.

— То есть он восстановился? — со вполне оправданной надеждой уточнил Павел.

— Если вы имеете в виду разум этой обезьяны, то нет. Физически же господин Кульчицкий в полном порядке. Что, кстати, нас вполне устраивает. А ваш сарказм, Павел, — не удержался-таки от колкости обиженный ученый, — был совершенно неуместен. Мы не только пытаемся получить зародышей, мы еще и изучаем биоматериал вашего… гм, господина Кульчицкого на предмет возможных генетических мутаций. И ждем, с огромным нетерпением ждем появления вашей матушки. Ее так можно называть?

— Можно и нужно. И предупреждаю, не вздумайте причинять боль моей матери!

— Это как получится.

Павел угрожающе нахмурился.

— Магдалена добровольно готова участвовать в экспериментах, — заторопился Ксандр, увлекая Павла из лаборатории. — В благодарность за спасение ее сыновей.

— А что, Гизмо уже на свободе?

— Пока нет, но со дня на день будет.

А вот теперь врет. Совершенно точно врет. Когда про Магдалену говорил — был искренен. Значит, они обманули маменьку, пообещав спасти Гизмо?