Книга Рунный камень. Книга 2. Вендетта - Крис Хамфрис

— Не травы, другое растение, — тихо ответила она. — И не как в вине.

Показалось Скаю или в самом деле улыбка бабушки стала менее дружелюбной? А нос и глаза теперь уже не просто чесались. Они горели. Он принялся тереть их, но сделал только хуже. В желудке булькало и крутило; ощущение было такое, что сейчас его вырвет. Какого черта он здесь делает? И где, черт возьми, он вообще находится? В богом забытой хибаре наедине со старухой, только что сунувшей ему в нос, по-видимому, какой-то наркотик.

Скай и Паскалин пристально смотрели друг на друга.

«Что, если она мне вовсе не бабушка? — промелькнула мысль. — Может, удастся бежать?»

Он попытался пошевелиться, но ноги отказывались подчиняться.

Паскалин поднялась медленно, будто позволяя каждому суставу встать на свое место. Однако непохоже, чтобы неспешность была следствием возраста. Для Ская все вокруг замедлилось; он едва мог уловить движение, как если в фильме не хватает кадров. Бабушка стояла прямо перед ним. Вот она подошла к ларю. Выдвинула ящик. Теперь стоит возле него с ножом.

Скай напряг все силы, чтобы встать со стула.

— Что… — попытался он произнести.

Но губы, как и ноги, не слушались его.

Паскалин обернулась к внуку. Голос, когда она заговорила, казалось, шел откуда-то издалека, отражаясь многократным эхом.

— Подойди сюда. Помоги мне.

— Как? — еле выговорил Скай.

— Спи.

— Спать?

Лысая старая карга стояла перед ним, сжимая в руке огромный нож, и просила его заснуть. И самое неприятно заключалось в том, что он действительно хотел спать! Никогда еще Скай не чувствовал такой усталости. Слова из монолога Гамлета сами всплыли в памяти:

— «Какие сны в том смертном сне приснятся?»[19]

Он изучал пьесу в прошлом семестре. И тут же пес по имени Амлет, лежавший до того у тлеющего огня, встал и уставился на Ская глазами дикого кабана, такими же большими, как у его хозяйки.

— Подойди ко мне, — повторила Паскалин громко.

Подходить не хотелось. Но ноги не слушались. Они подчинялись бабушке, а не Скаю и сейчас заставляли его нетвердой походкой приближаться к старухе с ножом. Один шаг, другой — и вот он стоит возле Паскалин по стойке «смирно», не в силах помешать ей свершить задуманное.

Она подняла нож.

— Нет! — попытался крикнуть Скай, но не смог.

Затем медленно-медленно она повернула кинжал рукояткой вперед и вложила ему в правую руку, которая, как и ноги, действовала не по его воле. Каким-то образом ему удалось удержать оружие, а Паскалин тем временем снова полезла в ящик и достала оттуда еще два ножа и огромные старинные ножницы. Она заговорила, теперь почти нормальным, не замедленным голосом:

— Положи его перед дверью, обратив лезвием в ночь.

Ход времени изменился. Все, что раньше тянулось, теперь ускорилось. Скай двигался, но не так быстро, как бабушка. Она оставила один нож на подоконнике, острием к окну, выходившему на дорогу, другой — у окна, выходившего на задворки. Скай оставил свой острием к двери, затем обернулся и увидел, как Паскалин разравнивает догорающие в камине угольки, а затем кладет поверх раскрытые ножницы.

— Зачем? — спросил Скай или подумал, что спросил.

— Чтобы мертвые не побеспокоили нас, — ответила она, — ибо они не могут переступить через голое лезвие. Они боятся его.

В памяти Ская молнией промелькнули воспоминания о событиях предыдущей ночи. Скуадра отстала от него, только когда он сунул в рот кинжал.

Паскалин поманила внука к столу. Скай подошел.

— Садись, — сказала она, — и спи.

— И потом… — прошептал он.

— Потом, — ответила бабушка, — мы будем охотиться.

— Но как… — начал Скай, но тут тьма и тишина окутали его.

ГЛАВА 7

НОЧНАЯ ОХОТА

Скай сидел в кресле с прямой спинкой и должен был бы ощущать неудобство. Но нет, никогда еще он не спал так сладко и не просыпался с бо́льшим удовольствием.

Он встал и осмотрелся. Весь свет — яркий, желтый — давала лампа. Она освещала бабушку, по-прежнему сидящую у стола, — ее голова покоилась на сцепленных руках — и Амлета, свернувшегося клубочком на коврике возле камина.

Скай опустил взгляд и… От изумления у него отвисла челюсть!

В кресле, запрокинув голову, с широко открытым ртом и закрытыми глазами сидел… Скай. Он смотрел на самого себя.

Его учащенное дыхание эхом разнеслось по комнате, разбудив пса, точнее, одного из них, потому что первый Амлет стоял сейчас и глядел на Ская, а второй по-прежнему сладко спал на коврике.

— Добро пожаловать, охотник.

Он обернулся. Паскалин стояла возле своего двойника.

Скай не выдержал и рассмеялся.

— Фантастика! — воскликнул он.

— Ну-ну, внучек. Ты еще ничего не видел.

Она прошла мимо Ская. По крайней мере, должна была пройти, потому что сейчас стояла возле открытой двери. Тут же Амлет с рычанием выскочил в ночь.

— Идем, — поманила Паскалин внука, повысив голос. — На охоту.

Он взглянул на спящего самого себя, затем на сгорбившуюся у стола Паскалин и спросил:

— С ними… С нами все будет в порядке?

Бабушка кивнула.

— Клинки защитят нас от мертвых. А что касается живых, то это место такое уединенное, что сюда никто не забредет. Ты в полной безопасности, Скай. Идем же!

Он готов был подчиниться, но вдруг вспомнил кое-что. Сигурд в свое время предупреждал, что, пока двойник путешествует, спящего ни при каких обстоятельствах нельзя тревожить. Однако дед только туманно намекал на возможные ужасные последствия и никогда не говорил ничего определенного.

— Что случится, если меня кто-то побеспокоит?

— Никто тебя не побеспокоит.

— А вдруг?

Паскалин переминалась у порога с ноги на ногу. Скай видел, что ей просто не терпится поскорее выбраться на улицу. Как и ему. Никогда в жизни не испытывал он такого жгучего желания бежать. Но вопрос требовал ответа. Паскалин сделала глубокий вдох и заговорила:

— Я только раз слышала о подобном. Один маццери, которого я знала. Он не мог дождаться… — Она нетерпеливо показала на улицу. — Не принял меры предосторожности. Детишки нашли его тело под деревом. Попытались разбудить, а когда не смогли, побежали за родителями, те вызвали скорую. Врачи решили, что он впал в кому, и отвезли в больницу.

Бабушка покачала головой. Скай судорожно сглотнул.

— Что с ним случилось?