Книга Женщина с фотографии - Энни Уэст

— Они так мешают.

— Все равно. Мне так они нравятся. — И он снова поймал ее непослушный локон и стал обвивать его вокруг пальца.

— Все должны делать так, как нравится тебе. Я…

— Ты слишком много говоришь, — проворчал Деклан.

Его язык с жадностью проник меж ее нежных, точно лепестки роз, губ, и они слились в страстном поцелуе.

Поняв в юном возрасте, что женщины обожают целоваться, Деклан в совершенстве овладел этим искусством. И, желая соблазнить женщину, он тут же применял свое мастерство. Ни одна не могла устоять перед ним, вкусив его сладкие уста. Однако сегодня он впервые целовал женщину не просто ради собственного удовольствия.

Хлоя будет его, но не на одну ночь.

Глава 7

Хлоя проснулась, услышав, как по крыше бьют капли дождя. Небо было затянуто серыми облаками. Было уже поздно.

Она с наслаждением вспоминала минувшую ночь. Ах, как же Деклан был хорош! Движения его были медленными, но резкими. Он не остановился, пока она не закричала, а по ее телу не пробежала всепоглощающая сладострастная дрожь. Их почти сразу сморил беззаботный сон.

Она никогда так сладко не спала.

Но ей пора вернуться к своим обязанностям. Хлоя осторожно приподнялась и села, боясь разбудить Деклана.

Вдруг она почувствовала, как он схватил ее руку.

— Куда это ты собралась? — требовательно спросил он.

— Мне давно пора вставать. Уже поздно.

— Не уходи. — Он потянул ее к себе, и она вновь очутилась в его нежных объятиях.

С Декланом Хлоя чувствовала себя спокойно. Она, словно кошка, пригрелась на его груди. Прикосновение к сильному, мускулистому телу вновь пробуждало в ней желание.

Она встряхнула головой. Сколько раз они занимались любовью за эту ночь? Хлоя снова почувствовала, как его возбужденная плоть уперлась в ее бедро.

— Господи, какой же ты ненасытный?

— Мне понимать это как жалобу? — пробурчал он.

— Нет, но мне нужно встать, я же не могу провести весь день в постели.

— Почему это? У тебя на сегодня какие-то планы?

— Да, конечно. Уборка, готовка, поход в магазин. В общем-то мои ежедневные обязанности.

— Ой, ничего важного, иди ко мне.

Деклан провел рукой по ее щеке, и она была готова замурчать от наслаждения. Как же ее тянуло к нему!

— Кроме похода в магазин. Но это мы сделаем вместе. У меня почти не осталось презервативов.

Хлоя тихо рассмеялась. Она посмотрела на него, такого довольного и улыбающегося, и подумала, что сейчас он как будто прозрел.

Интересно, для него это был просто секс или все же нечто большее?

— Мне правда пора.

— Но почему? Боишься, что твой жестокий босс заставит тебя работать сверхурочно?

Он так редко смеялся, что сейчас, глядя на него, она хотела сохранить в памяти этот момент навечно.

— Скорее всего, у моего жестокого босса уже накопилась целая куча электронных писем, которые нужно проверить. После того как приготовлю завтрак.

— О, завтрак! Вот ты напомнила, и я тут же проголодался! — Он дотронулся до ее соска, облизнул его и слегка прикусил.

— Деклан! — Она оттолкнула его.

— Подожди-ка, а может, и правда позавтракаем? Что ты там принесла вчера?

— Фрукты. Но тебе нужно съесть что-то посущественнее. Я пойду…

— Нет, ты никуда не пойдешь. По крайней мере, сейчас. — Он снова схватил ее за руку и не отпускал. — Это ты так ответственно подходишь к работе или просто ищешь предлог, чтобы ускользнуть от меня?

Ну вот! Опять он за свое!

— Да не хочу я от тебя ускользать.

— Возьми выходной, это приказ!

Деклан вновь коснулся губ Хлои, желая почувствовать ее настроение. Он хотел не только ее тело. Даже когда им не нужно было работать, он всегда находил ее в доме, где бы она ни пряталась.

— Расскажи, как ты стала домработницей. Ты так молода для такой работы.

— Ну, пожилые домработницы тоже когда-то были молодыми, да?

Деклан лишь пожал плечами в ответ. Хлоя прижалась к нему, вдыхая сладкий запах его кожи.

Они жили с Марком в небольшой съемной квартирке на окраине города. Но Хлоя пока не собиралась рассказывать Деклану о своем прошлом, ведь чувства его еще не достаточно окрепли, по крайней мере, сама Хлоя не была в них уверенна.

— А ты, видно, многое знаешь о домработницах. Скольких ты соблазнил? — спросила она.

— Ни одной, ты первая! И я бы не назвал это соблазнением, нечто обоюдное скорее. — Хлоя промолчала, а Деклан продолжал: — Да, сколько себя помню, в нашем доме всегда были домработницы. Ну, такие женщины в фартучках, которым нет до тебя никакого дела… — Он обнял ее за талию. — Но ты совсем не такая.

— И все же я одна из них.

— Неужели ты всегда хотела заниматься этим?

Хлоя покачала головой:

— Я никогда не знала, чего хочу. Я была сложным ребенком, особенно в подростковом возрасте. Этакая бунтарка, ничего мне в голову вбить было невозможно.

— Это нормально. Когда я был восемнадцатилетним сосунком, я вертелся как мог, даже открыл собственный бизнес, только бы родители не заставляли меня заниматься тем же, чем они.

— Ну это похвально!

Деклан опустил голову, словно хотел заглянуть ей в глаза, но Хлоя знала, что это невозможно.

— Расскажи о своем детстве, — попросил он.

По лицу Хлои блуждала горделивая улыбка. И этот человек совсем недавно пытался задеть и уколоть ее, а теперь она могла говорить с ним обо всем на свете.

— У меня не такая жизнь, как у тебя. Когда мне было двенадцать, я связалась с шайкой парней, которые рисовали граффити, и много времени проводила либо в темных парках, либо на железнодорожных станциях, оставляя рисунки на стенах зданий.

— Ты не перестаешь меня удивлять. Никогда бы не подумал…

— А какой я тебе кажусь?

— Здравомыслящей и надежной, — ответил он и вновь ухватил ее грудь. — И невероятно сексуальной.

— Ну все, хватит! — Она скинула его руку.

— Сколько же хлопот от тебя, наверное, было в детстве, небось заставляла родителей переживать.

— Я не жила с родителями. Меня отдали на воспитание в другую семью.

Хлое совершенно не хотелось будить в своей памяти воспоминания о трудном детстве. Ее отправляли в семьи несколько раз, но всегда что-то выходило не так и она возвращалась. Она с грустью вспоминала, как вечно тешила надежду обрести новую семью и постоянный страх, что все снова пойдет не так. Хлоя не любила говорить о прошлом.