Книга Сейд. Джихад крещеного убийцы - Аждар Улдуз

Но бывший шут уже знал, что делать. Знание пришло по наитию, и действовать следовало незамедлительно. Уверенно освободив руку из мягкой хватки короля, Первый Меч Тампля двинулся через весь круг, пересекая его в направлении появившегося плюгавого человечка. Алонсо Кинжала он узнал по миндалевидным глазам и телосложению – этот калабриец когда-то бежал из Кротоне за убийство капитана городской стражи, и хлеб свой насущный зарабатывал ночным разбоем, да тем, что продавал услуги своего смертоносного кинжала более трусливым господам, желавшим лишить жизни своих врагов... чужими руками. Появление Алонсо в тронном зале короля Сицилии могло означать, что догадка бывшего шута верна... но прийти сюда наемный убийца мог и за жизнью кого-либо из царедворцев. Без покровительства Мастера Церемоний проникнуть сюда он не мог – это следует запомнить и использовать в дальнейшем, ну а пока...

Алонсо увидел идущего на него человека. Увидел и узнал того, кто чуть было не сломал ему руку на прошлой неделе, когда ночью, вместе со своим напарником, он пытался ограбить одинокого прохожего, идущего из церкви на постоялый двор, где останавливались зажиточные купцы. Напарнику повезло гораздо меньше – венецианец оказался скор и пронзил горло Жилистого своим странным, тонким мечом так быстро, что тот даже не успел охнуть. Алонсо же пришлось вывихнуть сустав, чтобы вырваться из железной хватки предполагаемой жертвы разбойного нападения, и сбежать в темноту... И сейчас этот кошмар с серо-стальными глазами двигался прямо на него... Епископ заплатил сотню золотых и обещал столько же еще, вручая кинжал с отравленным лезвием, если этот кинжал удачно поцарапает короля. Пятьдесят золотых ушли Мастеру Церемоний, еще тридцать – капитану стражи за то, что тот не станет чинить препятствий, когда Алонсо попытается бежать из дворца. Придворных же Алонсо и вовсе не опасался, с беспечностью истинного калабрийца считая всех, кто не родился в его собственной деревне, трусами, а придворных – слабаками, не способными удержать его... Но ЭТОТ!.. Увидеть «железного венецианца», как про себя он прозвал свою несостоявшуюся жертву, Алонсо тут явно не рассчитывал. Страх мелькнул в глазах разбойника, и вот он уже выхватил кинжал с ядом и бросился на «венецианца». Меча у того с собой не было, так что... Рука с кинжалом вдруг оказалась намертво схваченной. Внезапная боль охватила ее от запястья и до плечевого сустава, когда «венецианец» резким движением завернул руку со смертоносным клинком за спину нападавшего разбойника... И острая боль – когда сталь кинжала вошла под собственную же лопатку... острие дошло до сердца... для калабрийца всё кончилось...

Звуки музыки прервались, их сменили беспорядочные крики, вопли, вздохи, ахи, охи присутствовавших при этой сцене придворных... Стражников, к удивленью бывшего шута, пока не было заметно... «Значит, и капитан стражи подкуплен... Запомним и используем!» – быстро подумал шут и переключил свое внимание на короля, при этом осторожно опуская труп уже бездыханного убийцы на мраморный пол тронной залы. Король же выглядел при всем случившемся совершенно спокойным. Он поднял руку, призывая к молчанию, и оно наступило. В тишине, прерываемой лишь шумным дыханием замолчавших придворных, прозвучал спокойный, слегка усталый голос короля:

– Пусть тело уберут стражники. Остальных же приглашаю продолжить танец. Скоро я присоединюсь к вам. Пусть же звучит музыка! – Король Сицилии хлопнул в ладоши, и гамба-виолы с лютнями вновь заиграли рондель... «Время плакать... и время плясать!» Слова Экклезиаста поистине уместны всегда и повсюду, подумалось бывшему шуту, однако Король уже прошествовал быстрым шагом мимо, недвусмысленно кивнув фальшивому венецианцу, приглашая последовать за ним.

Его Величество прошел за трон и отодвинув в сторону гобелен, пригласил своего гостя войти в небольшое помещение, где все стены, казалось, были из шерстяных гобеленов. Усевшись за установленный в центре помещения стол, усталым жестом предложил «венецианцу» расположиться на скамье перед собой. Заговорил:

– Я уже месяц жду, когда ко мне придут убийцы...

– Но кому нужна смерть такого монарха, как вы, Ваше Величество? – Бывший шут все-таки был взволнован, как и всякий раз, когда ему приходилось лишать жизни кого бы то ни было. А потому нарушил приличие, перебив короля.

– Вы хотите сказать, кому нужна смерть такого удобного всем монарха? – с грустной улыбкой спросил король. – Епископу Сицилианскому, кому же еще...

– Но... Латеранскому Дворцу Ваше Величество на этом троне еще удобнее... я бы даже сказал – угоднее, чем кто-либо!.. – Бывший шут думал, что уже давно разобрался в немудреных хитросплетениях интриг неаполитанского двора и его взаимоотношениях с Римом, и потому был в изрядном изумлении от услышанного. Однако король, казалось, не замечал дерзости гостя, пытавшегося спорить с Его Величеством, и даже решился на объяснение:

– Епископ – вовсе не значит сам Рим, любезный венецианец. Видите ли... – Король встал, медленно вытер ладонью лицо, после чего продолжил изменившимся, чуть охрипшим голосом: – Видите ли... у меня растет дочь... У меня есть и сын, и дочь... Семи лет... Сын старше на два года... Конечно, как мужчина и монарх, я должен больше любить своего наследника, но как отец... и думается мне, как и всякий отец... словом, к дочери у меня особое отношение... Не перебивайте! Вы даже предположить не можете, какое всё это может иметь отношение к попытке моего убийства. Однако я пытаюсь объяснить, зачем... и как так вышло, что я стал неугоден епископу... Около месяца назад таможенники обнаружили в порту корабль со странным грузом... прекрасным... и ужасным грузом... Маленькие девочки, от семи и до двенадцати лет от роду... Восемьдесят невинных агнцев!.. Их везли из Александрии в Рим, где должны были продать в дома терпимости... Я узнал об этом от моих «ангелов»... Ну да, эти распутницы, окружающие меня в моем дворце, – мои осведомительницы, дающие мне самую правдивую правду о том, что происходит в подвластном мне городе! Капитан корабля проболтался об этом путане, у которой заночевал в день прибытия корабля в порт... Девица рассказала обо всем своей матушке-покровительнице... ну а та всё изложила мне. Я сам ездил в порт смотреть на невинных девочек, чьи души были обречены на адский огонь после смерти, а тела – на адскую жизнь до нее. Владелец и капитан корабля не сильно волновался, поскольку был уверен, что его груз спокойно и без помех пройдет таможенный осмотр и последует дальше. И действительно, к таможенным чиновникам пришли люди от Епископа... его личный секретарь с письмом за подписью Самого Преосвященства... В письме требовалось незамедлительно пропустить корабль с грузом, поскольку, якобы, этих девочек-сирот везли для передачи в женские монастыри в Риме. Женские монастыри, ха! – Король невесело усмехнулся. – Только наши церковники умеют ТАК шутить...

– И что вы сделали, Ваше Величество? – осторожно спросил бывший шут, уже догадываясь, какой ответ он услышит.

– А что я должен был делать? Конечно, мне полагалось закрыть глаза и повелеть пропустить корабль... Закрыть глаза! Я пытался! Но каждый раз, когда я закрывал глаза, я видел лица этих девочек, заточенных в трюм корабля... И я видел лицо своей дочери среди них... – Король Сицилии закрыл глаза и тихо вздохнул. Затем так же тихо продолжил: – Я не смог... Не смог держать глаза закрытыми. По моему приказу корабль был тайно арестован, девочки так же тайно размещены по трем женским монастырям близ Палермо. За каждой девочкой я выдал по десять золотых из казны... денег у меня много!.. Монастыри с удовольствием приняли будущих невест Христовых. Но Епископ... он не мог простить мне такое...