Книга Темнее дня - Чарльз Шеффилд

Алекс оглядел стол. Вообще-то Проспер Лигон классифицировал членов семьи по старшинству. Однако вне зависимости от того, кто был старшим, подобные заключения Проспера Лигона едва ли могли здесь кем-то оспариваться. Двоюродный дедушка Алекса являлся главным финансовым аналитиком и де факто главой компании помимо того, что был он пожизненным девственником и холостяком, человеком медленным, осторожным и точным как в мыслях, так и в действиях. Любую сексуальную активность эти мысли и действия начисто исключали. Теперь ему было всего лишь лет семьдесят пять, а в более позднем возрасте Проспера с его вытянутой физиономией и желтыми зубами легко было представить тощим, повидавшим виды ослом.

Стиль жизни и рабочие привычки Проспера Лигона вошли в легенду. Вставая в три часа, он употреблял скромный завтрак и немедленно следовал в свой кабинет, расположенный в самом темном углу корпоративного корпуса компании. Там Проспер садился за заваленный бумагами стол и работал утро напролет, день напролет, вечер напролет — до поздней ночи. Никакая задача не казалась ему скучной, если она содержала в себе финансовые элементы. Цифры были страстью осла — и, судя по всему, только цифры. Ходили слухи — и, скорее всего, всего лишь слухи, — что Проспер недолюбливал компьютеры и все свои объемистые вычисления выполнял вручную. Ел он нечасто, наедине и в непредсказуемых количествах.

— Контракт оставляет нам возможность, — заговорил Проспер после небольшой паузы, — продолжать работу и добывать гелий-три, необходимый для заправки горючим «Звездного семени-2». Это ставит нас перед трудным решением.

Алекс продолжил изучать присутствующих членов семьи. По левую руку от него сидела его мать Лена, далее две бездетных двоюродных бабушки, Кора и Агата, а за ними кузен Гектор Лигон. Между ним и Проспером Лигоном имелись два пустых кресла. Еще два пустых кресла стояли слева от Проспера. Три следующих места занимали кузины Юлиана, Натали и Рашель, а в кресле справа от Алекса хмуро упирался взглядом в стол дядя Каролюс.

— Решение тут самое очевидное, — прорычал Каролюс. — Мы сейчас же все разрываем и прекращаем нести убытки. Нам вообще не следовало этот чертов контракт подписывать. Я с самого начала был против.

Насколько помнил Алекс, с самого начала его дядюшка был как раз самым горячим поборником подписания контракта со «Звездным семенем». Проспер Лигон, однако, спорить не стал.

— Очень может быть, что ты был против, — сказал он. — Я тоже. И если бы пять лет тому назад мы узнали о трудностях добычи гелия-три из атмосферы Юпитера, даже с лучшими фон Нейманнами, то все, сидевшие тогда за этим столом, примкнули бы к нам. Однако, это уже история. Число фон Нейманнов, потерянных во время их восхождения от Юпитера, сделало из нашего балансового отчета весьма печальную картину.

Кузину Юлиану интересовали только простые, конкретные вещи, и одной из таких вещей были финансы компании. Если дедушка Проспер когда-нибудь уйдет в отставку — или, вероятнее всего, когда его холодный труп отволокут от рабочего стола на живодерню, — Юлиана станет самой логичной претенденткой на его пост.

— Фон Нейманны сегодня не лучше, чем три года назад, — сказала она. — Если эта операция была убыточной тогда, она такова и сегодня. А насколько это все катастрофично?

Голос Проспера Лигона не дрогнул.

— Мы пожертвовали приблизительно двадцатью процентами общих активов «Лигон-Индустрии».

— Ого! — вырвалось у кузена Гектора.

— Действительно «ого». — Проспер Лигон медленно кивнул. Голова его казалась несообразно большой для тощей шеи. — Тем не менее, я стою за подписание контракта по обеспечению гелием-три «Звездного семени-2».

Все за столом изумленно подняли брови.

Гектор наморщил лоб и явно не на шутку задумался. Затем он взглянул на своих кузин, но его реплика была адресована его двоюродному дедушке.

— Вы хотите, чтобы мы все наши деньги потеряли!

— Благодарю тебя, Гектор, за столь тонкое наблюдение. Это, однако, в мои намерения не входит.

Кузина Юлиана, как обычно, пришла к Гектору на выручку.

— Вы полагаете, наша учебная кривая с первым контрактом была достаточно крутой, чтобы сделать еще один такой прибыльным?

— Теперь мы определенно лучше знакомы с функционированием фон Нейманнов, а также с другими факторами риска. Однако серьезные перемены происходят повсюду. — По мановению руки Проспера Лигона свет в зале померк. В объеме дисплея у него за спиной появилось изображение Юпитера с его кортежем спутников.

— Добывать гелий-три на Юпитере, — негромко произнес Проспер, словно бы обращаясь к самому себе в полумраке. — В свое время это казалось верным решением. Данный изотоп содержится здесь в большем изобилии, чем где-либо еще в Солнечной системе. Мы смогли соорудить станцию «Геба» для пристыковки груженых фон Нейманнов и их общего техобслуживания. Ганимед находился достаточно близко для генерального управления и контроля. Мы уже видели вполне приличную прибыль. Была только одна крупная проблема, причем незримая. — Он развернулся, чтобы указать на дисплей. — Сам Юпитер. Или, точнее, гравитационное поле Юпитера. Скорость убегания из верхней атмосферы составляет шестьдесят километров в секунду. Фон Нейманны напрягались до предела, и во многих случаях этот предел превышался. Их потеря и сопутствующие задержки несут главную ответственность за наши финансовые убытки.

— Пфф. — Каролюс фыркнул с другого конца стола. — Если Проспер был ослом, то Каролюс — быком. — Фон Нейманны сейчас не лучше, чем раньше — ты сам только что это признал. И Юпитер, когда я последний раз его видел, был того же размера. Я, по крайней мере, никаких перемен не заметил.

— Я тоже. Однако произошли другие перемены. — Проспер Лигон сделал какой-то незримый жест, и лучистое изображение системы Юпитера исчезло. — С каждым годом, — продолжил он в темноте, — человеческая цивилизация продвигается немного дальше наружу. С каждым годом объем доступных ресурсов за пределами системы Юпитера увеличивается.

В зале снова посветлело, когда опять засветился дисплей. Однако он изменился. Теперь там изображалась другая планета, в которой по ее гладкому диску, сложной системе колец и соответствующим спутникам легко было узнать Сатурн.

— Атмосфера Сатурна также в изобилии содержит гелий-три, — продолжил Проспер. — Скорость убегания здесь составляет тридцать шесть километров в секунду — значительная, но чуть больше половины юпитерианской. Это различие порождает колоссальную перемену в экономике. Я уже выполнил финансовую оценку. Если мы переключимся на Сатурн как источник горючего для «Звездного семени-2», переместим туда сам корабль и наши операции, мы восполним все потери, которые мы на данный момент понесли от нашего контракта.

Остальная часть зала погрузилась в гробовое молчание. Наконец Лена Лигон отважилась:

— Вы предполагаете… покинуть Ганимед?

Последний подобный переворот состоялся примерно полстолетия назад, когда Гонвиль Лигон переместил семью и всю империю из шумного метрополиса под названием Буэнос-Айрес в голые пещеры Ганимеда. Этот переезд состоялся вопреки усиленным возражениям всех остальных. Гонвиль, подлинный потомок железного человека Алонсо Лигона, попросту отказался слушать.