Книга Час игривых бесов - Елена Арсеньева

Вопросы тоже просты до безобразия. Сначалапридумываешь свой логин – имя, стало быть. Писательница Дмитриева записала себякак dmitrieva.a. Затем сочиняешь пароль из восьми знаков, причем там должныиметь место как цифры, так и буквы, и выглядеть членораздельно паролюсовершенно не обязательно. У Алены пароль смотрелся сущей абракадаброй:nw3ijs5g. Разумеется, свой пароль нормальные люди никому не открывают: комуохота, чтобы в их почтовый ящик лазили все кому не лень? Алена тоже хранила егов таком строгом секрете, что постоянно боялась забыть. Впрочем, на сей случай уRambler`а имелись особые примочки: секретный вопрос и ответ на него. Секретныйвопрос и ответ используются для восстановления забытого пароля. Секретнымвопросом для Алены было: «Имя вашего любимого человека?» Забыть ответ на этотвопрос она не боялась... Затем требовалось указать какой-нибудь реальный,существующий e-mail для связи, чтобы на него, в случае чего, мог быть высланзабытый пароль. Понятно, что этот самый e-mail можно было указать какой угодно:к примеру, открыть последнюю страницу любой газеты и перекатать ее электронныйадрес. Сугубым враньем могли быть ответы на все прочие вопросы регистрационнойанкеты: ваше реальное имя, ваша фамилия, ваш пол, ваш возраст, частотапользования Интернетом, образование, сфера деятельности, ваш социальныйстатус... Потом требовалось ввести число, указанное внизу анкеты – и делосделано, у тебя есть адрес в Rambler`е, вычислить тебя по которому невозможно.Отследить получателя нереально в принципе! Ведь лазить в почтовый ящик можно нес собственного компьютера (Алена с большой натяжкой допускала, что какой-токонкретный компьютер, слишком часто общающийся с конкретным почтовым ящиком,пусть даже этот ящик зарегистрирован во всемирной паутине, вычислить все жевозможно... хотя не факт!), а из одного из многочисленных Интернет-кафе,которых теперь несчитано развелось по всем мало-мальски приличным городам. Такчто Алена постаралась не обращать внимания на детективный зуд, который не давалей покоя, отказалась от попытки подобраться поближе к своему работодателю ивсецело предалась работе.

Не стоит, между прочим, думать, что эта работасовсем уж сказать – не бей лежачего. Да, на дискете была изложена подробнаяистория Саблина, но это же такая занудная скукота! Все в тексте выгляделоунылым и обтекаемым. Понятно, почему Саблину потребовался литературныйобработчик: эту тоскливую газетную «передовицу» никто и никогда не стал бычитать. Алена, как могла, расцветила, оживила и обогатила ее что словесно, чтопсихологически, в этом можно признаться без ложной скромности. Результатамитруда своего писательница осталась довольна, хотя, честно сказать, она неслишком-то перетрудилась: возилась с первой частью жизни Саблина всего лишькаких-то два часа и немедленно перекинула материал на загадочный адрес своегоработодателя: [e-mail].

Galka.n?! Шо це таке? Galka, в смысле, галка –птица вороньей породы. Но она вряд ли имеет отношение к адресу. Galka.n? Аможет быть, воспринимать это как одно слово – galkan?

По своей привычке докапываться «до самой сути»Алена немедленно сунулась в словари, но ни в немецком, ни в английском, ни вофранцузском, ни в итальянском, ни в испанском языке не нашла перевода. Другихлексиконов у нее не имелось. Или слово выбрано случайно, или имеет какой-тосмысл, однако его Алене вовек не разгадать.

Но господь с ним, с этим galka.n`ом. Это ещене самая большая странность. Точнее, это просто странность. А вот в самомобработанном тексте были не только странности, но и страшности, вернее сказать,вещи еще не пугающие, но очень сильно настораживающие. Неизвестно, конечно, чтоокажется в новом отрывке, который ей придется обрабатывать, однако сейчасотчего-то мерещится, будто писательница Дмитриева, желая подзаработать,ввязалась в нечто криминальное. А то и в сущую уголовщину.

Конечно, деньги не пахнут, однако... Однакопахнет кровь. А уж как пахнут трупы!..

Ладно, ладно, зачем подпускать такиестрасти-мордасти? Рассчитывай на худшее, но надейся на лучшее – вот в чемвеличайшая мудрость жизни. Поэтому надейся, писательница, что твой скорбный трудне пропадет, что тебе удастся не только невинность соблюсти, но и капиталприобрести, слупить с работодателей все обещанные семь тысяч евро, остаться притом при всем живехонькой-здоровехонькой, а затем, по установившейся традиции,написать об этом для любимого издательства запутанный и кровавый детектив,который можно назвать именно что «Заказной роман»! Ни в коем случае нельзяпренебрегать дарами судьбы, однако Алена забыла некую прописную истину,гласящую: «Timeo Danaos et dona ferentes!», что означает: бойся данайцев, дарыприносящих. В роли этих самых данайцев выступала в данном случае именно судьба,а Алена уже не раз могла убедиться, что от этой щедрой на дары подружки всякогоможно ждать...

Итак, короче говоря, она закончила обработкупервой части будущего романа еще до полуночи. Перечитав текст, отправила егоgalka.n`у и пошла спать. Вообще-то, конечно, следовало и свою работупоработать, ведь сроки сдачи очередного романчика в издательство, как всегда,поджимали, однако две тысячи евро наличными, внезапно образовавшиеся в бюджете,невольно подвигли писательницу к небольшой расслабухе. Ничего смертельного непроизойдет, если она сегодня ляжет спать в нормальное человеческое время, пустьдаже пресловутое количество знаков останется не отщелканным. Нет, дело даже нев этих развращающих, расслабляющих, случайных, шальных деньгах, а в том, чтоАлена сегодня перенесла такие жуткие стрессы! Из-за них она даже Игорюпозвонить забыла – сразу кинулась смотреть дискету, потом отрабатыватьсодержимое конверта. Все-таки от себя, от работоголика ненормального, неубежишь. Что же касается Игоря... Какой смысл ему звонить, если завтра вечеромон будет сторожить «Барбарис» – тут-то влюбленная писательница и навестит его,тут-то и возьмет, как принято выражаться, тепленьким...

Лелея эту надежду, она и отправилась спать, нуи видела во сне, конечно, любимого мальчишку. И себя с ним. Они стоялиобнявшись, и Алена утыкалась в это его чудное, обожаемое, горячее местечкомежду шеей и плечом, перечеркнутое тонкой цепочкой крестика, и пощипывала этуцепочку губами, и шептала:

– Игорь, Игорь, Игорь, я вас люблю... –Вот так, почему-то на «вы», как раньше, когда они еще только обменивалисьвзглядами, исполненными затаенного желания, а больше ни на что не отваживались,потому что смертельно боялись друг друга.