Книга Любовная ловушка - Хизер Гротхаус

Ивлин не знала, что сказать. Она опустила взгляд на деревянную миску, которую держала в руках и, поднеся ее ко рту, осторожно попробовала содержимое. В густой подливе плавали яркие кусочки моркови, горох и даже разваренные зерна ячменя. Боже правый, это было чудесно! Ивлин закрыла глаза, подержала похлебку во рту, наслаждаясь ее вкусом, а потом с удовольствием проглотила.

– Похлебка превосходная, – сказала она. – Спасибо вам.

– Не за что, Ив, – серьезно ответил Маккерик, – Ведь мне не пришлось сразу отправляться на охоту, мясо я взял у тебя. Так что я у тебя в долгу.

При этих словах на щеках Ивлин выступил румянец, но она решила, что это не от похвалы, а исключительно от вкусной, горячей еды.

– Так что ты скажешь мне, Ив? – спросил Маккерик, укладывая в очаге торф длинной заостренной палкой. Он уже не смотрел в ее сторону.

Тут в голову Ивлин пришла мысль, которая странным образом ее взволновала и она спросила:

– Вы женаты, сэр?

Палка в руках горца на мгновение остановилась.

– Я был женат, – сказал он ровным голосом и продолжил свое занятие. – Но моя жена умерла.

– Ох, извините. Мне очень жаль.

Ивлин сделала еще один глоток и принялась медленно пережевывать попавшийся ей кусочек моркови. Это помогло справиться с неуместным чувством облегчения, испытанным ею по поводу того, что там, дома, у Маккерика не было жены, с нетерпением ожидающей его возвращения.

Горец коротко кивнул, продолжая смотреть в огонь.

«Он, конечно, переживает из-за этого», – подумала Ивлин, и эта мысль окончательно решила все дело. Мужчина оплакивал жену и ушел на охоту, чтобы накормить своих людей… Он гораздо благороднее, чем показалось с первого взгляда.

– Ладно, но вы ни в коем случае не будете спать со мной в одной постели, – сказала она строго.

Горец кивнул. Его внимание было по-прежнему обращено на огонь.

– Я согласен.

– И никто не должен знать о моем присутствии здесь, – вдруг заявила Ивлин, когда она вспомнила о своих опасениях по поводу ее «родственников» из клана Бьюкененов. – Я… не хочу потерять свое доброе имя.

– Вряд ли к нам кто-нибудь заглянет, Ив, – сказал Маккерик. – И я обещаю, что никому не скажу о тебе.

Ивлин сначала поджала губы, а потом произнесла:

– Хорошо. Я согласна.

После этих слов он посмотрел на нее:

– Но у меня тоже есть одно условие.

Ивлин сглотнула.

– Какое?

– Чтобы ты называла меня Коналлом и на ты. Или по крайней мере Маккериком. – Он ухмыльнулся. – Когда ты называешь меня «сэром», мне тут же хочется обернуться и поискать там английского парня.

Ивлин слегка улыбнулась.

– Очень хорошо. Тогда я буду звать тебя Маккериком.

Маккерик широко улыбнулся, потом озорно подмигнул ей и обратился к содержимому кружки.

Ивлин с сильно бьющимся сердцем принялась за похлебку.

Глава 5

Предсказания Коналла насчет бури оказались верными. Еще до полудня в воздухе закружились первые редкие снежинки, а когда позже стальное небо заволокло темное покрывало ночи, поляна уже была засыпана свежим слоем снега, который плотной, мокрой, густеющей на глазах стеной сыпался сверху. Температура тоже падала довольно резко, так что весь мир за пределами хижины быстро превращался в хрустящий лед. Ветер шептал и свистел снаружи, будто соблазнял их выйти навстречу буре. Даже волки сегодня молчали.

Но внутри хижины было тепло и спокойно. В очаге тлел торф. Маленькая масляная лампа, которую Коналл вытащил из своей сумки, освещала грубые стены и потолок мягким светом. Большая черная волчица, которую, похоже, Коналл уже скоро сам начнет звать человеческим именем, лежала перед овечьим загоном в дальней части хижины, прислонившись спиной к заграждению. Овца лежала по другую сторону загона в такой же позе – спины животных соприкасались. Такую удивительную картину Коналл видел впервые в жизни.

Сам Коналл при этом сидел на низком табурете и ломал тонкие ветки, собираясь соорудить из них капкан. Сваренной им похлебки хватит обитателям хижины на день, от силы на два, но после того как буря утихнет, ему нужно будет сразу идти на охоту.

Справа от него в нише спала Ивлин. Когда он смотрел на нее, мирно посапывающую в постели, ему становилось немного не по себе. Он сразу вспоминал последние месяцы, когда он ухаживал за слабеющей Нонной… Поэтому старался не отвлекаться от дел. Он ломал ветки, сгибал их, перекручивал между собой, опять ломал ветки – и дальше по кругу. Это была кропотливая, монотонная работа.

Вскоре ему понадобился нож поменьше, чтобы сгибать и крепить самые короткие ветки, и он вспомнил о сломанном ноже Ивлин. Поставив практически уже готовый капкан на пол, Коналл тихо встал и подошел к полке. Он обнаружил нож там, где его оставила Ивлин, но его рука замерла в воздухе, когда он заметил грубо выделанную седельную сумку, висящую рядом с полкой. Коналл думал, что она совсем пустая, но ему бросился в глаза выступающий сквозь материю острый край какого-то предмета.

Он обернулся. Ив спала лицом к стене.

Тогда Коналл снял сумку с деревянного гвоздя и вернулся с ней к табурету. Засунув руку внутрь, он нащупал гладкий кожаный предмет – квадратный и очень толстый. Он осторожно вытащил его из сумки.

Эта вещь была сделана из тонкой кожи. Изящный ремень соединял две части. На коричневом переплете был выдолблен изящный узор из виноградной лозы. Коналл расстегнул ремень и раскрыл пергаментные листы. Он в изумлении уставился на дорогой предмет, рассматривая необычные интересные завитушки и красочные узоры на заглавной странице. Потом он перевернул ее. На следующей странице, также украшенной орнаментом, начиналось плотное черное письмо. Эта вещь заворожила Коналла. Он провел пальцем по пергаменту.

– Очень невежливо рыться в вещах другого человека без его ведома.

Голос Ив прозвучал так неожиданно, что Коналл даже подскочил на месте, и тяжелый кожаный предмет выпал у него из рук. Девушка охнула и попыталась поймать его на лету, но не успела, она была слишком далеко.

– Маккерик! – гневно воскликнула Ивлин. – Неужели нельзя бережнее обращаться с манускриптом? Эта вещь очень дорогая, не говоря уж о том, что священная.

Коналл почувствовал, что краснеет. Он нагнулся и бережно поднял… «Как она назвала эту вещь – манускрипт?»

– Я думал, что ты спишь, – ответил Коналл, смущенный тем, что Ив застала его с этим предметом в руках да еще увидела, как он уронил его.

– Конечно, я спала.

– Что это? – спросил Коналл, переворачивая манускрипт вверх ногами.

– Библия. – Ивлин замешкалась. – Ты знаешь, что это такое?

Коналл вытаращил глаза.