Книга Брат Гримм - Крейг Расселл

— Не знаю, как ты можешь делать это, — вздохнул Лекс. — Но понимаю, почему ты это делаешь. Однако не могу взять в толк, как ты ухитряешься справиться с той болью и тем ужасом, с которыми тебе ежечасно приходится сталкиваться.

— Иногда мне это не удается, Лекс. Возьмем, к примеру, это дело. Все началось с девушки… лет пятнадцати, может быть, шестнадцати. Задушена и брошена на берегу Эльбы. Девчушка, как Габи. Или как твоя Карин. Погублена юная жизнь. Но и это не все. Убивший ее мерзавец оставил нам записку с именем другой девочки… девочки, пропавшей три года назад. Ты понимаешь, как это жестоко? Поступок очень нездорового и страшно жестокого человека, сознательно бьющего в самое сердце и без того страдающей семьи.

— И ты уверен, что это действительно другая девушка?

— Почти уверен. Но чтобы убедиться в этом окончательно, мне придется подвергнуть семью новому испытанию — провести анализ ДНК.

— Боже, — сказал Лекс и взглянул на черные бархатные волны за дюнами. — Так ты считаешь, что тот, кто убил девушку на берегу, убил и пропавшую три года назад девочку?

— Да, это более чем возможно, — пожал плечами Фабель.

— Выходит, что ты опять бежишь наперегонки со временем: тебе надо его обезвредить, прежде чем он убьет следующую девочку.

— Да, примерно так.

— Становится холодно, и мне срочно требуется еще одно пиво. — Лекс поднялся на ноги, хлопнул брата по плечу и добавил: — Пошли в дом.

Прежде чем встать, Фабель бросил еще один взгляд на дюны, на море за ними, а затем следом за братом начал спуск с дамбы, чтобы вернуться в дом их общего детства.

Глава 8

15.30, пятница 19 марта. Норддейч, Восточная Фризия

Спал Фабель плохо. Ему приснилась юная Хильке Тетьен. Девушка бежала по берегу, маня его за собой. Затем она скрылась за дюной, а когда Фабель преодолел песчаную гору, он увидел, что на песке лежит и смотрит на него немигающими лазоревыми глазами вовсе не Хильке, а та, другая, которую они нашли на берегу Эльбы.

С утра он и Лекс отправились в Норден — навестить матушку. Доктор сказал, что мама чувствует себя достаточно хорошо и ее можно выписать, однако в течение нескольких дней ее должен будет посещать врач. Когда они шли к машине, чтобы отправиться домой, Фабель с болью в сердце думал о том, какой хрупкой выглядит мама. Лекс сказал ей, что побудет с ней пару дней, пояснив, что Йену надо быть в Гамбурге, поскольку он ведет очень важное дело. Фабель был благодарен Лексу, что тот снял с него бремя забот, но в то же время чувствовал себя немного виноватым.

— Не беспокойся, — сказала мама. — Ты же знаешь, что я терпеть не могу суеты и шума по пустякам. Со мной все будет в полном порядке. Ты сможешь навестить меня в следующий уик-энд.

Оказавшись на автобане А-28, Фабель позвонил в Полицай президиум Вернеру. Вернер спросил, как чувствует себя матушка Фабеля, после чего они принялись обсуждать ход расследования.

— Меня известили из Института судебной медицины о том, что ДНК девушки не соответствует образцам, взятым у фрау Элерс. Мы не знаем, кто она, но это определенно не Паула Элерс.

— Насколько продвинулась Анна в идентификации тела?

— Никаких результатов. Она расширила поиски, и выявилась парочка обнадеживающих случаев. Однако при ближайшем рассмотрении оказалось, что к нашему делу они отношения не имеют. Со времени твоего отъезда она только этим и занимается… Вчера торчала на службе до глубокой ночи. Да, кстати, когда Меллер звонил, чтобы сообщить результаты анализа ДНК, он сказал, что ему хотелось бы обсудить с тобой кое-какие результаты вскрытия. Этот упертый мерзавец мне ничего не захотел сообщить… Ты же его знаешь. Сказал, что отчет ко времени возвращения будет на твоем столе. Я же сказал ему, что ты попросил меня передать тебе основные положения заключения.

— Ну и чем же он соизволил с тобой поделиться?

— Меллер сказал, что девушке лет пятнадцать-шестнадцать. На трупе имеются признаки трудного детства. Скверные зубы, следы переломов и все такое.

— Возможно, что она с детства подвергалась издевательствам, — сказал Фабель. — Это означает, что убийцей может быть один из родителей или опекун.

— И это объясняет, почему Анна никак не может найти ее в числе пропавших лиц, — согласился Вернер. — Если убийцей был кто-то из родителей, то они не торопятся сообщить об исчезновении. Вполне вероятно, что они вовсе не намерены этого делать, пытаясь замести следы.

— Пока им это удается, — протянул Фабель. — Но дело в том, — продолжил он, немного подумав, — что дети существуют не только в рамках своей семьи. Есть школа, в которой начинают интересоваться причинами их отсутствия. Имеются друзья и родственники, не понимающие, куда они могли подеваться.

— Анна опередила тебя, шеф, — сказал Вернер. — Она отработала списки прогульщиков большинства школ. Никакого результата. К списку друзей и родственников можешь добавить и возможных дружков. Если верить Меллеру, а оснований не верить у нас нет, хоть он и порядочный мерзавец, девица вела активную половую жизнь. Но по меньшей мере в течение двух-трех дней до смерти сексуальных контактов у нее не было. Во всяком случае, Меллер их не обнаружил.

Фабель с удивлением понял, что он уже миновал Аммерланд и проезжает мимо поворота на Ольденбург — город, где располагался его университет. Едва покинув Восточную Фризию, он опять погрузился в трясину, в которой люди способны совершить любое зло по отношению к ближнему, включая своих детей.

— Что еще? — со вздохом спросил он.

— Ничего, шеф. Да, Меллер сказал, что перед смертью девушка в течение сорока восьми часов практически ничего не ела. Ты едешь в Президиум?

— Да. Буду через пару часов.

Закончив разговор, Фабель включил радио. Приемник был настроен на первый канал национального радио, ученый муж вел дискуссию с автором скандального романа. Большую часть дебатов Фабель не слышал, но все же сумел уловить, что автор в своей книге превратил в убийцу реальную и широко известную историческую личность. Из продолжения дискуссии Фабель понял, что этим персонажем был один из братьев Гримм — знаменитых филологов девятнадцатого века, собиравших народные сказки, легенды и мифы. В ходе спора ученый закипал все сильнее и сильнее, а писатель, напротив, оставался совершенно невозмутимым. Писателя звали Герхард Вайс, а книга называлась «Мерхенштрассе» — «Дорога сказки». Роман был написан в форме путевого дневника Якоба Гримма. Ведущий программы пояснил слушателям, что Якоб и его брат Вильгельм собирали материалы, которые в конечном итоге легли в основу книг: «Детские и семейные сказки» и «Немецкие сказания». Описанные в романе события отличались от реальных лишь тем, что Якоб Гримм представал в нем в роли серийного убийцы детей и женщин. По воле автора он совершал преступления в городах и деревнях, которые посещал вместе с братом, и воспроизводил в своих ужасных деяниях одну из записанных братьями сказок. Свои безумные поступки Якоб объяснял необходимостью доказать истинность народных сказаний. Рожденный авторской фантазией Якоб Гримм в конечном итоге приходит к выводу, что мифы, сказки и легенды необходимы, чтобы дать выход темным силам, таящимся в человеческой душе.