Книга Призрак Оперы - Гастон Леру

Выйдя из комнаты, Кристина уединилась в саду. Чувства,которые она ранее не испытывала, волновали ее юное сердце. Рауль присоединилсяк ней, и они проговорили до вечера. Оба настолько изменились, что едва узнавалитеперь друг друга. Они были осторожны, как дипломаты, и говорили о вещах, неимевших ничего общего с их подлинными чувствами.

Прощаясь с Кристиной, Рауль нежно поцеловал ее дрожащую рукуи проговорил:

– Я никогда не забуду вас!

Он ушел, сожалея об этих импульсивных словах, потому чтопонимал: Кристина Доз никогда не сможет стать женой виконта Рауля де Шаньи.

Что же касается Кристины, то она вернулась к отцу и сказала:

– Тебе не кажется, что Рауль не такой славный, каким былраньше? Он мне больше не нравится!

Она пыталась больше не думать о виконте. Найдя, что сделатьэто нелегко, девушка вернулась к своим занятиям, которые отнимали теперь все еевремя. Ее успехи были удивительными. Те, кто слышал голос Кристины,предсказывали, что она станет величайшей певицей мира.

Но затем умер старик Доэ, и, казалось, потеряв его, Кристинапотеряла и свой голос, и свою душу. У нее было достаточно таланта, чтобыпоступить в консерваторию, но всего лишь достаточно. Она ничем не отличалась отдругих, занималась в классе без особого энтузиазма и завоевала приз, чтобыдоставить удовольствие старой мадам Валериус, в доме которой продолжала жить.

Увидев Кристину в Опере, Рауль был очарован ее красотой иполон воспоминаний из приятного прошлого. Но она, казалось, отрешилась отвсего. Молодой человек пошел за кулисы, ждал ее за декорациями, безуспешнопытаясь привлечь ее внимание. Несколько раз сопровождал ее до двериартистической комнаты, но Кристина не заметила его. Она, казалось,действительно никого не замечала. Она была олицетворенным безразличием. Раульстрадал и не признавался себе в том, что любит ее. Затем настал тотнезабываемый вечер, когда словно разверзлись небеса и ангельский голос былуслышан на земле, захватив всех, кто внимал ему, и переполнив сердце Рауля.

А потом был этот мужской голос, который он услышал черездверь: «Кристина, вы должны любить меня!» – и никого в артистической комнате.

Почему она, едва открыв глаза, засмеялась, когда он сказал:«Я тот маленький мальчик, который вошел в море, чтобы достать ваш шарф»? Почемуона не узнала его? И почему теперь написала ему?

***

Холм был таким пологим, таким пологим… Вот распятие удороги, далее пустынное торфяное болото, замерзшее поле, неподвижный пейзаж подбелым небом. Стекла экипажа дребезжали и, казалось, вот-вот вылетят. Каретапроизводила много шума, но двигалась так медленно! Он узнавал дома, фермы,склоны, деревья вдоль дороги. Вот последний поворот дороги; после него каретанырнет вниз, к морю, к широкому заливу Перроса.

Итак, Кристина остановилась в гостинице «Заходящее солнце» –неудивительно, поскольку это единственная здесь гостиница. К тому же достаточноуютная. Он вспомнил, как давным-давно слушал здесь всевозможные истории. Какстучит сердце! Что она скажет, увидев его?

Первой, кого Рауль увидел, войдя в гостиницу, была матушкаТрикар. Она узнала его, поприветствовала и спросила, что привело сюда виконта.Он покраснел от смущения и сказал, что, будучи в Ланньоне по делам, решилзаехать повидать ее. Матушка Трикар хотела приготовить ему завтрак, но Раульотказался.

Дверь отворилась, и он вскочил на ноги. Это была Кристина!Она стояла перед ним, улыбаясь и, судя по всему, нимало не удивившись тому, чтовидит Рауля здесь. Ее лицо было свежим и розовым, как выросшая в тени клубника.Ее дыхание было слегка отрывистым, несомненно, после быстрой ходьбы, грудь, вкоторой скрывалось честное сердце, мягко поднималась. Глаза, ясные зеркаласветло-голубых неподвижных озер, которые лежат, охваченные сном, на далекомСевере, отражали ее светлуй душу. Меховая шубка была расстегнута, даваявозможность видеть тонкую талию и совершенные линии ее грациозного молодоготела.

Рауль и Кристина долго смотрели друг на друга. МатушкаТрикар улыбнулась и благоразумно удалилась. Наконец Кристина заговорила:

– Вы приехали, и это не удивляет меня. Я чувствовала, чтонайду вас здесь, когда вернусь с обедни. Мне сказали в церкви. Да, мне сказали,что вы приехали.

– Кто сказал? – спросил Рауль, взяв ее маленькую ручку всвои руки. Она не отняла ее.

– Мой отец, мой бедный покойный отец. Помолчав секунду, онспросил:

– Ваш отец не сказал вам, что я люблю вас, Кристина, и чтоне могу жить без вас?

Она покраснела до корней волос и смущенно отвела от неговзор.

– Вы любите меня? – произнесла она неуверенным голосом. –Вы, должно быть, потеряли рассудок, мой друг! – И она вызывающе рассмеялась.

– Не смейтесь, Кристина, прошу вас, это очень серьезно.

– Я не просила вас приезжать сюда, тем более для того, чтобыговорить такие вещи, – ответила Кристина мрачно.

– Неправда. Вы знали, что ваша записка не оставит меняравнодушным и я поспешу в Перрос. Как вы могли знать это, не догадываясь о моейлюбви?

– Я думала, вы запомнили наши детские игры, в которых частопринимал участие и мой отец… Хотя я не уверена, что я на самом деле думала.Возможно, мне не следовало писать вам. Но ваше неожиданное появление тогда вартистической комнате перенесло меня в прошлое, и я на– писала вам, какмаленькая девочка, какой была когда-то, маленькая девочка, которая радуется,что у нее есть друг в то время, когда она так печальна и одинока.

Некоторое время ни один из них не произносил ни слова.Что-то в ее отношении казалось Раулю противоестественным, хотя он не могсказать точно, что именно. Однако враждебности к себе он не чувствовал. Далеконет. Печальная нежность, которую он улавливал в глазах Кристины, устранялалюбое сомнение, которое у него могло появиться по этому поводу. Но почему онатак печальна? Это ставило его в тупик и уже начинало раздражать.

– Скажите, Кристина, до того как вы увидели меня в своейартистической, неужели раньше вы не замечали меня?

Она не смогла солгать.

– Отчего же, – сказала она. – Я уже видела вас несколько разв ложе вашего брата, а также за кулисами.

– Я так и думал! – воскликнул Рауль. – Но почему тогда вартистической, почему вы отвечали так, будто не знали меня, и чему вы смеялись?

Вопрос Рауля прозвучал так резко, что Кристина лишьпосмотрела на него в изумлении и ничего не ответила. Он и сам был удивлен, чтодействует так, как будто хочет поссориться с ней, а ведь несколько минут назадон намеревался говорить с ней о любви. Он выглядел, как супруг или давнийлюбовник, говоривший с женой или любовницей, которая оскорбила его. Но сознаниесвоей неправоты сердило молодого человека еще больше. Порицая себя за глупость,он тем не менее не мог найти лучшего выхода из этой смехотворной ситуации, какупорствовать в своей неистовой решимости вести себя отвратительно.