Книга Черная богиня - Михаил Зайцев

— Ночью, когда у меня брали показания, я упомянул Тарасова.

— Его телефон и адрес милиционерам известны?

— Да, я им сказал, они записали.

— Срочно звоните Тарасову! Не исключаю, прямо сейчас у него дома находится Циркач, но будем надеяться, Ильич еще не добрался до Бориса Викторовича. Изложите Тарасову создавшуюся ситуацию кратко и объективно. Испросите разрешение на немедленную встречу. Посулите гонорар за встречу — тысячу долларов. Я намерен завершить то, что не удалось Овечкину, — поговорить с йогом о тугах! Вот, держите телефон. Звоните, номер его помните?

— Да, помню. Ночью на нервах долго искал записную книжку. Зато потом номер запомнил, наверное, навсегда...

Тарасов ответил после девятого длинного гудка. В свойственной ему манере сухо произнес: «Вас слушают», лишенным эмоций, зычным, обманчиво молодым голосом. Игнат представился. Путано и сбивчиво пересказал то, о чем успел рассказать и милиционерам, и частным сыщикам. Коротенько про Овечкина, про его интерес к тугам, про его просьбу о встрече с Борисом Викторовичем, про его смерть. Затем поведал о причастности Овечкина к частному сыскному агентству и совпадении в методах убийства сыщика Овечкина и магната Шумилова. Игнат сообщил Тарасову, откуда ведет телефонный разговор, передал просьбу Николая Васильевича об аудиенции. Тарасов слушал молча, ни разу не перебив, отчего у Игната возникло чувство, будто он разговаривает с куском пластмассы, гордо именуемым телефоном. Неприятная особенность скупиться на звуки типа «гм», «ага», «эге», «хм» и на уточняющие слова типа «да», «я слушаю», «вот как» каждый раз во время заочного общения с Борисом Викторовичем немного обескураживала Игната.

Выслушав Сергача, Тарасов сказал:

— Час назад звонили с Петровки. Звонивший представился Олегом Ильичом, спросил, можно ли ему сегодня ко мне подъехать для беседы. Тему и время визита не уточнил. Жду.

Прикрыв телефонную мембрану ладонью, Игнат скороговоркой озвучил новость о визите Циркача к Тарасову. Николай Васильевич отреагировал моментально:

— Переносим встречу на завтра. На раннее утро. Договоритесь!

— Постараюсь... Алло, Борис Викторович.

— Слушаю.

— Можно будет завтра к вам, с утра пораньше, подъехать?

— Рано не получится. Жду к шести ноль-ноль. До завтра. — И Тарасов отключился.

— Договорились. Встречаемся завтра, в шесть, — сказал Игнат, возвращая телефон Самохину.

— В шесть утра?

— Да. Я совсем забыл, что для Бориса Викторовича утро наступает в четыре. Хвала духам, пораньше он встречаться не пожелал.

— Что ж, в шесть так в шесть. К пяти мы с Виталием за вами заедем. Не забудьте поставить будильник на четыре тридцать. От вас до Бориса Викторовича долго ехать?

Игнат назвал адрес Тарасова, а Николай Васильевич несколько раз, скороговоркой, повторил название улицы, номер дома и квартиры.

— Кажется, все на сегодня. Координаты Тарасова я запомнил, обо всем договорились, все решили, неясности выяснили и недомолвки сняли... Желаете еще кофе, Игнат? Или предпочитаете, чтобы Виталий прямо сейчас отвез вас домой?

— Домой, если можно.

— Рюмку коньяка на посошок?

— Воздержусь.

— Напрасно. Коньяк у меня отменный... Виталий! Оторвись от компьютера! Отвезешь человека, вернешься и дочитаешь сайт. Деньги для Игната Кирилловича у тебя с собой?

— Да. Тысяча долларов в рублях по курсу ЦБ и бланк ведомости на подпись вот тут. — Виталий прижал руку к груди, улыбнулся. — В кармане возле сердца.

— Ох, черт! — Игнат хлопнул по лбу ладошкой. — Забыл сказать Тарасову про его гонорар!

— Ничего, завтра обрадуете, — успокоил Николай Васильевич. — К тому же сегодня в гостях у йога Циркач. Не хочу, чтоб он злился лишний раз, случись так, что Тарасов похвастается обещанным гонораром.

— Вы не знаете Бориса Викторовича. Гарантирую — о моем звонке он даже не заикнется.

— Вот и славно! Последний совет: приедете домой — отключите телефон. Хотя бы нынче вечером избавьте себя от риска лишний раз пообщаться с Циркачом. Вы устали, вам необходимо отдохнуть, выспаться...

Через час Игнат был уже дома. Как только закрыл за собой входную дверь, прямо у порога разделся почти донага. Исподнее снял в ванной. Теплые струйки душа расслабили тело и затуманили голову. Страшно тянуло в сон. Сонливость напала еще в машине. Прошлую ночь Игнат не спал, спалил за день все стратегические запасы организма, и теперь усталость брала свое.

Зевая, Игнат вырубил душ, наспех обтерся полотенцем, трусцой добежал до постели, залез под одеяло, даже не взглянув на часы. Когда лег, предательски забурлило в животе. В рационе истекающих суток преобладало в основном кофе. Много кофе и чуть-чуть ветчины. Несерьезно для взрослого мужчины.

— Надо бы поужинать. — Игнат с трудом оторвал голову от подушки, сел и принялся думать вслух. — И надо бы позвонить, кому собирался, настучать на беспредельщика Циркача... А впрочем, меня теперь вроде как «крышует» Самохин. Следовательно, надобность жаловаться на Циркача как бы отпала... Не мешало бы навести справки о конторе «Самохин и брат». И после отключить телефон. И еще я забыл будильник завести... Надо, рядовой Сергач. Надо! Подъем!

Но вместо того чтобы напрячься и встать, Игнат бухнулся затылком в мякоть подушки и закрыл глаза.

— Пять минуток полежу, три минуточки отдохну и встану, сейчас встану... сейчас...

В желудке продолжало бурлить, в голове кружились телефонные номера, телефонный шнур остался в розетке, и старинный механический будильник не тикал. А Игнат спал. Сон захлестнул его сознание петлей забытья, словно румал туга шею священной жертвы.

4. Вторник, начало дня

Отмычка плавно вошла в замочную скважину, царапнула шестеренку запорного механизма, зацепилась за зубчик, и замок, тихо щелкнув, открылся. Смуглый индус в чалме, длиннополом халате и мягких туфлях с загнутыми кверху острыми носками чуть-чуть приоткрыл входную «сейфовую» дверь и проскользнул в темноту квартиры из полумрака лестничной клетки. Он был удивительно гибок, как будто не имел скелета. Индус с детства занимался «килари-пайят», редким воинским искусством, иногда именуемым «боевой йогой». Он мог выделывать со своим телом все что угодно, принимать самые невероятные и фантастические позы, словно вместо скрепленных мышцами костей у него под кожей перетекала сгустками ртуть. Он в совершенстве владел техникой «варма-кали», умел дробить ударом кулака огромные каменные глыбы. «Ниханги» — «воины смерти» из касты сикхов — обучили его науке бесшумно передвигаться, а туги вручили ему священный румал и повелели убивать во имя и во славу Черной богини.

Прикрыв за собой входную дверь, индус, изогнувшись угрем, миновал шаткую этажерку с книгами и смуглым призраком вплыл в комнату, где лежал на постели похолодевший от страха Игнат.