Книга Ожерелье Монтесумы - Жюльетта Бенцони

— На улицу Лиль. Я потребую объяснений у этого авантюриста и выскажу ему свою точку зрения по этому вопросу!

Морозини направился к двери. Ланглуа остановил его:

— Там вы его не найдете!

—Почему же?

— Дон Педро здесь… Зная, как вы отреагируете, я предпочел устроить вам встречу в моем кабинете.

— Что ж, если вы любите бокс, то получите удовольствие!

— Ради всего святого, постарайтесь проявить хоть капельку благоразумия! Мне необходимо проанализировать вашу встречу, но вы должны сохранять хладнокровие. Это крайне важно для меня. Вы даете мне слово?

Тон комиссара смягчился, в нем зазвучали дружелюбные нотки.

— Да, — ответил Альдо с принужденной улыбкой. — На какое-то мгновение мне показалось, что я вижу не вас, а вашего друга Лемерсье[32].

— Не стоит преувеличивать. Прошу вас, вернитесь и сядьте.

— Нет, я выше его ростом и хочу сохранить это преимущество.

Морозини отошел к книжному шкафу со стеклянными дверцами, который стоял рядом с рабочим столом комиссара, зажег сигарету и замер в ожидании. Ланглуа нажал на кнопку. Через несколько секунд в кабинет вошел дон Педро Ольмедо.

Он инстинктивно отшатнулся, увидев перед собой Морозини, но промолчал и сделал вид, как будто не заметил князя. Ланглуа встал и указал ему на один из стульев:

— Благодарю вас за то, что вы пришли, дон Педро! Прошу вас, садитесь.

Мексиканец сел, и комиссар заговорил снова:

— Я попросил вас прийти снова для того, чтобы вы могли повторить перед присутствующим здесь князем Морозини, — тот слегка поклонился и получил ответный поклон, — ваш рассказ…

— Не ходите вокруг да около, господин комиссар! Я обвиняю этого презренного Жиля Вобрена в краже нашего фамильного сокровища. Он унес драгоценность из моего номера в гостинице «Ритц», пока мы ждали его в церкви Святой Клотильды.

Альдо пожал плечами:

— Вы потревожили меня, господин комиссар, только для того, чтобы я услышал подобную чушь? Ведь это в вашем кабинете я узнал о похищении Вобрена, совершенном по дороге в базилику на улице Пуатье?

Ланглуа не успел открыть рот. Мексиканец с презрительной ухмылкой, от которой встопорщились его усы, бросил:

— Это был спектакль! Вместо того чтобы ехать в церковь, сообщники отвезли этого человека в «Ритц». Там, под предлогом того, что его невеста забыла какую-то вещь, он поднялся в наш номер. Вобрен в него вошел, украл драгоценность и уехал… в неизвестном направлении.

Морозини отвернулся от мексиканца и посмотрел на Ланглуа:

— Это бред сумасшедшего! Скажите мне, что я сплю!

— К несчастью, нет. Господина Вобрена видели в гостинице в указанный час.

— Кто его видел? Магазин Вобрена расположен рядом, и мой друг ходит в бар и рестораны «Ритца» в течение многих лет. Его там очень хорошо знают.

— Мне это известно. Господина Вобрена узнали один из администраторов, с которым он даже поздоровался, и горничная. Он был в визитке с белой гвоздикой в петлице и в цилиндре…

— Мне знаком весь персонал отеля, поэтому не удивляйтесь, если я отправлюсь туда и расспрошу очевидцев. Повторяю, вся эта история лишена смысла! Безумно влюбленный в свою невесту, с которой они заключили гражданский брак в мэрии 7-го округа, Вобрен едет не в церковь, а позволяет кому-то себя похитить. Человек, в котором нет ничего от главаря банды, едет в «Ритц», чтобы ограбить семью свой возлюбленной, и растворяется в неизвестности! Он лишает себя не только венчания, но и брачной ночи…

— Вы становитесь вульгарным, месье! — прервал его Ольмедо.

Морозини сверкнул на него позеленевшими от сдерживаемой ярости глазами:

— Попрошу не придираться к словам! Когда любящие соединяются перед богом и многочисленными гостями, никому даже в голову не придет, что следующую ночь они проведут порознь и будут жить как брат и сестра. Это не в привычках Вобрена. Он сходил с ума от доньи Изабеллы! Я бы даже сказал, что при виде своей невесты он испытывал экстаз!

— Пожалуй, экстаза было многовато, — заметил мексиканец. — Вполне вероятно, что он боялся оказаться несостоятельным перед такой красавицей. Вобрен уже немолод и наверняка опасался неудачи в интимных отношениях. А ожерелье могло его от этого спасти!

— Великолепное ожерелье, не так ли? И когда оно оказалось у Вобрена в кармане, он поспешил сбежать как можно дальше, бросив даму своего сердца и демонстративно выставив себя вором? Так что же это за ожерелье, которое так бодрит немощных старцев?

— Ожерелье Кетцалькоатля. Это…

— Пять изумрудов, приносящих счастье, которые Монтесума передал своей дочери, когда та вышла замуж за Куаутемока, последнего императора ацтеков. Она отдала их Кортесу, чтобы тот прекратил пытать ее обожаемого супруга. Об этом ожерелье идет речь?

Несмотря на все свое высокомерие, Ольмедо не сумел скрыть удивления:

— Вы об этом знаете?

Комиссар негромко вмешался в разговор:

— Князь Морозини — эксперт с мировым именем. Я думаю, что никто не знает больше, чем он, о судьбах исторических драгоценностей.

— Благодарю вас! Так мы ведем речь об этих изумрудах?

— Совершенно верно! Они бесценны, и вы должны понять… В чем дело? Что в этом смешного?

Альдо и в самом деле рассмеялся.

— Я был прав, когда назвал эту историю бредом сумасшедшего! Рассказать вам, где они находятся, наши изумруды?

— Сделайте одолжение! — отозвался уязвленный дон Педро.

— На дне Средиземного моря, неподалеку от Алжира, там, где октябрьской ночью 1541 года затонула галера, на которой находились сам Кортес и два его сына, а также часть их имущества…

— А что он там делал? — не удержался от вопроса Ланглуа. История была его страстью. — Завоеватель Мексики возле берегов Алжира… Это как-то не вяжется, верно?

— Напротив! Вы спрашиваете, что он там делал? Я отвечу: он должен был встретиться с Карлом V. Император решил завоевать Алжир, где правил Барбаросса[33]. Для этого Карл V собрал огромный флот под командованием уроженца Генуи Андреа Дориа и мощную армию, которую возглавил Фердинанд де Гонзага. Кортес добился того, чтобы стать капитаном одного из кораблей и вернуть расположение императора. Его звезда закатилась, и Кортес прекрасно об этом знал. У него было слишком много врагов по обе стороны Атлантики! Он рассчитывал продемонстрировать свою храбрость, вновь оказаться на виду. Но ночью поднялась сильная буря, разыгрался шторм, часть кораблей пошла ко дну, и каравелла Кортеса тоже. Его и сыновей спасли, а вот сундуки с имуществом остались на морском дне…

— Зачем было брать с собой ожерелье? Такого рода драгоценности прячут, даже закапывают при необходимости, но уж никак не возят с собой. Ведь морские путешествия были особенно опасны!