Книга Тайна царя Иоанна - Петр Хомяков

Стажер не понял, смеется Мыльников или нет.

Между тем сам Мыльников сразу отметил, что на противоположной стороне реки находится стройплощадка гостинично-развлекательного комплекса Володи Тонкова. Интересно, интересно.

– Что тебе в этом маршруте еще показалось странным? Ведь у тебя есть некие сомнения на этот счет?

– Да, конечно. Зачем потерпевшему было переходить на этот берег. Да, река там неглубокая. Но все равно, зачем. Он мог бы прийти к ФСБ сразу с того берега. А так он перешел реку, прошел по пустынным улицам промзоны, опять вышел к реке, перешел ее фактически назад, но уже по мосту и вышел на главную площадь.

– На этом маршруте потерпевший все время шел по улицам. А если бы он сразу со стройплощадки пошел на площадь, он вынужден был бы плутать по котлованам стройки и зарослям окраин городского парка. Для смертельно раненного человека это гораздо труднее, чем пройти по улице. Логично?

– Вроде бы да. Но все время возникают какие-то смутные подозрения, что потерпевший вроде бы сам не хотел, чтобы кто-то мог определить, откуда он шел.

– Знаешь, Андрей. Вообще-то я твои сомнения понимаю. Но следователь должен быть по проще. Мы имеем дело с грязью жизни. А грязь, это я тебе как бывший географ говорю, это и есть квинтэссенция жизни. И если жизнь проста и примитивна, то грязь еще проще и примитивнее. Так что, поменьше экзотики. Давай свои грунтовые пробы и получай следующее задание.

Стажер вынул из сумки аккуратные целлофановые пакетики и положил их на стол Мыльникову. Семен не тронул их, а задумчиво откинулся на стуле. После затянувшейся паузы он, наконец, произнес:

– Ты видел, что нарисовал наш потерпевший своей кровью на крыльце ФСБ? Вернее изображение этого художества уже на бумаге?

– Да.

– Вот для начала заройся-ка ты в библиотеки и прочитай все об этом знаке. Кстати, можешь для этого дня на два, максимум на три, съездить в Москву. А потом пошустри здесь, кто из местных молодежных группировок в том или ином виде этот, или аналогичный символ, используют. И может быть эти местные группировки вообще являются некими филиалами наиболее экстремистских крыльев соответствующих партий и движений? А если они еще и сатанисты? Это весьма перспективное направление нашего расследования.

– Все же хотите представить дело политическим, Семен Платонович?

– Не дерзите, стажер. Я майор, а вы еще даже не лейтенант. Так что держите себя в рамках.

– Виноват, господин майор.

– Так-то лучше. Хотя можешь звать меня и «товарищем майором», если хочешь. А на будущее Андрей, если начальник ведет себя с тобой неформально, почти по-дружески, то это не значит, что так оно будет всегда. Веди себя соответственно его настроению, когда оно есть. И поспеши сменить тон, когда это настроение переменилось. Учись, пока еще остались такие добрые шефы, как старый Семен Платонович. Понятно?

– Так точно!

– Ну, не так официально, дружище. Не так официально. И с одной стороны не спеши, а с другой стороны и особо не затягивай. Тут появились дела непосредственно по нашей части. Так что недельку тебе на исполнение, а потом займемся непосредственно с нашей клиентурой.

– Разрешите идти?

– Иди. – Мыльников помолчал, и добавил, копируя Мюллера из знаменитого сериала «17 мгновений весны», – дружище.

После того, как Андрей ушел, Мыльников задумался. Разумеется, все закручивается вокруг гостинично-туристического проекта Володи Тонкова. Не ясно как, но чем-то эти господа с данным делом связаны. Если это так, то дело сугубо уголовное. Но ему, Мыльникову, лавры раскрытия этого дела совершенно не к чему. Он сейчас должен по максимуму выдоить цыган и азеров, а не играть в Мегрэ и Шерлока Холмса.

Поэтому главная задача в отношение этого дела, побыстрее спихнуть его в ФСБ. Пусть оно будет возбуждено их собственными следственными подразделениями. Пусть это будет терроризм, шпионаж, что угодно. Но не уголовная разборка.

Однако, это пока не удается. Черт знает что! – Мыльников с досадой вдруг вспомнил, что надо бы было загрузить стажера еще и запросом по поводу Юрия Николаевича Половцева. Теперь это придется делать самому.

Ладно, не ахти какой труд.

Глава 7. Белый Интернационал в трудах и боях

Дело с убитым на крыльце местного отделения ФСБ в маленьком городке Золотого кольца России не давало Углову покоя уже много дней. В свое время он, следуя неким смутным предчувствиям, не включил в донесение о встрече с Уильямом вопросов о Свароговом квадрате и Белом Интернационале. Старый оперативник привык доверять своей интуиции. И теперь формально он был вроде бы не заинтересован в расследовании этого странного происшествия.

Но для себя он твердо решил, что узнает о Белом Интернационале поподробнее. Ибо был Углов не примитивным служакой а, будучи человеком осведомленным, понимал, куда движется страна. Поэтому он в душе во многом был согласен с Уильямом, и вполне представлял любые пертурбации на территории России. В результате которых могла сложиться ситуация, когда быть представителем Белого Интернационала выглядело бы весьма неплохо.

Но Уильям, как назло как раз в это время уехал по делам. Углов давно выставил сигнал с просьбой об экстренной встрече. Но Уильям молчал. Наконец, сигнальная метка, говорящая о готовности агента на контакт была выставлена.

Они встретились в одном из самых укромных мест, которое Углов всегда приберегал для наиболее важных встреч. Это был огороженный участок леса вокруг некой дачи частного лица, не имеющего никакого отношения к спецслужбам. Здесь он встречался со своими агентами конфиденциально, втайне ото всех, в том числе и от своего начальства.

Не тратя время на долгий обмен любезностями, Углов сразу взял быка за рога и пересказал Уильяму все известные ему обстоятельства дела. Уильям слушал внимательно и молчал. Углов, хоть и был человеком с тренированной психикой, с нескрываемым нетерпением прервал молчание Уильяма.

– Это ваших рук дело? Я имею в виду, Белого Интернационала или его филиала в России?

– Николай, давай разделим нашу беседу на несколько неравных по объему частей. Итак, первое. Совершенно ответственно тебе говорю, что Белый Интернационал к этому не имеет никакого отношения. Повторяю, говорю это ответственно, ибо доподлинно знаю о делах нашей организации в России. Так вот, еще раз. Это не наше.

– Это все?

– А что ты еще хотел?

– Хотел поговорить об этом Белом Интернационале. Поговорить неофициально.

– Что ж. Я не против. И это будет вторая часть нашей беседы.

Почувствовав некоторую недоговоренность, Углов спросил:

– А что, будет и третья?

– Смотря, как пройдет вторая. Если ты согласишься с определенными идеями, я смогу поделиться с тобой соображениями об этом деле. Соображениями и пожеланиями. Но это потом. А вначале мне бы хотелось побеседовать с тобой о твоем видении современного мира и перспективах развития цивилизации.