Книга Дама с биографией - Ксения Велембовская

— В общем да, — как можно равнодушнее ответила Люся, стараясь не выдать своего изумления удивительным совпадением их планов на случай несостоявшегося свидания. Отсутствие цветов тоже чрезвычайно ее обрадовало: иначе пришлось бы весь вечер мучиться, прикидывая, как избавиться от проклятого букета, явного знака мужского внимания, с которым просто невозможно притащиться домой.

На Малую Бронную свернули молча. Минуту назад оживленный и разговорчивый, Константин как будто выдохся. Лишь время от времени улыбался, замедляя шаг, чтобы подстроиться под ее неспешную прогулочную походку. Складывалось впечатление, что его бурное приветствие было хорошо отрепетированной заготовкой не очень уверенного в себе мужчины. Только с чего бы ему быть неуверенным? Парень-то хоть куда! Высокий, с обаянием, не потрепанный жизнью. Небось от баб отбоя нет!.. Впрочем, всякое в жизни случается, фасад не всегда соответствует сути, заключила Люся, и сама грешившая подобным несоответствием. И все-таки его молчание действовало ей на нервы.

Чтобы окончательно не рассердиться и не поломать то, что, глядишь, имело какую-то перспективу, она уже приготовилась к кокетливому допросу с пристрастием, однако, пока подбирала формулировку поизящнее, не в лоб, в кармане его джинсов зазвенел мобильник. Она вся обратилась в слух, но никакой дополнительной информации о своем спутнике опять-таки не получила: взглянув на высветившийся номер, он со словами «это не срочно» сразу отключился. Вот и пойми, может, действительно было не срочно, а может, просто не захотел распространяться при ней о своих делах. Или делишках. Темнила!

— Людмила Сергеевна, — вдруг послышался над ухом его приятный, отрезвляюще интеллигентный баритон, — чем закончился ваш поход на ковер к начальству? Я переживал за вас все те дни, что мы не виделись. Обошлось?

— Обошлось, Константин… Васильевич.

— Почему Васильевич? — опешил он. Даже остановился. — Я Николаевич.

— Это я так, наугад. Чтобы получить возможность обращаться к вам столь же торжественно, как вы ко мне, — усмехнулась Люся, продолжая идти дальше.

— То есть с этой минуты вы разрешаете мне называть вас Люсей, я правильно понял? — спросил он из-за плеча и взял ее под руку.

— Правильно, — ответила она, но, ощутив, как жар его ладони передается ей, широкой, опасной рекой разливаясь по телу, поспешно отстранилась. — Однако перед тем как окончательно перейти на «Люся — Костя», не мешало бы узнать кое-что и о вас. В прошлый раз, в электричке, вы весьма ловко выпытали у меня, кто я, что я, а о себе, между прочим, не рассказали ничего. Итак, кто вы по профессии, чем занимаетесь? И поподробнее… иначе, пожалуй, я не пойду с вами в ресторан. Вдруг вы какой-нибудь аферист?

— Вы серьезно? — он опять оторопело застыл, а когда Люся, глядя на него в упор, строго подтвердила: «Еще как серьезно!» — в недоумении пожал плечами: — Ну, если вы ставите вопрос таким образом, хорошо, я признаюсь. Вообще-то я врач… кардиолог… Теперь можно идти? Или с кардиологом не пойдете?

— С кардиологом пойду, — милостиво согласилась она и сама взяла его под руку, отметив про себя, что кардиолог, безусловно, гораздо предпочтительнее, чем некоторые другие «ологи». И в то же время мужчина-врач — не самый удачный вариант: вечно вокруг него вертят попами в белых халатах молодые девки — медсестры и прочие медички с их облегченными в силу профессии нравами. Поводов для ревности хоть отбавляй…

Эк, матушка, ты хватила! — тут же остановила она себя. До ревности еще ой как далеко. Для начала следует хотя бы найти общий язык.

— Кость, а почему вы употребили глагол «признаваться»? Боитесь, замучаю вас вопросами о болезнях соседей и родственников?

— Не только. Обещайте, что не будете спрашивать, отчего у вас иногда отдает в лопатку или колет в левом боку.

— Нигде у меня не колет! — возмутилась Люся, на всякий случай сплюнула: тьфу, тьфу, тьфу! — хотела подпустить ему в отместку тоже какую-нибудь шпильку, но передумала: не стоит заводиться, так общего языка не найдешь. Залог хороших отношений прежде всего в терпении.

Тем временем у доктора-нарасхват опять зазвонил мобильник. На сей раз он вежливо проговорил в трубку: «Извините, пожалуйста, я сейчас очень занят. Я перезвоню вам», — и, устало вздохнув: мол, нет нам, докторам, покоя даже в воскресенье! — предложил перейти на правую сторону улицы.

— Нам туда… Значит, не будете изводить меня разговорами о недугах и лекарствах и не станете советоваться, что лучше принимать при аритмии — валидол, валокордин или кордиамин?

Что-то он чересчур уж педалировал свое докторство, всякие сердечно-сосудистые заболевания, а термины между тем были совсем элементарными для профи… А ладно, наплевать, надоело! Что будет, то будет! — мысленно отмахнулась Люся. Самозванец не самозванец, альфонс не альфонс, деньги у нее есть, недаром подзаняла у матери, и свои кой-какие остались.

— Такое впечатление, — горестно вздыхая, продолжал жаловаться доктор на свою тяжелую долю, — что, кроме медицины, уже не осталось тем для разговора. Недавно одна интересная шатенка, обманув мои надежды, просто замотала меня вопросами об инфаркте миокарда!

Это уж, несомненно, была шутка. Так же, как, по-видимому, и вся прочая его медицина.

— А вы не связывайтесь с шатенками и брюнетками! — стрельнула глазками Люся. — Блондинки в сто раз оптимистичнее!

— Неужели? — Он сделал вид, что поражен ее заявлением, и вдруг выдохнул так, словно у него гора свалилась с плеч: — Уф-ф-ф! Слава богу! Я ведь, признаюсь, уже отчаялся вас развеселить. Иду и думаю: в кои-то веки собрался в ресторан с интересной блондинкой, а у нее такое лицо, будто она идет на Голгофу!

— Не надо было грузить меня всю дорогу своими таблетками и инфарктами! — со смехом парировала Люся. — Иду и думаю, — передразнила она доктора, — хорошо еще, что он работает не в сфере ритуальных услуг!

— Ха-ха-ха!.. Простите меня, Люся, я больше так не буду!

— То-то же!

Остаток пути до ресторана, продолжая озорно подкалывать друг друга, они прошагали бодро и в ногу. Поднялись по ступенькам на летнюю веранду с полотняной маркизой и белоснежными занавесками, стянутыми лентой, как талия тоненькой юной невесты, и Люсю охватило давно забытое предвкушение праздника. Как в молодости, когда она ну просто обожала ходить по ресторанам.

— Ой, как здесь здорово! Мне ужасно нравится, правда. У вас отличный вкус, Костя, — не поскупилась она на похвалы, когда доктор галантно отодвинул стул, чтобы усадить ее за столик под шелковой скатертью, уже сервированный на двоих.

— Рад, что угодил.

Еще бы не угодил! И ресторан был классный, и местоположение столика лучше не придумать — в левой, тенистой части зала, куда не добирались чересчур яркие для женщины неопределенного возраста, охмуряющей моложавого мужчину, лучи солнца, затопившие правую сторону веранды и выкрасившие там «невестинские» занавески в густо-розовый цвет. Красота! Сзади приятно прогуливался по спине теплый ветерок…