Книга Последний взгляд - Росс МакДональд

- С матерью он очень близок, - сухо сказал Тратвелл, - но не знаю, хорошо ли это. Отца, по-моему, он боготворит, но чувствует, что ему до него далеко. Так же относился и Ларри Чалмерс к своему отцу, судье. Очевидно, это наследственное.

- Но вы сказали, что подобный срыв не был единичным? - подтолкнул я его.

- Сказал. - Он сел напротив меня. - Но это было давным-давно, четырнадцать или пятнадцать лет тому назад, и, может, там-то и следует искать корень всех бед. Мне кажется, доктор Смизерэм придерживается того же мнения. Но со мной Смизерэм откровенен лишь до известного предела.

- Что же все-таки тогда случилось?

- Вот об этом-то Смизерэм и умалчивает. Я думаю, Ника тогда похитил сексуальный маньяк. Родителям удалось быстро вернуть его в лоно семьи, но мальчик безумно перепугался. Ему тогда шел девятый год. Теперь вы понимаете, почему никто не хочет вспоминать об этой истории.

Я хотел спросить Тратвелла еще кое о чем, но тут раздался стук, и на пороге появилась экономка:

- Я слышала, как вы пришли мистер Тратвелл. Вам что-нибудь подать?

- Нет, спасибо, миссис Гловер. Я сейчас опять уеду. Кстати, где Бетти?

- Не знаю, сэр, - сказала она и посмотрела на меня с укоризной.

- Она у Чалмерсов, - сказал я.

Тратвелл встал, всем своим видом выражая неудовольствие.

- Мне это совсем не нравится.

- Тут ничего нельзя было поделать: Бетти помогала мне, когда я забирал Ника. И справилась с этим отлично. С Ником, между прочим, она тоже здорово справляется.

Тратвелл хлопнул себя по бедру.

- Не для того я растил дочь, чтобы она стала нянькой психу.

Экономка в ужасе попятилась и тихо прикрыла за собой дверь.

- Пойду за Бетти, приведу ее домой, - сказал Тратвелл. - Лучшие свои годы она потратила на этого слюнтяя.

- Она, по-моему, не считает, что потратила их впустую.

- Так, значит, вы на его стороне? - сказал он ревниво.

- Нет, я на стороне Бетти, а возможно, и на вашей. Но сейчас нельзя требовать, чтоб она с ним порвала.

- Да, вы правы, - поразмыслив с минуту, согласился Тратвелл.

Глава 9

Перед уходом Тратвелл набил трубку и закурил. Я задержался у него в кабинете - мне нужно было срочно позвонить Рою Снайдеру в Сакраменто. Часы показывали без пяти пять, в пять рабочий день Снайдера кончался.

- Рой? Это опять Арчер. Тебе удалось узнать, кто купил кольт?

- Да. Его приобрел некий Роулинсон. Самюэль Роулинсон из Пасадены. - Снайдер повторил фамилию по буквам. - Он купил его в сентябре сорок первого и тогда же получил от пасаденской полиции разрешение на оружие. В сорок пятом году срок разрешения истек. Вот и все, что я узнал.

- А Роулинсон объяснял, для чего ему оружие?

- Сказал, что в его положении револьвер необходим. Он тогда был президентом пасаденского Западного банка, - сухо пояснил Снайдер.

Я поблагодарил его и позвонил в пасаденское справочное бюро. В списке абонентов пасаденский Западный банк не числился, зато числился Самюэль Роулинсон. Я заказал разговор с Роулинсоном. Трубку сняла женщина, голос у нее был грубоватый, но добродушный. - Мне очень жаль, - сказала она телефонистке, - но мистер Роулинсон никак не может подойти к телефону - у него артрит.

- В таком случае я хочу поговорить с этой дамой, - сказал я телефонистке.

- Минуту, сэр, - сказала телефонистка.

- У телефона Лью Арчер. С кем имею честь говорить?

- Миссис Шеперд. Я приглядываю за мистером Роулинсоном.

- Он что, болен?

- Он стар, - сказала она. - Все мы стареем.

- Вы совершенно правы, миссис Шеперд. Я пытаюсь выяснить, к кому перешел револьвер, который мистер Роулинсон купил в сорок первом году. «Кольт-45». Вы не можете спросить мистера Роулинсона, что он с ним сделал?

- Сейчас спрошу.

Минуту-две ее не было слышно. Линия была перегружена; в трубке бормотали далекие голоса, слышались отдельные фразы, обрывавшиеся прежде, чем я успевал понять, о чем идет речь.

- Он хочет знать, кто вы такой, - сказала миссис Шеперд. - И какое имеете право расспрашивать его о всяких там револьверах. Я повторяю слова мистера Роулинсона, - добавила она извиняющимся голосом. - Он у нас очень строг - во всем любит порядок.

- Я тоже. Передайте ему, что я сыщик. Есть подозрения, что из этого револьвера прошлой ночью убили человека.

- Где?

- В Пасифик-Пойнте.

- Он раньше всегда там жил летом, - сказала миссис Шеперд. - Спрошу его еще раз. - Она положила трубку и тут же вернулась. - Извините, но он не хочет отвечать. Он говорит, если вы сами к нему приедете и объясните, для чего вам эти сведения, он с вами переговорит.

- Когда?

- Если хотите, приезжайте сегодня же вечером. Он вечерами всегда дома. Локаст-стрит, 245.

Я сказал, что тут же приеду. И уже сел было в машину, но увидел впереди черный «кадиллак» с санитарным знаком на дверце и понял, что сейчас не время уезжать. Прежде всего я должен переговорить с доктором Смизерэмом.

Дверь чалмеровского особняка была распахнута настежь, словно его обитатели, поняв, что прежняя замкнутая жизнь невозможна, махнули на все рукой. Я прошел в холл. Тратвелл - он стоял ко мне спиной - спорил с плотным плешивым мужчиной, по всей видимости, пресловутым психиатром. Лоренс и Айрин Чалмерс почти не принимали участия в споре.

- Клиника противопоказана, - говорил Тратвелл. - Нельзя знать наперед, что может сказать мальчик, а в клиниках не умеют хранить тайны.

- В моей умеют, - сказал психиатр.

- Допускаю, охотно допускаю. Но и в этом случае, если вас или кого-нибудь из ваших служащих вызовут в суд, вам придется отвечать на вопросы. Тогда как юрист…

- Ник совершил преступление? - прервал Тратвелла доктор.

- Я не намерен отвечать на этот вопрос.

- Как я могу лечить пациента, если от меня утаивают информацию?

- Ну, информации у вас хоть отбавляй, - в голосе Тратвелла зазвучала давняя обида. - И эту информацию вы уже пятнадцать лет от всех утаиваете.

- По крайней мере вы признаете, - сказал Смизерэм, - что я не побежал с этой информацией в полицию?

- А она заинтересовала бы полицию, доктор?

- Я не намерен отвечать на этот вопрос.

Мужчины злобно уставились друг на друга. Лоренс Чалмерс попытался что-то сказать, но его попросту не замечали. Айрин Чалмерс подошла ко мне и отвела в сторону. Глаза у нее были тусклые и усталые, и я понял, что она давно ждала этого удара.