Книга Через мой труп - Миккель Биркегор

Оторвавшись наконец от зеркала, Лина отперла дверь туалета, вышла наружу и столкнулась нос к носу с Вернером. Сконфуженно улыбнувшись, она попыталась проскользнуть мимо, слегка его отстранив, однако не тут-то было. Вернер сгреб ее в охапку и принялся заталкивать обратно в туалет. Рука его скользнула по шее Лины вниз и, опустившись на грудь девочки, грубо стиснула ее. Лина продолжала изо всех сил сопротивляться — отталкивала обидчика, упиралась ладонями ему в грудь, просила, чтобы он перестал, оставил ее в покое, — но тщетно. Вернер был гораздо сильнее, и в какой-то момент ему уже почти удалось затащить ее внутрь. При этом он все время пытался ее поцеловать. Лина чувствовала исходящий от Вернера зловонный запах алкоголя, ощущала, что вся его рубашка насквозь промокла от пота. В конце концов ей все же удалось оттолкнуть от себя потенциального насильника и выскочить за дверь. Вдогонку ей раздалось смущенное бормотание, что, дескать, это была всего лишь невинная шутка, не более того, однако Лина не останавливалась, пока не оказалась на улице и не сделала несколько глотков свежего воздуха. Дождавшись, пока тошнота уляжется окончательно, девочка вернулась к гостям. Вернер уже был там. Как ни в чем не бывало, он провозглашал очередной пышный тост. Лина так никогда и не рассказала об этом происшествии никому из родных.

Вполне естественно, что услышанная история произвела на меня большое впечатление. Я едва ли не физически ощущал омерзение, а кроме того, жутко злился и досадовал на то, что сам едва не позволил себе попасть под обаяние этого мерзкого типа. Лина, как могла, пыталась меня успокоить. Сама она, правда, Вернера не простила, однако все это случилось так давно, да и, по сути дела, ничего страшного, в общем-то, не произошло.

Как бы там ни было, но я заявил Лине, что не желаю иметь с этим человеком ничего общего. И все же, когда несколько месяцев спустя Вернер позвонил мне, я позволил себя уговорить сперва на встречу с ним, а затем и на первый опыт обоюдного сотрудничества. Правда, находясь в его компании, я неизменно испытывал безотчетное чувство легкого отвращения. Было что-то гадкое в его постоянной манере осведомляться, как обстоят дела у Лины, что-то такое, от чего меня в буквальном смысле чуть не выворачивало наизнанку. Мне все время казалось, что, дожидаясь моего ответа о Лине, он чуть заметно ухмыляется, а порой даже отвратительным образом облизывает губы. Терпел я все это исключительно потому, что использовал его в собственных корыстных целях. Однако Лина никогда бы этого не поняла, поэтому ей я ничего не рассказывал. Несколько лет она даже не подозревала о том, что иногда мы с Вернером встречаемся.

К тому времени как Вернер наконец изволил появиться в ресторане, я просидел со своим виски уже добрых десять минут.

Лицо его было багровым, и сквозь жидкие волосы я отчетливо видел капли пота, выступившие на уже достаточно четко обозначившейся залысине. На Вернере были потертый серый костюм и белая рубашка, с трудом застегнутая на внушительных размеров брюхе. Каждый раз, как мы встречались, мне казалось, что он все больше и больше обрастает жиром.

Тяжело отдуваясь, Вернер плюхнулся на стул напротив меня.

— Привет, Франк, — просипел он, утирая пот со лба ресторанной салфеткой.

— Привет, Вернер, — отозвался я и протянул ему руку прямо через стол.

Он поспешно пожал ее свой горячей и влажной ладонью:

— Все время стрессы и беготня — эта работенка когда-нибудь меня угробит. — С этими словами он стащил с себя пиджак и небрежно швырнул его на свободный стул.

Мы сделали заказ: себе я попросил принести фирменное рыбное блюдо и белое вино, Вернер — бифштекс с кровью и пиво.

— Ну и бардак с этим убийством, не находишь? — заметил наконец он после того, как мы обменялись дежурными фразами о погоде и здоровье общих знакомых.

Желая поскорее покончить с тем, что меня заботило, я собрался с духом и выложил ему все о своих отношениях с Моной Вайс. Он выслушал меня с блудливой усмешкой на губах.

— А ты у нас, оказывается, плохой мальчик, — сказал он, как только я закончил. — Ну, и как она? Ничего штучка?

Я оставил вопрос без ответа. За неимением лучшей версии я посвятил его в свою теорию об отвергнутом ухажере, который таким образом отомстил Моне и мне, использовав в качестве сценария развития событий рукопись моей книги. При этом я отнюдь не пытался скрывать обуревавших меня самого на данный счет сомнений — просто, кроме этого, мне ничего не приходило на ум.

Вернер покачал головой:

— Все это больше похоже на какую-то головоломку. Ты, Франк, вечно пытаешься придумать решение позаковыристей.

В этот момент появился официант с нашим заказом, и он умолк.

— Для убийства в состоянии аффекта здесь все слишком уж обстоятельно продумано, — продолжил наконец он. — Ревнивец никогда не стал бы выжидать и что-то там планировать — нет, он действовал бы без промедлений. Может, он и озаботился бы тем, как скрыть труп, однако само убийство совершил бы, не раздумывая ни секунды.

— А… ты не знаешь, следствие не в курсе, у нее действительно был любовник?

— Они над этим сейчас работают, — ответил Вернер. — Похоже, несколько месяцев у нее никого не было, однако ходят слухи, что существовала одна связь с мужчиной старше ее и вроде бы женатым. Так что наличие тайного любовника вовсе не исключено… — Он ухмыльнулся: — Кстати, среди прочих называли и твое имя.

— Я же уже говорил тебе, это было несколько лет назад.

— Да-да, но истории подобного рода еще долго аукаются. Любовные интрижки в такой глухомани, как Гиллелайе, да к тому же те, в которых замешан известный писатель, забываются не скоро.

— И что, выходит, я под подозрением?

Вернер покачал головой:

— Пока еще нет.

— Пока еще?

— Ну да, черт побери, тебе ведь придется в конце концов рассказать им об этой твоей книге.

— Ты уверен? А кто говорил, что нам не стоит этого делать?

Вернер тяжело вздохнул.

— По-любому не отвертишься, — сказал он. — Когда книга выйдет… а кстати, когда это будет?

— Через два дня, — отозвался я.

— Через два дня… — рассеяно повторил он. — Так вот, тогда у нас появится еще больше проблем.

Я поднял свой бокал и, потихоньку отхлебывая, принялся внимательно разглядывать Вернера. Ухмылка с его лица исчезла, маленькие темные глазки уставились в стоящую перед ним тарелку. Тем не менее он ничего не ел — просто сидел и созерцал свой кровавый бифштекс.

Официальная презентация романа «В красном поле» должна была состояться в первый день ярмарки. Все уже было спланировано: интервью и доклады подготовлены, постеры напечатаны, аккуратно разложенные стопки экземпляров дожидались своего часа. Если полиции придет в голову задержать выход книги, то и мне, и издательству это встанет в копеечку.

— Не нравится мне все это, — сказал Вернер, оторвав наконец взгляд от своей тарелки. — Если бы ты сразу рассказал мне о ваших с ней отношениях, я бы уже давно проинформировал об этом убойный отдел. А теперь все это будет выглядеть так, будто мы с самого начала пытались что-то скрыть.