Книга Псионик. Обратный отсчет - Павел Барчук

про наш спор. Вот точно не до него. Ночные приключения переплюнули сразу все. Романовская даже в этом вопросе ухитрилась выйти на первое, призовое место. Долбанная эгоистка!

Одноклассники, заметив появление Бутурлина, моментально притихли. Естественно, все уже знали, чем закончился вчерашний праздник. Некоторые вообще видели представление, устроенное Великой Княжной лично. Естественно, всем теперь до одури было интересно, как поведёт себя Бутурлин теперь. Надо признать, вчера он точно не был героем.

— Не радуйся. — Заявил Макс, едва только подошел ближе. Хотя, могу сказать точно, я вообще ни разу не выглядел ни радостным, ни счастливым. Откуда у него подобные мысли, не знаю. — Еще не все пункты из списка выполнены. Всего лишь только два.

— Слушай, Бутурлин, я понимаю, твое самомнение раздуто до немыслимых размеров. Ты искренне веришь, будто мне делать нечего, только о тебе и думаю все время. Со вчерашнего вечера твоя фамилия не всплывала в моей голове вообще ни разу. Не появись ты сейчас в классе, так и не всплыла бы. Я тебя услышал. Все? Успокоился?

— Спор будет считаться выигранным, если ты выполнишь все пункты. — Макс меня будто вообще не слышал. Такое чувство, что он больше говорил это себе, чем мне. Типа, успокаивался. — Давай не затягивать с остальным. Помнишь про яхту? Предлагаю приступить к этому пункту прямо сегодня.

В классе моментально наступила полная, абсолютная тишина. Оно, конечно, и до этого все присутствующие упорно напрягали слух, дабы расслышать каждое слово нашего разговора, а теперь и подавно. Ничего себе, какие события намечаются! Только вчера одно представление состоялось, а тут уже следом очередной цирковой номер подвезли.

— Ты ненормальный? — Поинтересовался я у Бутурлина с такой интонацией, будто данный вопрос точно не вызывает никаких сомнений. Конечно, ненормальный. — Сегодня? Ты как это представляешь?

— Обычно. — Макс усмехнулся. — Яхта уже готова. Стоит на причале. Дело за малым. Собраться после уроков и отправиться туда. Ссышь?

Вообще, я прекрасно понял, меня в данную минуту, грубо говоря, берут на «слабо». Соответственно, азартного желания доказать что-то я не испытал после слов Бутурлина. Но в одном он все-таки прав. Зачем затягивать? У меня столько всякого дерьма сейчас навалилось, что в принципе, я и сам не против разделаться с этим спором побыстрее. Скинуть хотя бы одну проблему.

Потому что список проблем нереально огромный.

Сегодня Романовский обещал вечер посвятить мне. Не в смысле семейных посиделок, это совсем уж, а насчет родителей. Я ведь выполнил условие нашей договорённости. Вон, Романовская сидит. Живая, практически здоровая. Да, с великим прибабахом. Но всяко лучше, чем если бы девчонка двинула кони. Соответственно, после беседы с Ликвидатором, думаю, жизнь вполне может заиграть новыми красками, которых и так чего-то сильно до хрена.

Дальше. Псионик, спасенный мною. С ним тоже надо непременно поговорить. И о том, как он вернулся, и о том, зачем он вообще полез в дом Ликвидатора. Идея изначально попахивает самоубийственным идиотизмом.

Потом — Ангелина. Сегодня она похожа на ребенка, но уже завтра могут начать проявляться ее способности. Я уже заранее представляю, насколько весело мне будет.

Великая Княжна. Да, Елизавета мне помогла. В знак благодарности за спасение. Но прежде, чем вернуться во дворец, я пообещал ей, что мы будем видеться и дружить. Правда, не знаю, как вообще это может выглядеть, но княжна сказала, возьмет все на себя.

Мать. Ну, тут многое упирается в то, что сегодня вечером расскажет Романовский.

Свинцовая пыль. Да, события сейчас крутятся с безумной хаотичной скоростью. Но об этом я не забыл. Планирую вечером, когда Ликвидатор, наконец, уделит время для спокойного, нормального разговора, опять обсудить эту тему. Мало приятного знать, что существует некая субстанция, способная убить псионика.

Настя… Настя, это самая большая проблема. В том смысле, с одной стороны, я не хочу, чтоб она уезжала или исчезала из моей жизни. Мысль, что эта девчонка где-то рядом, греет мне сердце. Но, с точки зрения ее безопасности, я должен сделать все, чтоб Настя из столицы исчезла.

И это лишь список лично моих забот. Я не беру в расчёт Ликвидатора с его планами. Там тоже до хренища дел. К тому же, если я быстро разберусь со спором, то получу возможность свидания с Морозовой. Эта рыба бесцветная ходит по-прежнему отдельно ото всех и ведет себя никак. К ней ни с какой стороны не подступиться. Бутурлин… Ну опять же, посмотрим, к чему приведёт мой выигрыш. Потому что проигрывать я точно не собираюсь. Щереметов уже без пяти минут мой друг. Головин, как и Морозова, держится в стороне.

В общем, наверное, так действительно будет лучше, не затягивать со спором. Тем более, до вчера, до встречи с Романовским времени предостаточно.

— Я согласен. Давай сегодня сразу после уроков.

— Отлично! — Бутурлин снова усмехнулся, а затем прошёл в сторону своего места, где уже сидели Шереметев и Головин.

— Ты дурак? — Тихо спросила Лопухина. — Зачем согласился? Это же очевидно, Макс вчерашнего позора тебе не намерен прощать. Он точно приготовил какую-то подставу. Я Максюшу знаю с детства. Ты вчера капитально задел его гордость.

— Ну, ничего… — Я посмотрел снова в сторону Ангелины. Романовская, наконец, получила столь желанную заколку и сидела теперь счастливая, до одури. — Посмотрим, что там Максюша придумал.

Глава 7

— Вот сюда… Пожалуйста. Проходите… — Девушка, одетая в специальную униформу черного цвета, встретила меня на пороге заведения.

Судя по вывеске, это был какой-то очень крутой ресторан. Даже, наверное, особый клуб для избранных. Потому что на стоянке закрытого высоким забором от посторонних глаз двора, стояли такие тачки, что просто закачаешься. Откровенная демонстрация роскоши. Стоимость каждой машины — приблизительно вровень с бюджетом моего родного города. Хотя… Нет. Мелко. Двух городов.

Ворота открывались автоматически, на выезде я заметил штуки три камеры и… И все. Никого. Так могло бы показаться на первый взгляд.

Однако, когда машина, которая доставила меня на встречу с Ликвидатором, остановилась рядом с одной из дорогущих тачек, я заметил, как