Книга Родня - Анна Чиж-Литаш

кроватке, она дала малышу соску и проследовала в ванную. Юлия уже во всю хлопотала по дому. Одновременно моя грязную посуду, оставшуюся на ночь в умывальнике, и собирая разбросанную по дому одежду, а также всевозможные предметы быта, лежащие на неположенном месте.

Закончив уборку, Юлия Ивановна быстрыми, отработанными до автоматизма движениями нарезала свежие овощи и чистила картошку.

— Зачем тебе столько консервов? — крикнула она невестке, но та уже включила воду в ванной. — Она что, к войне готовится?

Тушёнка, говядина, бычки в томате, маринованная фасоль и грибы, тунец в масле и многое-многое другое. Юлия, пробежав глазами по запасам, насчитала около сорока банок.

— Ужас! Что она жрёт? — закрыв шкафчик, сказала Юлия. — Привыкла в своей деревне картофельными очистками питаться вместе со свиньями!

— И жрать с ними из одного корыта, ты, наверное, хотела сказать, мама, — в кухню, почёсывая живот, вошёл Стас.

Причём первым вошёл именно живот, а только потом хозяин квартиры.

— Ма, ты уже совсем с катушек съехала! Она же может услышать!

— И что? — усмехнулась Юлия. — Я ей тысячу раз в лицо говорила, какая она засранка и свинья! Ума не приложу, как ты мог на ней жениться. Хотя о чём я говорю? Как будто тут очередь стояла! — фыркнула она. — Воспитала бугая. Ничего сам не можешь сделать. И жену себе такую же нашёл, — она резко бросила только что очищенную от кожуры картошку в миску так, что вода расплескалась по шкафчику. — Ты же знаешь Виноградова, — сменила она тему, — он мент! Мало того, очень умный мент! Он только войдёт в квартиру, как сразу поймёт, что к чему! А я не хочу опозориться из-за вас! — следующая картофелина, пролетев мимо миски, приземлилась в раковину.

Стас молча слушал мать, допивая остывший кофе.

— Я всё для тебя сделала. Квартиру купила, работу нашла, дом обставила новой мебелью и техникой. Даже твоей швабре работёнку дала. Хотя она тупа, как пробка!

Стас фыркнул.

— Не фыркай мне! Она даже не может нормально разложить овощи на прилавке! Бедный мой внук! Чему его научат такие родители?

Оксана с полотенцем на голове вышла из ванной. Юлия Ивановна еле сдержалась, чтобы не запустить последнюю картофелину ей в голову.

— Про деньги стариков ни слова дядьке! Понял? — она повернулась к нему с ножом в руке.

Стас сглотнул кофе и кивнул головой.

— Чего он вообще ко мне придёт?

— Он что-то вынюхивает, — она поставила кастрюлю с картошкой на плиту и приступила к мытью посуды. — Я думаю, он нас подозревает. Он был вчера у меня на ужине. Расспрашивал про день убийства и про наши отношения с родителями. Я рассказала ему, что Влад просил денег и что родители ему отказали.

— А он что?

— Он, конечно же, был возмущён. Он подозревает Влада или Наташу. Они сегодня приезжают. Думаю, им будет о чём поговорить, — она на секунду замерла. — Надо обязательно успеть к ним на ужин. Я не должна пропустить ни слова, — она так тщательно натирала тарелку губкой, что та от прикосновений начала скрипеть.

— А где стариковские деньги?

— Что за выражения? — она шлёпнула сына полотенцем по руке. — Не твоего тупого ума дело!

— Тупого ума! — повторил Стас с выражением. — Вопрос только, кто из нас туп?

— Закрой рот и иди оденься! И швабре своей скажи, чтобы прилично оделась, а не как шалава на выпускной.

Стас бросил чашку в умывальник и ушёл с кухни.

— Наверняка деньги Инке отдала, — буркнул он, — у неё же только одна любимая доченька.

— Тебя не узнать, пузатик! А ещё недавно у нас на кухне за конспектами сидел, — усы полковника вновь играли на лице «Либертанго»[1]. — Это ты на маминых котлетах так отъелся или Оксана тебя откормила? — Виноградов похлопал племянника по животу.

Стас лишь добродушно кивнул и взял у полковника его заснеженный пуховик.

— Очень жаль, что мы спустя столько лет встретились в свете таких трагических событий, — полковник пристально изучал лицо Стаса.

К сожалению, его лицо не выражало ни скорби, ни грусти. Равнодушие и, возможно, любопытство. Больше ничего. Александр Петрович подумал о том, насколько не повезло старикам с внуками. И как хорошо, что они так и не успели разглядеть их сущность, продолжая каждый раз при встрече восхищаться их скудными достижениями и радуясь тому, что они просто живут на этой планете.

Юлия Ивановна выбежала из кухни.

— А вот и я! — воскликнула она. — Без меня никуда!

«Это точно», — подумал полковник и разочарованно посмотрел на Стаса.

Юлия вежливо пригласила всех к столу. Александр Петрович при всём своём воспитании не мог оторвать взгляд от наряда двоюродной сестры. В ярко-розовом спортивном костюме, украшенном всевозможными блёстками, пайетками и даже лоскутками кружева, она напоминала сумасшедшего фламинго. Виноградов мысленно отметил психические проблемы дизайнера, создавшего этот шедевр. Хотя какого ещё дизайнера! Скорее всего бедного китайца, штопающего в одном из подвалов Пекина новую весеннюю коллекцию для провинциальных белорусских женщин.

— Как ты только всё успеваешь? — спросил полковник, присаживаясь за стол. Александр Петрович скривился, увидев снова на столе овощной салат.

— Этот оболтус без меня пропадёт! — она отвесила сыну лёгкий подзатыльник.

Александр Петрович хотел спросить о функциях его жены, но вовремя прикусил язык. В кухню вошла Оксана, держа малыша на руках.

— А вот и мы!

— Ути-пути, мой кабачок! — Юлия, издавая странные звуки, принялась кусать внука за пятки.

— Я не мог не навестить своего племянника! Кстати, познакомьтесь, это мой коллега и лучший друг Сергей Васильевич, — полковник старался направить разговор в нужное русло.

— Саша, посмотри, какую квартиру я купила сыну! — щебетала Юлия, — Всё новенькое! А Настя всё ещё живёт с вами?

— Пока да. Надеюсь, что скоро выйдет замуж и укатит жить в другое место. К сожалению, мы, бюджетники, не можем позволить себе скупать недвижимость, — полковник улыбался.

— Но дачу ты же купил! — Юлия с вызовом посмотрела на полковника.

— Да, недалеко от Минска. Это наше семейное гнёздышко.

— А Оля обзавелась своим жильём или так и кочует по съёмным квартирам? — Юлия старалась задеть брата за живое.

— Папа-бюджетник не смог, зато муж-бизнесмен построил сразу три этажа комфорта в пятнадцати минутах езды от Питера.

Пуля попала прямо в сердце. Юлия ещё не умерла, но рана была глубокая. Достав гильзу, она мысленно вытерла кровь и заклеила отверстие пластырем. Только после этого она смогла повернуться и посмотреть на полковника.

— Это же просто чудесно! Я так за вас рада, — кровь тонкими струйками стекала по животу.

Неожиданно раздался спасительный для Юлии звонок.

— Это мой! — она схватила мобильный. — Слушаю. Хорошо. А без меня никак? Позвоните