Книга Осень в Шотландии - Карен Рэнни

На Мэри было темно-красное платье цвета ржавчины. Прическа ее выглядела несколько небрежно, но скорее всего эти изящные свободные прядки рассыпались благодаря очень продуманно размещенным шпилькам.

Удивительнее всех выглядела сама леди Элинор. Она оделась в очень сдержанное платье глубокого синего цвета с белым воротничком и манжетами – совсем как у Шарлотты.

– Как я уже сказала, моя милая, у нас мало времени. Мэри, Глэдис и я решили, что вас следует принять в наш маленький клуб. Обычно мы встречаемся за чаем в доме у Мэри, но сегодня особый случай.

– У меня меньше родственников, которые были бы шокированы, если бы цель наших собраний стала достоянием гласности, – пояснила Мэри.

– Вы намного моложе, чем большинство наших членов, – заметила Глэдис.

– Но, я полагаю, это к лучшему, – возразила Мэри.

– Мы же обо всем договорились, – вмешалась леди Элинор.

– И что это за клуб? – спросила Шарлотта.

– О, дорогая, разве мы не сказали? – воскликнула Мэри.

– Мы называем себя «Просветительским обществом».

Мэри хихикнула:

– Сначала мы пользовались другими названиями, но это лучше остальных – оно не привлекает внимания.

Леди Элинор улыбнулась:

– Так и есть, дорогая. Любопытным нечего делать на наших заседаниях. Они боятся, что мы обсуждаем проблемы египтологии и избирательного права для женщин.

– И мы, разумеется, иногда всего этого касаемся. Нельзя же говорить только о мужчинах!

– О мужчинах? – вскричала Шарлотта и откинулась на подушки.

Элинор постучала тростью об пол.

– У вас возникли затруднения, и мы решили, что следует помочь.

– Особенно сейчас.

– Почему сейчас? – слабым голосом спросила Шарлотта.

– Потому что вернулся ваш муж, – отвечала Мэри.

– Беглый муж – это проблема, – вмешалась Элинор. – Особенно так долго отсутствовавший. Вы сказали – четыре года?

– Пять, – ответила Шарлотта.

– Тем более следует провести заседание.

– Но я полагаю, нам надо сначала обсудить лакея. – Неожиданное предложение исходило не от леди Элинор, а от Мэри.

– Возможно, на следующей неделе, дорогая. А сегодня необходимо обратиться к делам Шарлотты.

И все три женщины с любопытством уставились на хозяйку, словно ожидая ее комментариев.

– Отлично, – объявила Элинор после нескольких секунд молчания. – Приступим. – И она ткнула тростью в сторону Мэри.

– Очень важно, чтобы ваш муж после столь долгого перерыва в супружеских отношениях вел себя с вами очень деликатно и осторожно, – заявила Мэри.

– Я не собираюсь ложиться с Джорджем в постель! – заявила Шарлотта. – Более того, я очень хочу, чтобы он убрался отсюда. Убрался туда, где был все эти пять лет.

Дамы изумленно уставились на Шарлотту, как будто та сказала нечто шокирующее.

– Он бросил меня. – Она смотрела прямо на женщин, размышляя, следовало ли ей быть столь откровенной.

– Да, но он ведь вернулся, – сказала леди Элинор.

– Шарлотта, он очень красивый мужчина! – заявила Мэри.

– И его фигура выглядит очень впечатляюще, – добавила Глэдис.

Шарлотта переводила взгляд с одной женщины на другую, чувствуя себя смущенной, как никогда в жизни.

– Вы собираетесь дать мне советы, как вести себя в супружеской постели?

– Почему бы и нет, дорогая, раз ваша мать отсутствует? – сказала леди Элинор.

– Хотя лично я сомневаюсь, чтобы у нее было столько опыта. Видите ли, мы ведь – лишь небольшая часть нашей группы. – Мэри подалась вперед. – Среди нас есть даже бывшая содержанка. Она очень многому нас научила.

– Тем не менее я не собираюсь снова разыгрывать первую брачную ночь, – решительно заявила Шарлотта.

– О, значит, вас неправильно инструктировали, дорогая. Наверное, велели лежать тихо и не сопротивляться? Очень жаль, дорогая, очень. Мужчины ведь как быки. Сначала им надо дать понюхать свежей травы и лишь потом выпускать на пастбище.

Шарлотта не знала, что и сказать, ибо была уверена, что, если снова начнет говорить о нежелании ложиться в постель с Джорджем Маккинноном, ее не услышат.

О Боже, как она вообще может с ними говорить? Ничто из ее прошлой жизни – ни учеба в детстве, ни деятельность в качестве директрисы школы молодых леди «Каледония» – не подготовило се к подобному разговору.

– Дорогая, вы обязаны как можно скорее потребовать от него выполнения супружеского долга, – говорила меж тем леди Элинор. – Это нужно для вашего здоровья.

– Ох, Элинор, какая скука! Главное – это удовольствие. – Слова принадлежали Глэдис, самой старшей из дам, чьи глаза весело поблескивали.

Все три женщины дружелюбно рассмеялись. У Шарлотты голова шла кругом.

Первой успокоилась леди Элинор.

– Значит, вы не получили никакого удовольствия, дорогая? Все досталось Джорджу?

Шарлотта не ответила, тогда Элинор со вздохом продолжила:

– Что же, надо все это изменить. Вы должны уметь защищать свои права.

– Мои права? – Шарлотта едва не подавилась.

– Ее поведение кое-что доказывает, – прокомментировала Глэдис.

– Ну конечно! Очень глупо, что мы сразу не заметили. – Леди Элинор подалась вперед и ласково погладила Шарлотту по руке. – То есть вы совсем ничего не испытали, так, дорогая?

– Для любовника, видимо, слишком поздно? – с вопросительной интонацией проговорила Мэри.

– Полагаю, что так. Ее муж сейчас дома. Сомневаюсь, что он примирится с наличием любовника.

Шарлотта покачала головой, не столько для отрицания, сколько для того, чтобы не видеть лиц этих женщин. Может быть, это сон? Или ночной кошмар? Ее расстроенное воображение?

Пожалуй, не стоило пить на балу столько пунша.

Шарлотта прикрыла глаза, стараясь отвлечься от разговора своих посетительниц, но, когда она их снова открыла, ужасные дамы были на месте.

– Думаю, мы не сможем решить эту проблему на одном заседании, – заключила леди Элинор, поднялась и сделала знак остальным. – Мне кажется, неплохо было бы провести несколько заседаний здесь, а не в Эдинбурге. У вас здесь столько персонала, который может оказаться полезен. – Леди Элинор улыбнулась. – Особенно этот аппетитный молодой лакей, Марк. Пожалуйста, позаботьтесь, чтобы в следующий раз он был на месте.

Шарлотта ощутила, как у нее похолодела спина.

– Вы не можете проводить здесь свои собрания. – Она резко выпрямилась. – Леди Элинор, я должна думать о своей репутации. И о репутации школы.