Книга Гимн шута 4 - Антон Сергеевич Федотов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Слегка остолбеневший от подобных «игрищ» Фил кивнул в сторону подоконника.
— Там еще два пакета!
— Ну и хорошо, — негромко откликнулся Павел.
Только вот интерес к шашлыку он потерял на прочь. Куда больше его интересовало лицо Катерины, внимательно всматривающийся в экран своего планшета.
— А вот и я, — выдохнула «любительница» контрастного душа. — Ой…
Вот к Свете Бешенная еще не привыкла, а потому замерла в некоем остолбенении. Ладно Павел… Но встретить на обветшалой шумной кухне одну из Первых Леди империи — это сильно!
— … Здравствуйте!
Волконская поздоровалась в ответ. На автомате. Она заметила тревогу брата сразу же.
Катерина только вздохнула негромко. И протянула планшет Павлу. Тот прочитал сообщение. Потом вчитался еще раз. Задумался. После чего почесал затылок.
— Что там? — негромко спросила Светлана.
— Наши родичи, — коротко, но явно растерянно хмыкнул молодой человек. — Встретиться хотят.
— Так они же давно…
— Официальное приглашение, Света, — не стал дослушивать парень.
— Оу, — прикусила язычок девушка.
Вот это уже серьезно. Фактически клан признает Павла самостоятельной силой, с которой можно иметь дело. Сам факто подобного приглашения уже говорит обществу о многом. Уже хотя бы потому, что подобное «послание» создается через официальные органы.
— За чьей подписью⁈ — тут же вскинула взгляд она.
— Нет подписи, — покачал головой молодой человек. — Только клановая печать.
— Хм…
— Первого уровня, — добавил Павел.
— Уау, — коротко отреагировала Волконская.
Это делало ситуацию еще более непонятной. Во всяком случае, девушка сильно сомневалась, что на такой шаг пошел глава лично. Но тогда кто?..
— Когда? — негромко спросила она.
Павел ткнул пальцем в экран.
— Ага, — чуть расстроенно протянула девушка. — Придется отменить нашу… операцию.
— А зачем? — хмыкнул брат, почувствовав звон пиастров и запах рома.
— То есть, ты хочешь проигнорировать официальный запрос на встречу, ради…
Павел покачал головой, не дослушав.
— Нет, Свет, я хочу совместить.
На это не нашла что именно ответить уже даже привыкшая к выходкам брата Волконская.
Глава 10
Глава 10
Двое мужчин шагали по коридору. В лицах их явно читалось фамильное родство. Возможно, их можно было бы назвать братьями, если бы не разница в возрасте лет в тридцать.
— Это перебор, сын, — негромко произнес тот, что постарше.
Молодой человек лет тридцати ответил широкой ухмылкой, еще не утратившей юношеского задора. Вообще, он был целиком и полностью согласен. Вот только и одну существенную деталь не мог оставить без внимания.
— Это твой протеже, отец!
Мужчина обернулся к сыну. При их положении такая улыбка могла стоить многого, а потому вряд ли в мире есть хоть еще один человек, кто мог бы стать ее свидетелем. И уж тем более, подобное поведение было недопустимо в присутствии камер и прессы. Однако стены вокруг умели хранить секреты. А было их тут немало за последние века. Говорят, что несколько камней до сих пор «помнят» тепло рук самого Юрия Долгорукова. Именно его потомки сейчас вели неспешную беседу в древних подвалах.
— Я знаю, — ровно ответил тот, что был старше.
Его сын понимающе кивнул. Идеальных людей не бывает. Поэтому всегда приходится взвешивать, больше вреда или пользы он может принести. Если чаша весов склоняется к положению «польза», то счастливчику даруется прощение, временное или постоянное, а на некоторые грешки его перестают обращать внимание. Хотя и записывают. Просто по старой милой привычке государей предъявлять счет за все и сразу.
Но что делать с человеком, польза от которого огромна, но и головной боли, порой добирающейся даже до башен Кремля, скажем так, соразмерно? Увы, но терпеть. Терпеть и изредка ставить на место, когда «шалости» совсем уж начинают выходить за берега. Учить жизни, другими словами. Иногда до смерти, учитывая личности и масштаб поступков фигурантов. Но тут уж ничего не поделаешь… Все прекрасно понимают изначально в какие игры их зовут играть.
— Пора? — поинтересовался молодой человек.
Лицо его радости особой не излучало, но оба собеседника прекрасно понимали — справится. В конце концов, Первый кабинет он возглавлял вовсе не по протекции. И не за красивые глаза. Злые языки, конечно, плели всякое. Умные люди к ним не прислушивались.
— Пора, Константин.
С минуту оба молчали.
— До какой степени, отец? — переспросил почтительный сын.
Очень важно знать, как сильно можно давить на фигуранта. Особенно, если это не твой человек. В такой игре «пережать» очень даже легко. А цена ошибки — огромна. И речь даже не о смерти или физическом увечье (хотя при таких ставках и они случается нередко!). Достаточно всего лишь задеть невидимую струнку в душе собеседника, и вот он уже не способен выполнять свои обязательства.
— Серьезной фактуры нет, — коротко ответил мужчина. — Но по совокупности заслуг — пора напомнить, кто в доме хозяин.
Константин задумался. Если так, то можно ограничиться и намеком. Болезненным, неприятным, хлопотным, но не смертельным. Хотя бить придется всерьез. Больно уж серьезный… клиент попался в этот раз. Последний раз император изволил демонстрировать ему свое недовольство еще до того как молодой человек занял свой нынешний пост.
— Сделаю, отец, — коротко кивнул он.
Оба не сомневались — так и будет.
На этом месте разговор можно было бы и заканчивать, однако чутье, достаточно редко его подводившее, отчего-то подсказывало, что в этот раз приказ будет дополнен «пожеланиями».
Мужчины остановились возле небольшой двери. Однако старший так и не потянулся к ручке. Он несколько секунд раздумывал, после чего достал из небольшой сумки, что нес с собой всю дорогу, и передал сыну обычную бумажную папку.
— Ознакомься.
Константин коротко кивнул, принимая ее. Это никак не отразилась на его лице, но цветок удивления буквально взорвался в его груди. И дело не в том, что именно оказалось в руках почтительного сына. Он просто не припомнил, чтобы отец брал что-то связанное с делами СЮДА.
Взгляд молодого человека скользнул по «шапке».
— Волконский, — повторил он негромко, словно силясь припомнить, откуда именно.
Попытка успехом не увенчалась. В империи было слишком много подданных. Да, клан молодому человеку был знаком. Но чем именно отличился конкретный его представитель — решительно не припоминал.
— Это один из «птенцов» фигуранта. Недавно ярко отметился на приеме к Горюновых.
Долгорукий-младший кивнул. Что ж, это
