Книга Пойманная в ловушку - Тиффани Робертс

под полом, посылая нежные импульсы вверх по ногам Кетана. Лозы, соединенные с существом, внезапно опустели и отделились от существа как раз перед тем, как внутренняя часть кокона наполнилась туманом, закрыв ему обзор.

— Аб’ект был разбужен без рекомендованого переода коректировки. Может страдать от временой летаргии, тошноты, болезней, дезоринтации, усталости и трудностей концентрации. Пожалуста, прокансультирутесь с медицинским работникам и доложите о любых проблемах.

Клянусь Восьмеркой, что говорит этот дух? Неужели Кетан вызвал его гнев? Ему снова вспомнились его пустые руки, зазубренное копье, запутавшееся в растительной паутине, и он зарычал.

Даже если такое оружие не могло причинить вреда духу, Кетан не сдался бы без сопротивления.

Кокон зашипел, протяжно и громко. Кетан отступил еще на один сегмент, прежде чем кокон раскрылся. Прозрачная крышка — просто крышка, внезапно понял он — приподнялась, пока не встала вертикально. Туман закружился и рассеялся, когда внутренняя часть кокона со слабым грохотом поднялась и накренилась вперед, так что существо внутри лежало под наклоном.

Но само существо не пошевелило ни единым мускулом.

— Калонист два адин нол, дабро пожалват — бестелесный голос внезапно изменился, став более жестким, глубоким, менее… живым. — Навигационые даные повреждены. Текущее местополажение неизвесно. Экстреный сигнал не работает.

Дух замолчал, оставив Кетана смотреть на существо.

Новый аромат дразнил его, что-то чистое, экзотическое, манящее. Что-то сладкое и, каким-то образом… женственное.

Кетан придвинулся ближе к кокону, поднял переднюю лапу и осторожно провел ею по руке существа. В его груди зазвучала одобрительная трель. Этот интригующий аромат полностью принадлежал этому бледному маленькому созданию, и теперь, когда он был ближе, он стал только сильнее и слаще.

Затем он протянул руку, наблюдая за ней и за лицом существа, когда провел пальцами по длинным золотистым волосам. Они оказались даже мягче, чем он себе представлял. Его рука скользнула по прядям волос вниз, пока ладонь не легла на плечо существа.

Существо совершило небольшое движение — его грудь раздулась, и белая ткань натянулась на холмиках на груди, которые теперь свисали немного ниже, как будто они обладали большим весом и подвижностью, чем он мог предположить.

Кетан замер, но не отстранился. Грудь существа расслабилась, и он почувствовал слабый поток теплого воздуха на своей шкуре. Дыхание. Странное существо было живым. И его шкура была гладкой. Податливой. Теплой. Лучше, чем шелк под его ладонью, и почему-то волнующей.

Скользнув ладонью по его руке, Кетан чуть не вздрогнул от шороха своей грубой шкуры о шкуру существа — о ее шкуру.

Поскольку это существо было самкой, он понял это инстинктивно — запах был лишь дополнительным подтверждением. В Клубке было много существ, которые в этом отношении не были похожи на вриксов, много существ, у которых самки были меньше и слабее.

И это уникальное существо было его самкой. Она принадлежала ему. Многие вриксы приручали диких существ в качестве домашних животных; почему бы ему не завести одного себе?

Другая его рука поднялась, и он обхватил нижнюю часть одного из этих бугорков. Он определенно имел некоторый вес и был даже более податливым, чем ее плоть в других местах. Он сжал, пробуя ее упругость; в ней была какая-то доля твердости. Он никогда не чувствовал ничего подобного. У вриксов были толстые шкуры и не было лишнего мяса; они были твердыми как камень по сравнению с его маленьким созданием.

Из любопытства он опустил руку, намереваясь взять белую ткань и отодрать ее, чтобы посмотреть, как выглядят эти холмики без покрытия.

— Вспомогательные акамляторы истощены на девяносто восемь просентов. Полный отказ систем примерно через два годы, девяносто сем дней и двенацать часов, — объявил дух, вернувшись к своему прежнему спокойному тону. — Пожалуста, немедленно эвакуируйтесь.

Хотя Кетан по-прежнему понятия не имел, о чем говорит дух, он убрал руку и опустил жвала. Возможно, это место было не таким опасным или злым, как считали многие из его вида, но он больше не мог спорить с правдой — оно было населено призраками, могущественными духами. Возможно даже, что это существо и ее сородичи каким-то образом были пойманы здесь духами, и Кетан даровал ей свободу, которой в противном случае у нее могло бы и не быть.

Как бы то ни было, это было неподходящее место для изучения его нового питомца.

Ему нужно было найти безопасный путь из ямы, что обещало стать испытанием даже для опытного врикса-скалолаза, особенно когда он нес другое живое существо.

Он осторожно обхватил тело существа всеми четырьмя руками и поднял ее из кокона, на который она была уложена. Она обмякла и прислонилась к нему, ее небольшой вес был едва заметен для него. Но он не мог игнорировать прикосновение к ней — теплой, мягкой, крошечной.

Кетан подсунул руку ей под ноги, которые перевесились через нее. Ее несегментированные конечности вызывали у него беспокойство; каждая часть этой самки была соединена под шкурой, суставы почти скрыты.

Он остановил себя от дальнейшего изучения ее лица. Это все еще было неподходящее место для этого, особенно рядом с этим пробудившимся духом.

Крепко прижав ее к груди, он повернулся к выходу.

— С помощью Восьмерки или без нее, я распутаю клубок нитей этой тайны.

Последнее, что он заметил, прежде чем покинуть комнату, была картина. Одно из нарисованных на ней зеленых существ стало серым — восьмое. Еще один знак? Было ли ему суждено упасть в эту яму и найти ее, точно так же, как королеве Такари было суждено упасть в Логово Духов и обнаружить кристаллы много веков назад?

Он снова посмотрел на женщину и убрал пряди волос с ее лица.

— Возможно, тебя следует назвать Восьмая, — задумчиво предложил он.

Восьмая ничего не ответила.

ГЛАВА 5

Кетан ухватился одной рукой за толстый корень, другой за выступающий камень над головой и зарылся кончиками ног в грязь. Последним рывком он перевалился через край ямы. Влажный слой опавших листьев под ним был приятной переменой; он наконец-то был на ровной поверхности.

Он позволил себе несколько мгновений прийти в себя после подъема, хотя лишь слегка ослабил хватку на Восьмой, которого укачивал на своих предплечьях. Он связал их туловища шелковой нитью, чтобы убедиться, что она останется на месте хотя бы ненадолго, если ему внезапно понадобится использовать нижние руки для чего-то другого.

Его мышцы горели, и, казалось, не было ни одной части его тела, которая не болела бы теперь, когда возбуждение от его открытия прошло. Клубок потрепал его сегодня вечером, но он получил чудесную награду — или,