Книга Катафалк дальнего следования - Николай Иванович Леонов

воды и дешевой рабсилы.

– Почему рабочие не обратятся с жалобой в трудовую инспекцию, к председателю сельсовета, районной администрации?

– Эх, Лев Иванович, сейчас вы напоминаете меня в молодые годы. Наивный, жаждущий торжества справедливости. Глава поселка и есть владелица завода, она же районный депутат. После жалоб бунтарей уволят и наберут новых, несмотря на низкие зарплаты. На железную дорогу устраиваются работать только по знакомству, там целые династии уже выстроились, на заводе то же самое. Желающие есть всегда, рабский труд за копейки единственная возможность для местных не умереть с голоду и, может быть, дать своим детям шанс уехать из загнивающего поселка.

– Печально слышать такое.

– По нашему медицинскому пункту видно отношение к поселку чиновников. Ремонт, покупка аппаратов, дополнительные ставки – это все не про нас. Хотя я ведь ходил, писал, просил. Да все без толку. Не приносим деньги, значит, бесполезны, вот так относится местная власть к медицине. И так в каждой сфере – школа закрылась, все дети учатся в районном центре, ездят каждый день на автобусах, проходящих поездах. Про дом культуры, библиотеку, кружки для детей или другие социальные сферы я молчу. Церковь – единственное место, куда местные могут пойти.

– Я так понимаю, ходят с увлечением?

– Даже с фанатизмом, особенно после того, как местный поп обнаружил у себя признаки святости и способности творить чудеса. На этих чудесах и завод вырос, разливает воду, которую наш священник делает чудотворящей.

– Да, мне уже рассказывали несколько человек о том, что у батюшки кровоточат глаза, видят в этом отсылку к стигматам Иисуса Христа. Вы не исследовали это явление? Как врач, как физиолог? Ведь должно быть объяснение данному явлению.

Доктор со вздохом поднялся, порылся в шкафу и положил перед Гуровым тонкую книжку в картонной обложке – медицинскую карточку.

– Вот, можете изучить карточку. Я знаю, что нарушаю закон о врачебной тайне, но только наш батюшка нарушает все законы человеческой морали. Делает деньги на своей болезни, и большие деньги. Он обратился несколько лет назад в связи с воспалением внутренней части века. Я нашел небольшую гиперемию конъюнктивы, набухание слизистой части века, если перевести с медицинского на обычный язык. И диагностировал на обоих глазах доброкачественные опухоли, выписал капли для лечения глаукомы и понижения внутричерепного давления. Батюшка сначала благодарил, намеревался лечиться, даже на операцию решился. – Яков Никанорович нахмурился. – Не знаю, в какой момент ему пришло в голову скрыть причину своей болезни и представить ее как некое чудо. И не просто представить, а еще и начать получать на этом прибыль. – На лице у старика отразилась горечь. – Он слепнет, опухоль увеличивается. И опухоль не только на глазах, я уверен. Такой избыток крови в мембране на глазном яблоке и слезном канале вызван нарушением работы сосудов головного мозга, это я даже без исследований могу наверняка сказать. Гипертония вызвана разрастанием опухоли головного мозга, что дает избыточное давление, повреждает сосуды, а излишек крови поступает в сосудистую ткань глазных яблок. В какой-то момент сосуды повреждаются, не выдержав слишком сильного давления внутри черепа, и жидкость выходит наружу. Это как лить воду в воздушный шарик, от давления стенки лопаются, и вода выливается. Здесь происходит то же самое. Батюшка плачет кровавыми слезами не из-за грехов прихожан, а из-за собственной алчности. В его голове и на глазах стремительно растет раковая опухоль. Ему необходимо лечение, причем срочное. Как я понимаю из рассказов, кровотечения стали чаще, а значит, опухоль растет, болезнь прогрессирует. Глаукома, гипертония, гемолакрия, гиперемия слизистой лишь признаки основной болезни – онкологии головного мозга.

– Это ужасно. – Гурова передернуло от воспоминания, как бабка Настастья с горящими глазами говорила о кровавых слезах попа. – Отвратительный обман.

– Если бы он обманывал только себя. – Руки у старого врача дрожали, он ссутулился, будто от невидимой тяжелой ноши. – Ведь они верят, что вода с каплями кровавых слез творит чудеса, лечит все болезни. Покупают эту воду, тратят последние копейки не на лекарства, а на вот такое чудо… Не помогает она, это как врач я могу вам сказать с уверенностью. Статистика за последние пять лет просто ужасная, смертность выше рождаемости почти в два раза. Даже простые заболевания становятся причиной смерти. Язва, аппендицит, простейшие инфекции, заражение крови из-за воспаленного зуба! Будто мы живем в восемнадцатом веке. Жители не идут в больницу, они бегут в церковь и покупают воду, ожидая чуда.

– Но разве они не понимают, что вода не помогает? Если это массовая проблема.

Врач резко поднялся и почти швырнул в приступе злости перед Гуровым толстую подшивку из газет. Пестрые обложки кричали яркими заголовками: «Исцеляющая вода в отрезанном от цивилизации поселке», «Второе явление Христа в Туманном», «Три истории невероятного исцеления святой водой», «Живая вода из тумана». Десятки хвалебных статей, рассказов о невероятном исцелении, мнения ученых, советы врачей. Льва Ивановича снова передернуло, ведь он ел блинчики, которые старуха испекла на святой воде. К горлу подкатила тошнота – он ел пищу с добавкой из крови другого человека.

Яков Никанорович внимательно посмотрел на опера:

– Тошнота, рвота, приступы слабости? Так и продолжаются?

– Почти. Временами бывает, пока еще не оправился от пожара. Хотел кое-что у вас как раз уточнить по поводу своих анализов.

Яков Никанорович будто ждал этого вопроса:

– Я вижу, вы человек адекватный, поэтому скажу напрямую. Пришли ваши анализы, в крови явные следы препаратов морфиновой группы. Да, ваше поведение мне сразу показалось странным, когда вы пришли в себя. Некогда было детально проанализировать все показатели. Дезориентация, признаки интоксикации – это можно отнести и к отравлению при пожаре, а вот заторможенное поведение, нарушение работы вестибулярного аппарата при таком диагнозе не характерны. Я отправил кровь на дополнительные анализы и получил результат, который предполагал, – отравление высокой дозой седативных препаратов. Что-то вроде сильного снотворного или опиата. Затем сверху наложилось отравление ядовитыми парами при пожаре, поэтому неприятные ощущения у вас так долго сохраняются. Отравление через дыхательные пути минимальное, а вот через желудок или инъекции вы получили приличную дозу успокоительного. Вы принимаете снотворное или седативные препараты?

– Нет, – покачав головой, уверенно сказал Гуров. – Никаких таблеток, уколов, порошков за последние полгода.

– Завидую по-хорошему вашему крепкому здоровью. Тогда только вы сами можете догадаться, как большая доза снотворного попала в ваш организм. – Доктор криво улыбнулся. – Я вас прилично задержал, простите. Одичал в глуши, вот и вцепился в вас, принялся жаловаться. Не буду задерживать, у вас своей работы хватает. Желаю найти преступника как можно быстрее и покинуть наш туманный поселок.

– Спасибо, вы очень помогли. Мне хотелось понять, как устроена здесь жизнь. Да и результаты анализов – очень важная для меня информация. – Гурову было искренне жаль этого пожилого, разочарованного в жизни человека, который так хотел помочь людям вокруг, но, к сожалению, не удалось, поскольку столкнулся с невежеством и алчностью. – Еще один вопрос. За последние сутки к вам не обращались местные жители? За любой помощью.

Врач задумался:

– Никого из поселка не было, только пассажиры с поезда. – Он вспыхнул, что-то вспомнив. – Забегала Соня, торговка беляшами. Но это ее дежурный визит, она обычно в обмен на свою продукцию берет у медсестер бинты, перекись, заживляющую мазь. Кстати, беляши отменного качества, рекомендую.

– Спасибо, я теперь не могу отделаться от мысли, что все в поселке приготовлено на человеческой крови, – пожаловался на мрачные мысли Лев Иванович.

Но врач рассмеялся:

– Насчет продукции бабы Сони можете быть спокойны, она лишнюю копейку не потратит на такую глупость, как святая вода. Очень прагматичная женщина. И молодец. Своим бизнесом помогла вырваться дочери с внуком из нищеты, уехать из Туманного. До сих пор помогает. Внук сейчас тяжело болен, Соня приходила ко мне консультироваться. Поэтому работает много, не позволяет себе даже один день расслабиться, собирает деньги на проведение операции за границей. Так что поверьте, она одна из немногих, кто сохранил ясный разум и веру в медицину. Ешьте смело.

– Больше ничего странного, непривычного не происходило?

– Да фактически ничего, единственное, чему удивился, – Соня отказалась от перевязки.