Книга Первичная Адаптация - Berkyt21

также и страховка, а ещё мелкая приписка про отсутствие жестоких и бесчеловечных методов обучения. Условия были очень хорошими, терять было нечего, да и в армии Антону нравилось - здесь он нашёл себе настоящих друзей, а сама служба не вызывала ни малейшего отторжения - он достиг действительно хороших результатов, испытывая при этом удовольствие от процесса настолько, насколько это было возможно в принципе, не являясь маньяком или корейцем-задротом. Так парень и решил посвятить себя армии, разумеется, предварительно обсудив всё с отцом, который, скрипя сердцем, но дал своё согласие.

Ещё одним доводом в пользу подписания договора было то, что подобный контракт на три года предложили и его друзьям, правда, один из них отказался, но зато оставшаяся на боевом поприще троица впоследствии за этот неполный год службы на боевой точке сдружилась ещё сильнее, не раз проверив друг друга на прочность и доверие не словом, а делом.

И вот, спустя полгода экспериментально-экстримальной подготовки в условиях близости военных действий, когда личный учитель Антона - Зверев, звание которого всегда было загадкой для парня и других новобранцев, понял, что у его индивидуального ученика начинаются настоящие беды с башкой, Антон был отправлен к психологу. Не к нормальному, нет. Если уж обучение было особым, то и лечение должно быть экспериментальным. «Небезопасно, но интересно, а главное действенно!» - именно так пояснили эту методику успокоения души неспокойному парню.

Лечение заключалось в следующем: на сеансах терапии под гипнозом и лёгкими наркотиками Антону внушили, что у него в голове существует пространство, в котором на последующих занятиях лечением построили некий, почти неразрушимый воображаемый зоопарк, вернее здание администрации зоопарка, пока без него самого и даже без вольеров и клеток. Это “сооружение” основалось там очень крепко, ни какие потрясения и другие интересные эксперименты впоследствии не смогли его оттуда выбить, хотя пару раз парень и участвовал в целой кровавой резне, сломавшей или прогнавшей с этой тяжёлой работы военного не один десяток людей.

Потом за оставшиеся сеансы парню дали почётное звание главного администратора в этом месте, и, соответственно, функции управления зоопарком. Теперь Антон мог формировать образы своих страхов, мечтаний, надежд и всего тому подобного там, в своей голове, в виде животных. И, приложив некоторые усилия, мог их там уничтожать, избавляясь из своей жизни от чего угодно. Либо же оставлять, делая своими, иногда просто незаменимыми помощниками.

Казалось бы, имба, суперспособность и просто классная вещь. И Антон действительно был очень рад подобному усилению, хотя даже ему давалось всё это с очень большим трудом - требовалось сосредоточиться, войти в нирвану и уже там лично заниматься всем, чем нужно, то есть уничтожать или создавать свои нравы и чувства практически вручную, отдельно по атому.

Конечно, иногда это занимало целые дни напряжённой работы, но к счастью, результат сохранялся, и можно было делать перерывы. Вот только парню ясно дали понять, что не всё так просто и безопасно, да и эффект не так уж силён. По крайней мере, так обстояли дела на момент службы парня. А вот теперь, после изумрудной волны, уже и не понятно, как оно там на самом деле.

Возвращаясь к тому, как ему объяснили, что руководствоваться зоопарком следует крайне осторожно. Просто парень был вторым в этом эксперименте. И Антону показали Первого. Вернее, то, что от него осталось - бесполезное тело овоща.

Первый испытуемый сначала уничтожил все свои страхи, затем эмоции, а под конец остался в своём зоопарке навсегда. Убивая там так много животных подряд, он случайно подкосился рассудком и разрушил само здание зоопарка, и в итоге то ли стены завалили его разум, похоронив под обломками, то ли то пространство, потёряв всё что в нём было, схлопнулось, и Первый исчез вместе с ним. Подробностей исследователи не выяснили, так как внутрь не лазили, им было ясно лишь то, что от человека осталось одно лишь тело, работающее на голых инстинктах - жрать, спать и, пардон, ходить в туалет, причём под себя.

Антона эта история хорошо впечатлила, и поэтому он с того дня старался не влиять на зоопарк, кроме редких случаев. Он был настолько встревожен примером Первого, что даже попросил своих друзей быть осторожней на своих занятиях. Они занимались по другой программе - у каждого испытуемого были свои личные «методичка» и «план работ», лишь иногда были некоторые сходства и совместные тренировки, как в случае с самим Антоном и Первым. Но парень, даже до конца не уверенный в опасности программ напарников, всё равно предупредил друзей, чтобы те знали меру. Те, к счастью, совету вняли.

Последнее же значимое воздействие на то пространство было, когда парень, под присмотром Зверева и психолога, воплотил в зоопарке источник своих глюков, расстройства личности, депрессии и всего остального, что можно получить бонусом на войне за частые убийства, который предстал перед Антоном в виде огромной змеи из чёрного дыма. Почти неделя ушла, чтобы сжечь её. Однако даже после победы над этим злом психолог ещё раз предупредил, что зоопарк - не панацея, и змея, чисто теоретически, может появиться там вновь.

Да и вообще, у этого пространства были свои правила. Дело в том, как выяснил Антон впоследствии, что если зоопарк редко проведывать, то там сами по себе заводяться животные, олицетворяющие самые “популярные” на данный момент чувства и эмоции. А когда они перестают быть актуальными - твари впадают в спячку, всё ещё оставаясь внутри головы, исчезают только самые мелкие и безобидные из них, и то нехотя.

Так, помимо медведя - олицетворения справедливости и синдрома «защитника», которого Антон воплотил себе для тренировки как одно из главных, по своему мнению, достоинств, и который вскоре после этого впал в спячку, в один день в голове у парня зазвучал тихий писк, который ощущался, как просьба быть аккуратнее и не подставляться под пули. Так у Антона завёлся сурикат - иначе говоря - осторожность.

А ещё раньше до него, после недолгого случайного пребывания на складе амуниции, Антон услышал грустные завистливые вздохи, которые показывали, насколько беден и несчастен маленький пушистый хомячок, без единого собственного склада для вещей и даже без самих вещей. После этого, кстати, парня и припрягли к сортировке, что, однако, тоже шло ему на пользу, так как хомяк обучался этому делу и запоминал различное военное снаряжение, условия хранения и принципы его использования.

Уже после обнаружения этого факта Антон начал уделять больше времени своему творению, иногда находя свободные ото всех забот дни, чтобы погрузиться в зоопарк