Книга Подводный охотник - Игорь Чиркунов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Я не сразу сообразил, про кого это он. И лишь спустя секунду понял — Каналоа!
Но воин решил добавить ещё.
— У нас, у людей войны, так: сам нанёс, сам и избавился!
Вот как? Я оживился:
— А он… получается, умеет? Наносить знаки.
— Нас, воинов, учат этому с детства! Мы сами наносим себе метки, одобренные отцом войны, не то, что остальные, что прибегают к помощи шамана!
Хм… у меня забрезжила одна мысль…
Я поблагодарил воина, и, наконец-то, мы разошлись.
* * *
Эх, гевеи мои, гевеи. Вот они, торчат передо мной из склона. Так, Скат, давай, припоминай, что ты знаешь про сбор каучука?
Как подсказывала память, дело, не сказать, чтоб и сложное. Делается косой разрез, из которого сок гевеи стекает в ёмкость. Кажется, в угол разреза вставляют небольшой желобок. Металлический? Нет, не помню. Впрочем, мне сейчас металл взять неоткуда, значит — обойдусь щепой или тем же бамбуком.
Ясно, вздохнул я. Для начала надо озаботиться чем-то, во что буду собирать свою будущую резину.
На пляже Каналоа, молча, предъявил мне пальмовые листья, уже готовые бамбуковые планки и целый пук тонких шнурочков, скрученных из распущенных на волокна лиан.
Хм, молодец, боец.
— Скажи-ка мне, рядовой, ты умеешь делать татуировки? А-а-а… блин! В смысле наносить на тело знаки?
— Тебе нужны новые знаки? — вроде как удивился Каналоа. — Их должны нанести в твоей касте.
— Не, ты не понял. Мне нужно избавиться от этих…
— Так возьми подходящий камень и сдери.
Я вздохнул. И как мне с ним общаться?
— Вот блин, чудак-человек. Смотри… — я ткнул себя в грудь. — Вот эти косые черты, символизирующие рыбьи жабры, это признак касты глубин. Так?
Тот молча кивнул.
— Поскольку я ушёл из касты, мне эти знаки не положены.
Каналоа опять, молча, кивнул.
— Я хочу превратить эти знаки в другие, не похожие ни на что. Ведь тогда у меня на груди не будет знаков ныряльщиков?
— Боги создали наши касты, — равнодушным, ничего не выражающим голосом произнёс Каналоа, — и они назначили, какие знаки носить каждой касте. Ты не можешь выбирать. И тебе запрещено наносить на тело знаки чужой касты!
— Да, твою ж дивизию! — не выдержал я. — Тогда скажи мне вот что. Запрещено вообще наносить на тело какие-то другие знаки? Не чьей-то касты, а вообще… такие… ни на что не похожие?
На этот раз Каналоа задумался и думал долго.
— Я не помню такого запрета, — наконец-то разлепил он губы.
— Вот и отлично! — облегчённо выдохнул я. — А ты ведь умеешь делать татушки? В смысле наносить знаки на тело?
— Этому с рождения учат всех будущих воинов, — Каналоа повторил почти слово в слово то, что говорил Каури.
— Тогда что тебе нужно?
— Зола из костра и кое-какие растения, сок которых я смешаю с золой.
— Ну, давай, собирай, — развёл руками я.
— Ещё мне понадобится что-то, чем я смогу надсечь кожу, — заметил Каналоа.
— Например.
— Я могу сделать. Из того-же камня, из которого ты делаешь ножи.
— А умеешь?
Во взгляде Каналоа мне показалась обида.
— Ладно, иди, ищи свои растения, а мне тут надо кое-чем заняться… И сходи за кокосами. Мне нужно хотя бы штук десять. Для начала.
Каналоа уплыл, производя кучу шума и брызг. Я смотрел ему вслед и размышлял. Вроде бы… Наверное…
Да кто их вообще разберёт, этих аборигенов⁈ Вспылил мысленно. Я же не Миклухо-Маклай!
Так вот, наверно, я всё-таки могу не опасаться его. Я же для него — дух! Кажется…
Но, всё-таки… Вздохнул. Мысль, что я могу дать ему в руки оружие, меня не то, чтобы страшила. Мне было не по себе от осознания, что у человека, который из-за меня, буквально, лишился будущего, и фактически — жизни, в руке окажется что-то, сильно повышающее шансы в случае внезапного нападения.
Да, понимаю-понимаю, замысли он месть, сделать импровизированную заточку из бамбука не проблема. И ткнуть меня ею он сможет не хуже, чем каменным ножом.
И всё же, меня что-то глодало, не отпускало. Чуйка? Предчувствие? Предвиденье? Какой-то выверт подсознания, которому я привык доверять.
Ладно, надо будет сходить к шаману. Сейчас отношения с ним у меня здорово ухудшились, но с кем ещё поговорить на данную тему, я просто не представляю.
* * *
Первым делом, после ухода Каналоа, я взялся… Нет, не за ласты, хоть постоянно и бросал взгляды в сторону припасённых «запчастей». Сначала я сделал пару ножей. Кинжал, конечно, хорошо, но нужны рабочие, тем более каменные ножи лучше режут, хоть и фактически одноразовые.
Неожиданно, времени на ножи я затратил куда меньше, чем думал. Видимо, сказывалось, что совсем недавно я их наделал какое-то количество и навык пока не растерял.
Потом отбил большой чоппер, что собирался привязать к палке, чтоб получился каменный топор. Чувствую — на этом пляже я надолго. Надо снова обживаться, и мне понадобятся дрова. И лучше, чем вновь собирать небольшие палки, сразу запастись нормальными поленьями.
После чего нашёл в прибое небольшой кремешок, повертел-повертел в руках приноравливаясь, да и сколол его так, чтоб получились небольшие, сантиметров по пять длинной, узкие отколы.
Мне же нужны наконечники на гарпуны? На бронзу, которая для этого дела может подходить ничуть не хуже стали, рассчитывать не приходится. А ведь мне чем-то чешую и шкуру группера пробивать придётся. Заострённой бамбучиной я, конечно, рыбу с рифа брал. Но какую? По сравнению с каменным окунем — мелочь пузатая в тонкой шкуре. К тому же, там я удар наносил рукой, стоя на берегу, вкладывая всю свою массу. А предстоит — запускать относительно лёгкий гарпун, да и какой силы я смогу сделать резиновые тяжи, кто знает?
Правда, кремнёвый наконечник тут уж точно будет одноразовым, даже после попадания в рыбину, скорее всего, придётся менять, не говоря уж о промахах, когда буду попадать в коралл. Но и наделать их я могу — кучу.
Изначально я пробовал сделать что-нибудь вроде игольчатого наконечника с черешком для крепления. Но с первого раза я заготовку вообще загубил. И вторую, и третью, и четвёртую с пятой.
Уже вернулся Каналоа — прибуксировал целый плот из бамбука, нагруженный двумя десятками кокосов, сухими дровами и несколькими вязанками бананов — а я всё пытался добиться устраивающего меня результата.
— Наконечники для стрел делаешь? — поинтересовался бывший воин, посмотрев на мои попытки. И добавил: — Ты не воин, тебе нельзя брать в руки оружие.
— Слышь, безухий! — я натурально взорвался. — Шёл бы ты куда-нибудь со своими советами да указаниями!
Пальцы саднило, местами я порезался острыми сколами кремня, к тому же бессчётное количество раз било вместо заготовки попадало по этим самым пальцам — навыка в изготовлении таких мелких предметов у меня ещё не было. А ещё хуже, что у меня не получалось!
— Куда мне идти? Ты забрал мою жизнь, теперь моё тело служит тебе…
В ровном голосе Каналоа мне почудились мрачные нотки.
— Что, не можешь? — вопрос я задал скорее риторический.
— Не могу.
— Тогда займись… ай блин! Займись тогда костром что ль! — я рефлекторно сунул в рот палец, по которому только что знатно приложился. Нельзя отвлекаться при такой работе. — Короче, не маячь тут!
Каналоа секунду обозревал готовые поделки.
— Ты хотел сделать топор? — внезапно спросил он.
Я обернулся, посасывая пульсирующий болью палец.
— И чё?
— Я могу подобрать к нему рукоять. Если хочешь, конечно. С топором легче будет дрова запасать.
Секунду я смотрел на «собственность». Но потом внутри словно отпустил — чего я на него взъелся-то? Подумаешь, по пальцу засадил, да кучу материала за пару часов испоганил?
— Лан, — выдохнул я, — извини. Чёт я погорячился.
В глазах Каналоа что-то мелькнуло.
— Слушай, — в голове мелькнула другая мысль, — а топор значит, тебя не смущает? Типа не оружие?
В последних словах я не сдержался от иронии.
— Какое же это оружие? — казалось, Каналоа удивился. — Оружие — это лук и стрелы, копьё, палица… — он посмотрел на лежащий неподалёку от меня кинжал, — и вот это оружие. — В голосе сквозило неодобрение. — Оружием мы… — замялся на секунду, поправился, — люди войны… Оружием отнимают жизнь.
— А топором, по-твоему, жизнь отнять нельзя? — тут я уже усмехнулся.
Собеседник, похоже, «завис». Думал долго.
— Оружие, это то, что есть у людей войны, — наконец нашёлся он, — а топор есть у каждого земляного. Им же надо свои участки расчищать от джунглей!
М-да-а-а…
