Книга #Стафф - Лаура Граф

как только шеф-повар явился с повинной, за столом воцарилась тишина.

– Повар может не справиться с работой, только если умер, получил травму или лежит в реанимации в тяжелом состоянии. Других оправданий неправильно приготовленному блюду просто не существует, – с этими словами Юлиана отодвинула тарелку и указала на нее Михаилу. – Забирайте и проведите работу над ошибками.

Ксения и Гуля переглянулись. Михаил молча взял тарелку и скрылся с глаз долой. Гости вновь принялись оживленно беседовать, как если бы не было этого досадного обстоятельства и прилюдного порицания человека, который долгие годы усердно работал на чету Вадимовых.

…После ужина гости перекочевали в гостиную, где их ожидали карты, вино и сигары. Виктория, появившаяся в этот момент в гостиной, сразу же приметила Армена и всячески пыталась обратить на себя его внимание. Поскольку времени у нее было не так много – ведь спустилась она лишь для того, чтобы найти игрушки двойняшек, – то и действовала она с особым напором. Это не ускользнуло от внимания Анны и Гули, наблюдавших бальзаковскую сцену обольщения.

– Ты только на нее посмотри, – шепнула Анне Гуля. – Прямо кидается на него! Да так явно, что даже тошно!

Игривое настроение Виктории заметила и Юлиана, от взора которой мало что могло укрыться. Порой Анне казалось, что хозяйка обладает еще одной парой глаз… Подойдя к Виктории, Юлиана что-то тихо прошептала ей на ухо, после чего лицо последней моментально преобразилось – на нем не осталось и следа от прежней кокетливой улыбки бывалой обольстительницы.

* * *

После того как гости разъехались, Юлиана попросила Альберта собрать весь персонал в гостиной. Когда прислуга выстроилась в привычную шеренгу, хозяйка напомнила все недочеты, имевшие место во время ужина.

– Абашева, вы должны были знать, что нельзя наливать в бокал через другой бокал, а тем более пытаться очистить пиджак после пролитого вина! Если такое случается… хотя надеюсь, что больше не случится, иначе… – Юлиана выдержала драматическую паузу, давая понять, чем грозит еще один промах. – В ситуациях, связанных с одеждой, вы должны без промедления бежать к Розе! Кстати, удалось отчистить пиджак Орлова?

– Да, – не без гордости ответила Роза.

– Отлично. Далее, Башкина: я заметила, что вы были слишком броско накрашены. Если я не ошибаюсь, то в первый день вашего пребывания вы должны были ознакомиться с правилами.

– Конечно, Юлиана Сергеевна! Мы зачитали им все правила, да еще и распечатали, чтобы они их хранили и учили, – вышла вперед чопорная Валентина.

– Я все же повторю их первый и последний раз: горничная не должна носить украшения, распускать волосы и делать броский макияж. Нейтральность – одно из основных требований. В этой профессии даже цвет формы имеет значение: он не должен раздражать глаз. Надеюсь, все это уяснили? – скорее утвердительно, нежели вопросительно проговорила Юлиана.

«Даже этой женской радости нас лишают!» – про себя возмутилась Анна, но внешне никак это не показала.

– Далее по этикету. Абашева и Юсупова: посуда убирается с левой стороны, из-за вас сбились все остальные, а еще вы не предусмотрели пиалы с теплой водой и дольками лимона! Это непростительно! Альберт, почему допущена указанная оплошность?

– Пиалы были подготовлены, но забыты. Я со своей стороны не проконтролировал до конца этот момент.

– Ясно.

Юлиана еле сдерживалась, чтобы не отчитать и самого Альберта, но это было против правил, а хозяйка дома редко шла против правил, ведь воспитывалась она исключительно на них и исключительно в Англии, как и сам Альберт.

– По вину: к острой пище было подано слишком деликатное вино, – заметила женщина.

– Простите! Больше не допущу! – выступил вперед батлер.

– Что касается отношений с гостями нашего дома. Прошу всех вас исключить подобную возможность! Нельзя выражать свои искренние эмоции, показывать свое настроение, флиртовать! Должна соблюдаться дистанция между хозяевами, их гостями и персоналом. Вас как будто для них нет, – Юлиана пристально посмотрела на Викторию и Гулю, и девушки опустили глаза.

– Михаил и Люба, пудинг был слишком сладким, и к сырам вы не подали сельдерей… А в остальном все было отлично!

– Учтем… – Михаил не сказал свое обычное «простите». В его душе гордость и обида боролись с железным правилом ни в чем не прекословить хозяевам.

– И еще: никогда не забывайте про белые перчатки! Я заметила, Юсупова, что в самом начале обслуживания вы были без них! Валентина, почему не сделали замечание?

– Да я… – попыталась оправдаться Гуля, но Юлиана пресекла ее попытки одним жестом.

– Не нужно оправданий. Я их не люблю. Все свободны, а вас, Альберт, я попрошу остаться.

Стафф начал быстро расходиться, не желая больше задерживаться подле хозяйки, в жилах которой, несомненно, текла холодная как лед вода.

– Бедный Штирлиц! Он всегда остается, и кто знает, что ему приходится терпеть от Мюллера, – тихо произнесла Анна и осеклась, вовремя спохватившись, что сказала вслух то, о чем подумала.

Альберт еще долгое время беседовал с Юлианой, после чего отправился в свой кабинет для составления финансовой отчетности. В его распорядке трудового дня время для ужина и небольшого отдыха явно отсутствовало.

X

Реабилитация Михаила проходила в тесном стаффовском кругу, который образовывался так редко и оттого был столь ценным, что прислуга наслаждалась каждой минутой, когда была возможность пообщаться и вкусно поесть. Сейчас как раз выдалась именно такая минута: стафф поедал остатки вчерашнего роскошного ужина, слушая душевные излияния Михаила.

– Столько лет на кухне! С первого взгляда могу определить, была ли рыба заморожена и насколько свежее мясо. Обмануть меня в этих вопросах невозможно. А соблюдение этих жестких правил, особенно про потерю чувствительности в пальцах! Первое, чему меня научили как новичка на кухне: если по неосторожности схватить что-то горячее, ни в коем случае нельзя выпускать это из рук, иначе пострадают другие люди… – Михаил закатал рукава, и перед взором Анны, Ксении, Гули и Максима Фролова предстали причины так называемой потери чувствительности пальцев – множество шрамов от ожогов и порезов.

Ксения, Гуля, Анна и Максим внимательно слушали рассказ Михаила.

– А еще все эти нарезки по сантиметрам, миллиметрам, как если бы меня готовили на роль шеф-повара в ресторане с тремя звездами Мишлен… Вот так и жил от зари до зари, впрочем, как и сейчас. На личную жизнь никогда не было времени. А правила так и остаются правилами, и в них нет жалости, и они, к сожалению, не согреют в старости…

Михаил тяжело вздохнул. Сердечные излияния шеф-повара пробудили воспоминания стаффа о собственных жизненных перипетиях, и каждый погрузился в раздумья.

– А я несколько лет работал на одного миллионера, которого,