Книга Имажинали - Сборник французской фэнтези
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Она поняла, что никогда раньше не знала настоящего испуга. Не то, что сейчас. Она боялась не темной ночи или троллей, рыскающих под мостами — они не имели никакого отношения к реальному миру, это были всего лишь детские страхи. Но Квентин и его люди… Они могли вернуться в любой момент, выбить ногами дверь, с воплем броситься на нее, как свора собак, сорвать с нее одежду и начать все сначала. Марго жила одиноко, кто бы их остановил?
Мало-помалу страх уступил место гневу. Глухому гневу, исполненному ненависти к этим людям, которые ее ужасали. Она сто раз, тысячу раз представляла себе, какие муки она их заставила бы испытать, если бы была в силах. Если бы она была сильнее, если бы она не была женщиной, если бы она умела обращаться с оружием…
* * *
Той ночью над Томблином и окрестностями разразилась жестокая гроза. Гром грохотал, раскатывался и гремел сквозь тучи, словно рык титана, а деревья тем временем гнуло от ветра, и хлестал по земле дождь. Такой могучей бури Марго еще не видывала. И из ее круговерти пришел ответ на мрачные проклятия молодой женщины, которая так много и так исступленно кляла и молилась, молила и клялась… Этот ответ явился к ее двери в обличьи ангела — маленькой светловолосой девочки по имени Иезавель.
* * *
Их было пятеро. Двоих она знала: Квентина, аристократа, и Марека, замкового егеря. Еще на одном она оставила отметину, но кто такие те двое из них, первый из которых оказался зверем, и второй — вялым импотентом, не имела понятия. Неважно, она скоро узнает.
Марек был не только егерем владелицы замка (которую он порой заваливал на бледную задницу), но и давним другом Квентина. Марго решила начать с него. Раз он так любит охоту, юная женщина ему ее подарит, незабываемую такую.
На самом деле Марек был в охоте не особенно силен. Для него выслеживание дичи сводилось к скачке среди деревьев с громкими криками, в сопровождении лающей своры гончих. Квентина это прекрасно устраивало, и затеянная ими в тот день охота не стала исключением.
Охотничий отряд растревожил своим шумом весь лес, однако все же умудрился выгнать одну лань, по следу которой пошли гончие, а уже за ними скакали Квентин и его спутники.
Марек замыкал движение, когда перед копытами его коня сверкнула красная молния. Животное резко осадило и сбросило всадника, который тяжело грянулся о грязную землю. Егерь с руганью и стонами поднялся, и съездил скакуна по морде. Почесал в своей густой черной бороде, помешкал, наконец схватился за лук с колчаном, прежде чем броситься за лисицей, которой был обязан своими шишками.
Егерю достаточно было поглядывать под ноги, чтобы видеть оставленный животным след из сломанных веток и потоптанных листьев, поэтому он поспешал вперед со всей возможной быстротой, сопровождая гонку бранью и проклятиями в адрес лисы, которая заставляла его бегать по утреннему холоду. Он убьет, дай только догнать, этого мелкого вредителя, который — если повезет — приведет его к норе; как раз будет кстати, ему требовались новые перчатки…
И тут он увидел ее: метрах в двадцати впереди, там, где только что совершенно точно никого не было; она купалась в ореоле призрачного света, пронизывающего листву.
Егерь прикрыл глаза и потряс головой, но она по-прежнему оставалась там и смотрела на него, не двигаясь. Марек осторожно приблизился, вынимая стрелу из колчана. У девушки сложилась не слишком добрая репутация в Томблине, и хотя ему было все равно, правда это или нет, он не хотел рисковать — после того, что они с ней вытворяли. «Лиса?» — позвал он ее по прозвищу, которым ее наградила вся округа за цвет волос. — «Ты что здесь делаешь? Это заповедник леди Вьелль, тебе лучше убираться отсюда!»
Егерь вполовину сократил расстояние между ними, и теперь подошел достаточно близко, чтобы разглядеть на ней все ту же порванную и запятнанную кровью одежду, что и прошлой ночью. Господи! Он зря тратил время на эту девчонку, она, должно быть, обезумела.
Марек уже собрался развернуться, и тут тихо объявилась лисица и села по его левую руку, вывалив набок язык из пасти. Трудно сказать почему, но он был уверен, что так зверь издевается над ним.
— Отлично, Лиса, — сказал он, накладывая стрелу, — я позабочусь о твоем маленьком дружке, а потом мы с тобой немного повеселимся.
Марек натянул тетиву и уже собирался ее спустить, когда появилась вторая лисица. Егерь замешкался, раздираемый недобрыми, очень недобрыми предчувствиями, сделал шаг назад и огляделся, внезапно осознав, что понятия не имеет, где он, черт возьми, находится. Он сделал глупость, когда устремился по следу, не сориентировавшись. Его лошадь осталась позади, а его спутники, вероятно, продолжали преследование. Он все же покричал им, но в ответ услышал только шелест крыльев испуганных птиц и посвист ветра в ветвях. Он остался один, один на один с ней, и, хотя не понимал почему, от этого ему стало не по себе.
Она сделала ему знак подойти ближе.
— Вот ты угадала, сейчас я поближе подойду, ага, — пробормотал Марек, больше не настраиваясь «повеселиться».
Молодая женщина выглядела разочарованной. Она зашевелилась. Ее руки, внезапно охваченные сиреневым пламенем, оставили за собой в воздухе перекрещивающиеся бесплотные полосы, которые еще миг поплавали на месте, а затем исчезли.
Тут, как по волшебству, налетели со всех сторон лисы, да так, что лесная земля мгновенно превратилась в рыжий вздыбленный вал, от которого неслось угрожающее тявканье. Марго снова помахала рукой. Прощай…
Марек едва успел выхватить кинжал, как на него хлынула волна лисиц, вооруженных клыками и когтями — Воздаяние за Марго.
* * *
— Ты уверен, что это Марек? — спросил рослый мужчина, почесывая кончик плоского носа.
— В любом случае, это его кинжал, — ответил Квентин, указывая на оружие с костяной рукояткой, торчащее из тела лиса.
— Дрянь дело… Одни кости остались… Неужели эта зверюга его сожрала?
— Подумай немного, — фыркнул молодой дворянин. — Как ты думаешь, могла лиса это сделать?
— Ага, призадумайся чуток, Бранн! — усмехнулся еще один, с тремя длинными царапинами на щеке. — Такую малость мог бы и сделать для бедняги Марека.
— Заткнись, Вален, или я тебе врежу! — отвечал Бранн. — Немного уважения к мертвецам, ладно?
— Заткнитесь, вы оба, — сказал Квентин. Дворянин задумчиво поглаживал свою светлую козлиную бородку. — Мне одно непонятно: лисы не нападают на людей. Это неестественно…
— И что ты
