Книга Меч Гидеона - Дуглас Престон

Он удрученно покачал головой.

— Мистер Глинн, еще месяц назад моя жизнь была подчинена одной-единственной цели. На ее достижение уходила вся моя энергия. Теперь я свободен и должен многое наверстать. Хочу завести друзей, осесть, найти себе подругу жизни, жениться, родить детей. Мечтаю научить сына ловить рыбу на сухую мушку. Теперь у меня для всего найдется время. А эта ваша работенка кажется чересчур опасной. Я достаточно рисковал, с меня довольно. Вы понимаете? Ваше задание не представляет для меня интереса.

Воцарившемуся молчанию, казалось, не будет конца.

— Это ваше последнее слово? — спросил наконец Глинн.

— Да.

Глинн посмотрел на Гарсу и чуть заметно кивнул. Гарса достал из портфеля папку и положил ее на стол. Это была история болезни с красной наклейкой. Внутри лежали рентгеновские снимки, результаты томографии, ультразвукового исследования, анализов.

— Это чье? — спросил Гидеон.

— Ваше, — с грустью в голосе ответил Глинн.

ГЛАВА 14

Гидеон с содроганием взял в руки свою историю болезни. Кое-какие строчки в ней были замазаны.

— Что за чертовщина? Где вы это взяли?

— В больнице, где вас лечили после ножевого ранения.

— И как все это понимать?

— В процессе диагностирования и лечения вам делали всевозможные анализы и снимки. Поскольку у вас было сотрясение мозга, внимание уделялось и вашей голове. Благодаря этому врачи кое-что случайно обнаружили — артериовенозный порок, известный как «венозный аневризм Галена».

— И что?

— А то, что у вас в голове нашли опасное переплетение артерий и вен с участием большой мозговой вены Галена. Обычно это — врожденное состояние, не имеющее симптомов до возраста примерно двадцати лет.

— Это опасно?

— Еще как!

— Как это лечить?

— В вашем случае аневризм находится в «кольце Уиллиса», глубоко в мозгу, и неоперабелен. Неизбежен летальный исход.

— Летальный?! Как? Когда?

— У вас есть в лучшем случае еще год.

— Год?! — У Гидеона закружилась голова. — Год? — Он хотел спросить что-то еще, но задохнулся, горло обожгло желчью.

Глинн продолжил нарочито безразличным тоном:

— Если воспользоваться четкими статистическими параметрами, то ваши шансы прожить еще год равны пятидесяти процентам, полтора года — тридцати процентам, два года — менее чем пяти процентам. Конец обычно наступает скоропостижно. Никаких тревожных симптомов, даже недомогания нет, состояние до самого конца не требует никаких ограничений в активности и в питании. Иными словами, вы проживете нормальной жизнью примерно год, а потом очень быстро сыграете в ящик. Лечиться бесполезно, тем более что в вашем случае, как я говорил, лечения не существует. Заранее приношу свои соболезнования.

Гидеон смотрел на «пирата» во все глаза, но не видел его. Смириться с услышанным было превыше его сил. Его охватила почти неконтролируемая ярость, он вскочил.

— Это что, шантаж? Если вы вообразили, что таким способом от меня можно добиться податливости, то у вас самих плохо с мозгами, кретины! — Он уставился на грозную папку. — Все это вранье, жалкая уловка. Будь это правдой, мне открыли бы ее в больнице. Откуда мне знать, что это мой рентген?

— Мы попросили врачей ничего вам не говорить, — отозвался Глинн так же безразлично. — Так бывает, если замешана национальная безопасность. Нам потребовалось второе мнение, и мы передали вашу историю болезни доктору Мортону Столлу, в Клиническую больницу Массачусетса в Бостоне. Он эксперт мирового уровня по аневризмам сосудов головного мозга. Столл подтвердил и диагноз, и прогноз. Поверьте, мы были потрясены не меньше вашего. У нас были насчет вас обширные планы.

— Зачем вы мне это рассказываете?

— Доктор Кру, — Глинн подпустил в голос доброты, — когда я говорю, что мы вам очень сочувствуем, вы можете мне верить.

Гидеон смотрел на него, тяжело дыша. Одно из двух: либо это уловка, либо ошибка.

— Не верю, и все тут!

— Мы проверили ваше состояние всеми доступными способами. Мы ведь собирались предложить вам постоянную должность в нашей структуре. Ужасный диагноз связал нам руки, мы долго спорили, как быть. И вдруг сообщение об этом китайце! Это экстренный случай государственной важности. Вы — единственный, кто может это сделать, особенно вот так, без подготовки. Поэтому мы вываливаем на вас все сразу. Поверьте, мне очень жаль.

Гидеон вытер дрожащей ладонью лоб.

— Момент выбран неудачно.

— Когда речь идет о смертельном недуге, удачного момента быть не может.

Овладевшее им бешенство мигом вышло вон, как воздух из проколотого шарика. Осознание происшедшего привело в ужас. Сколько же времени он потратил зря!

— В конце концов, у меня не было выбора. Дело не терпит отлагательства. Мы не знаем толком, что у этого By на уме. Упустить такую возможность было бы преступлением. Если вы откажетесь, за дело возьмется ФБР, у них давно чешутся руки. Это приведет к катастрофе. У вас есть десять минут, чтобы принять решение, Гидеон. Молю Бога, чтобы вы сказали «да».

— Из этой папки торчат ваши длинные уши. Я не верю!

Встав, Гидеон прошелся, щурясь от яркого света, и повернулся к Глинну:

— Все это отвратительно! Сначала вы затаскиваете меня сюда, потом вываливаете на мою голову все это дерьмо и еще имеете наглость предлагать сотрудничество!

— Я бы предпочел совсем другое.

— Так вы говорите, мне остался год? — переспросил Гидеон. — Какой-то жалкий год?

— К истории болезни приложен вероятностный график болезни. Это все бездушная статистика: полгода, год, даже два, хотя вряд ли.

— И никакого лечения?

— Никакого.

— Мне надо выпить. Скотч.

Гарса нажал кнопку, и деревянная панель отъехала в сторону. Мгновение, и на столе перед смертником появилась выпивка. Гидеон налил себе, выпил, налил еще. Он ждал, что его охватит спасительное отупение, но тщетно.

— Последний год жизни можно посвятить развлечениям, удовольствиям, обжорству. Но можно пойти другим путем — помочь своей стране. Мне остается только предложить вам этот выбор.

Гидеон опрокинул в себя очередную рюмку.

— Еще? — спросил Гарса.

Гидеон отмахнулся.

— Вы могли бы взяться за это дело, — продолжил уговоры Глинн. — Что такое одна неделя? Решайтесь! По крайней мере у вас будут деньги, чтобы дожить свой срок в относительном комфорте.

Гидеон оторвал взгляд от истории болезни, посмотрел на Глинна и снова уткнулся в папку.

— Ладно, была не была. Я согласен. — Гидеон захлопнул папку с историей болезни и снова посмотрел на Глинна. — Только учтите, я забираю это с собой и отдаю на проверку. Если врете, вы нигде от меня не скроетесь.