Книга Цена желания - Ирина Бутузова

эльфа взлетели вверх.

— И давно ты так в светлых богов уверовал? — снял он капюшон сам, не желая пугать друга еще больше. Но поздно, как только он решил, что плащ ему не нужен, тот просто исчез, втянувшись куда-то к нему внутрь. Рамус снова крякнул и снова сделал круг пальцами:

— Да вот решил, что в самый раз уже, если ко мне призрак пришел.

— Размечтался, — фыркнул эльф, — Я странный, конечно, но вроде как живой.

— Про первое, определённо да, а со вторым я бы поспорил, — алхимик придвинулся к нему и осторожно потыкал в грудь пальцем, глядя как тот «входит и выходит», — Любопытно.

— Эй, эй! — отшатнулся Руфис, с некоторым испугом наблюдая, как загораются знакомым огнем глаза очкарика.

— А как ты в пол не проваливаешься? — внимательно оглядел его Рамус.

— Вот ты спросил? — почесал в затылке парень. Вопрос был интересным, пол-то деревянный, вроде как должен, — Может потому что там камень внизу? Я не знаю.

— А камни через тебя не проходят? — задумчиво потер подбородок Рамус, и запустил в него булыжником с ближайшей полки, тот резко отскочил от груди эльфа обратно, и алхимик едва успел увернуться.

— Точно туда, откуда прилетел, — снова потер подбородок очкарик, зачем-то ощупывая себе грудь.

— Да, чёрт! — возмутился уже Руфис, — Сколько лет не виделись, а вместо — «привет, как дела», ты в меня тяжелыми тупыми предметами швыряешься?

— Я тебя вообще увидеть никак не ожидал, — фыркнул алхимик, — Даже после собственной смерти. Во-первых, Ру явно будет наверху, а меня места погорячее ждут, а во-вторых тебя вообще никогда не было.

Руфис только хмыкнул от такого заявления, и попробовал сесть на ближайший стул, но оказался на полу, разглядывая весьма изящную мебель, торчащую из его груди, а Рамус с ухмылочкой неспешно сдвинул стул в сторону, и снова пробормотал:

— Очень любопытно.

— Слушай, — встал эльф и прищелкнул языком от досады, — я конечно, теперь, не устаю, но все время стоя, я же не лошадь. У тебя кольчуги какой-нибудь нет?

— Трусов железных точно нет, — хохотнул Рамус, и сам сел на стул.

— Трусов? — не сразу понял парень, а потом укоризненно посмотрел, — Можно и юбку, или просто подлиннее. Окажи услугу, а?

— Чем платить будешь, душа неприкаянная? — алхимик уже совсем пришел в себя, и с удовольствием смотрел в растерянное лицо друга. Редкое зрелище, если так-то. Но парень и впрямь быстро пришел в себя.

— В счет процентов, что за эти годы накапали.

— Я уже все вернул, — не остался в долгу Рамус, — Ру и Ризу, так что не умничай. Ты давай рассказывай, как тебя снова угораздило так вляпаться?

Руфис вздохнул и рассказал про озеро.

— И ты вот так его бросил? — не поверил алхимик, — Риза?

— Ну а что? — смутился вдруг Руфис, — Ему Ру нужна, а я так, не пойми кто.

— Это да, — поморщился Рамус, вставая, — тут не поспоришь. Пойду, — он ткнул в друга пальцем, — За кольчугой. И не вздумай никуда исчезать!

***

Алазар вышел на плато перед ущельем, лес тут почти заканчивался и потому был редким и чахлым. Старый охотник передернул плечами, внезапно стало неуютно, словно с него плащ на холодном ветру сдернули.

По всему плато были раскиданы черные, словно выжженные круги, не особо большие. Эльф осторожно присел, внимательно рассматривая ближайшее пятно. Это и впрямь был пепел, а еще пахло серой и железом. На своей памяти, ничего подобного Алазар не помнил. Ухо дернулось, улавливая низкое глухое рычание, и охотник вскочил, а под ним сразу загорелась печать. Шустрые, и черные, словно сгустки ночной тьмы, твари кинулись на него с разных сторон. Стена бушующего ветра, вырвавшись из печати, раскидала большую часть, но две все же проскочили внутрь. Алазар потянул клинок, усиливая печать еще одной сверху. Стена стала плотнее, подняв в воздух и песок с мелкими камнями, вращаясь со страшной скоростью, они резали тварей, не желающих отступать, не хуже железных лезвий.

Охотник смог их рассмотреть, очень худые, с большой головой и клыками, длинным лысым хвостом и небольшими, торчащими острыми ушами, эти звери походили на собак. Вот только собаки не дымятся и не имеют таких багровых горящих глаз. А еще, от тварей, ощутимо несло магией. Нехорошей магией, которая пахла огнём, пеплом и кровью.

Клацнув челюстью, одна из тварей бросилась к нему, а вторая, обойдя сзади, попробовала вцепиться Алазару в загривок. Мужчина пригнулся и, шагнув навстречу первой, резанул ее по животу. Руку дернуло, словно он распарывал древесину. Тварь заверещала и упала на землю, вокруг неё заклубился черный дым, а рана на глазах затянулась.

Это было плохо! Охотник настороженно смотрел, как собаки, уже снова обе, приближаются к нему. У него было с собой масло, но отчего-то эльфу сразу показалось, что огонь ему не поможет. Силы таяли, но тех тварей, что были за печатью, стало меньше, а значит, их покрошило, а точнее перетерло в вихре. То есть убить их все же можно, но буквально разодрав по кусочкам. Охотник сделал выпад в сторону собак, те отпрыгнули в разные стороны, но одну из них он все же толкнул воздушной ладонью, откидывая в область действия печати.

Вторая низко зарычала, выпуская длинные когти и прижимаясь к земле, похоже, эти твари были еще и весьма умны, а значит, надо заканчивать с ними быстрее и предупредить остальных эльфов, и обязательно собрать совет старших. Хорошо бы одну тварь поймать, но охотник сейчас на это даже не надеялся, он зашептал, создавая оттиск печати под собакой, но та успела отпрыгнуть и завыла. Неожиданно, ее очертания расплылись и, оставив после себя черный выжженный круг, она ушла под землю. Все стихло.

Осторожно оглядываясь, Алазар погасил печати, и задумчиво смотрел, как распадается созданный им вихрь. Это было непростительной ошибкой. Вокруг него замелькали вспышки, открываемых кругов, и оставшиеся пять тварей, одновременно прыгнули на охотника. Силы уже заметно поистратились, а твари явно были не последние. Скорее даже разведчики, но какой у него был выбор?

Охотник призвал печать сгущения воздуха, обрушивая на животных огромный вес, их припечатало к земле, но они рычали и, сопротивляясь давлению, упорно ползли к нему. Алазар подошел к ближайшей собаке и отрезал ей голову, запах серы усилился, а тварь словно подернулась пеплом, вспыхнула и сгорела. Если он хотел показать её остальным, то надо брать живьем. Разделавшись еще с тремя, он достал мешок, надеясь, что ткань пропитанная магией, сможет это удержать. С трудом запихав собаку в мешок, он снял печати. Глухое рычание и треск раздираемого полотна, предупредили, что идея