Книга Мой отец Пабло Эскобар. Взлет и падение колумбийского наркобарона глазами его сына - Хуан Пабло Эскобар

class="p1">Этот спор мог бы быть бесконечным, но вмешался Мигель Родригес:

– Послушайте, у меня самого есть корпорации, созданные на имена детей, и у этих корпораций есть имущество, которое сейчас, при моей жизни, принадлежит им. Пабло сделал абсолютно то же самое. Точно так же, как имущество, которое я решил оставить моим детям, принадлежит моим детям, имущество, которое Пабло оставил своим детям, принадлежит его детям. Спорить не о чем. Все остальное можете разделить между собой согласно завещанию.

За этой речью последовало долгое молчание. Его в конце концов нарушил Николас, но так, что фактически прикончил эту странную встречу:

– Подождите, а как насчет десяти миллионов долларов, которые дядя задолжал отцу? Мы ведь здесь все знаем, что именно он финансово поддерживал Пабло.

Глупое и нелогичное замечание кузена рассмешило боссов картеля Кали, которые обменялись скептическими взглядами и ни слова ему не ответили. Мне же не оставалось ничего, кроме как заговорить:

– Просто послушайте этого парня. Никто в это не верит, Николас. Это как сказать, что птицы стреляют по охотникам. Твой отец, значит, финансово поддерживал моего? Офигеть!

Улыбаясь, Мигель Родригес, Пачо Эррера и Чепе Сантакрус встали и, не попрощавшись, направились к двери.

Обеспокоенный, я жестом попросил мать вернуться к первоначальной причине нашего визита в Кали: моя жизнь все еще висела на волоске. Она поняла сразу, проследовала за главарями и попросила у них еще пять минут их времени. Наркоторговцы согласились, и тогда мать подала мне знак присоединиться.

Они, скрестив руки, сидели в соседней комнате. Я понял, что пришло время бороться до конца.

– Господа, я пришел сюда, чтобы сказать вам: я не собираюсь мстить за смерть отца. Вы хорошо знаете, что я хочу сделать – покинуть страну, учиться за границей, искать возможности, недоступные мне здесь. Я не хочу оставаться в Колумбии, не хочу быть ни для кого причиной беспокойства, но не понимаю, как этого добиться. У нас нет выхода. Мы исчерпали все возможности. Я прекрасно понимаю, что если хочу остаться в живых, то должен уехать.

– Малыш, что ты должен, так это не ввязываться в наркоторговлю или организовывать вооруженные группировки, – сказал Сантакрус. – Я понимаю, что ты чувствуешь сейчас, но ты должен понимать, как все мы, что такому головорезу, как твой отец, уже никогда не родиться.

– Не волнуйтесь, сеньор, я усвоил этот урок: торговля наркотиками – это проклятье.

– Минутку, молодой человек, – Мигель Родригес повысил голос. – Что вы имеете в виду, говоря, что торговля наркотиками – это проклятье? У меня и моей семьи хорошая жизнь, большой дом с теннисным кортом, мы путешествуем…

– Дон Мигель, пожалуйста, поймите и вы: мне жизнь показала совсем другое. Из-за торговли наркотиками я потерял отца, родственников и друзей, свободу и покой, не говоря уже о собственности. Пожалуйста, простите меня, если я вас обидел, но видеть наркоторговлю в ином свете я не могу. Я лишь хочу воспользоваться возможностью и сказать: я не собираюсь создавать вам никаких проблем. Я понимаю, что месть не вернет мне отца. Пожалуйста, помогите нам покинуть страну. Я испробовал почти все, но ничего не вышло. Не думайте, что я не хочу уезжать. Просто ни одна авиакомпания мне даже билет не продаст.

Начав говорить, я незаметно для себя расслабился настолько, что даже решился выдвинуть предложение:

– А что если вместо сотни килограммов кокаина в один из своих самолетов вы посадите меня, – я ведь вешу почти столько же, – и вывезете из страны?

Напряженная, но откровенная беседа и искренность моих слов, должно быть, возымели какое-то действие: когда Мигель Родригес вынес вердикт, тон его уже не был таким резким и безапелляционным.

– Сеньора, мы дадим вашему сыну шанс. Мы понимаем, что он еще невинное дитя и хорошо бы ему таковым остаться. Вы же несете ответственность за его действия и, если что, ответите жизнью. Обещайте нам, что не позволите ему сойти на кривую дорожку. Мы оставляем за вами те три здания и даже поможем их вам вернуть. Для этого вам, однако, придется пожертвовать деньги на президентские кампании, но, кто бы ни выиграл, мы настоятельно попросим его помочь вам, указав на ваши вливания.

Затем слово взял Пачо Эррера, до сих пор молчавший:

– Не волнуйся, пацан. Если ты не ввяжешься в наркоторговлю, с тобой ничего не случится. Тебе нечего бояться. Мы хотели убедиться в твоих намерениях. Единственное, чего мы не можем допустить – это оставить тебе слишком много денег, просто чтоб ты не слетел с катушек там вдалеке, где мы не сможем тебя контролировать.

– Не беспокойтесь больше, – подтвердил Родригес. – Можете даже остаться жить здесь, в Кали, если хотите. Никто вам ничего не сделает. Загляните в магазин одежды моей жены. И посмотрите, что будет в свой срок с новым президентом. А мы, если что, вам поможем.

Такими словами мафиозо завершил разговор, продолжавшийся, как оказалось, всего двадцать минут. Я тогда не обратил особого внимания на его фразу о «новом президенте», но через несколько недель мы поняли, о чем шла речь.

Довольно дружелюбно попрощавшись, Мигель подозвал шофера и приказал ему отвезти нас в магазин его жены.

Покидая встречу, я был в смятении, как никогда прежде. Подозрение, что отцовская родня нас предала, стало подтвержденным фактом. Картель Кали решил оставить меня в живых. Пожалуй, мне было необходимо переварить это. Я всегда ожидал от Лос Пепес самого худшего, однако теперь ощущал благодарность дону Мигелю и остальным за то, что они оставили жизнь матери, сестре и мне.

Добраться до элитного торгового района Кали не заняло много времени. Водитель указал нам нужный магазин одежды, и мать вошла внутрь. Я же решил подождать на улице и прогуляться по району. Впрочем, заприметив в одной из витрин мужской махровый халат в шотландскую клетку, я сначала остановился, а потом зашел и купил его.

У меня было безумно странное ощущение: я чувствовал себя живым. Я шел навстречу смерти и вдруг оказался посреди территории всемогущих мафиози Кали без единой царапины. Через пару часов водитель высадил нас у гостиницы, и той же ночью мы вернулись в Боготу.

Когда я разделся, Андреа шепотом спросила, прочитал ли я записку, которую она положила мне в карман брюк, провожая на свидание со смертью. В той записке она говорила о своей любви ко мне и уверяла, что все будет хорошо…

Впервые за долгое время мы почувствовали глубокое умиротворение: передав главарям картеля Кали и Лос Пепес огромное количество недвижимости, мы скинули столь же огромный груз ответственности. Впрочем, дела еще не были окончены: оставались и другие очень влиятельные