Книга Я репетирую жизнь - Татьяна Васильевна Промогайбо

должна знать своих героев. На Затон (это место на берегу реки Кубань, именно там проходили спортивные соревнования вузов города) мы прибыли к назначенному времени. Как говорится, в боевом снаряжении: я и Качаев в спортивной одежде, а Людмила Николаевна в юбке. На месте было решено не палить Кривоносову и тихо удалиться в сторону пивной забегаловки Затона. Сказано – сделано. Потом у нас это был пароль-призыв: «А не пора ли нам на соревнование!»

Людмилу Николаевну на кафедру привела я. Она моя соседка по Красной – жила в квартале левой стороны улицы, а я жила на правой. А Людмила в свою очередь познакомила меня с Лихатской Галиной – моей подругой по сей день. У Людмилы семья: муж и двое детей. Она прекрасно готовит, любит шоколад, причём до такой степени, что заказывает его в Москве, а потом прячет от своих детей, говоря: «У детей должна быть здоровая мать!».

Когда в институте летом шли вступительные экзамены, нашу кафедру оккупировала экзаменационная комиссия, и нас туда не впускали. Но отпуск на это время мы не брали, а ехали с желающими собирать арбузы в загородные бахчевые поля. Работа в солнечный день, да и арбузы нелегкие, но оплата щедрая: бери – сколько унесёшь. Уносили мы по восемнадцать штук. Как уносили – секрет!

Людмилина мама надоумила нас эти арбузы продать, так как денег у меня практически не было никогда, я с радостью согласилась, думая, что тётя Надя продаст и мои арбузы. Но нет, тётя Надя сказала: «Учись зарабатывать сама!». Продавала я так: становилась к прилавку на той стороне, где покупатели, стояла непричастная к товару. А когда покупали, то говорила, чтобы деньги клали на прилавок – хозяйка сейчас подойдёт. Таким образом, за несколько дней заработала сто шесть рублей. Это большая сумма по тем временам, сравните – моя зарплата старшего лаборанта – сто двадцать рублей. Мы бы и дальше богатели, но нас стали разыскивать в институте. Нужна бригада для сбора моркови, без нас с Людмилой никак. Условия те же – плата ведро моркови, а мы брали два. На рынке морковь стоила дёшево, поэтому я не связывалась с торговлей, а раздавала знакомым и родственникам.

Старшим преподавателям пришла к нам Лидия Константиновна Злобина, ставшая подругой и родным человеком.

В лингафонном кабинете. Я и Лидия Константиновна.

Сидим с ней на кафедре: я печатаю, а она что-то изучает, разговаривать необязательно. Но Лидия задает вопросы, на которые сама и отвечает:

– Ты знаешь заведующего кафедрой КПСС. (Я не успеваю ответить). Хороший мужик! А ты к нему обращалась по каким-нибудь вопросам? Интересно, помог бы, – этот «диалог» мог продолжаться бесконечно. Мне никаких потуг на ответы. Да и она их задает без напряга – думает о статье.

Лидия болеет, мы с Пильниковой позвали её в кино. В огромном зале гробовая тишина, идет какой-то сердечный, требующий переживаний фильм, а у Лидии время еды. Вся пища завёрнута в фольгу, и она начинает шелестеть, угощает нас курицей. Весь зал ощетинился не известно, от чего больше: от запаха курицы или от шума фольги. Чуть не выгнали нас из кинотеатра «Аврора».

Страшная болезнь рак душила её. Она последний раз позвала нас на день рождения, много шутила. Мы ей рассказывали о наших болячках. Муж Лидии пошутил, что, когда Лида умрет, не из кого будет выбрать следующую жену. Вот такой юмор. На самом деле Злобин очень любил Лидию. Я считала пару образцом семейных отношений.

Незабвенная Лидия Константиновна умерла.

Татьяна Николаевна Пильникова пришла на кафедру из комитета комсомола института. Совсем недавно они с мужем вернулись из Сибири в Краснодар, сняли однокомнатную квартиру. Татьяна хорошо знала язык, учила меня, как могла. Юмором подкупила всю демократическую часть нового коллектива, а меня особенно, и стали дружить семьями. В их квартире условия жизни были лучше, чем у нас в общежитии. Мы с дочкой ходили к ним купаться, ели традиционные сибирские пельмени, безмерно хохотали. Таня аккуратистка сумасшедшая. У неё два фирменных наряда и одни туфли на большой шпильке, и в этом она ходит на работе и дома. Говорит: «Почему Качаев на кафедре должен видеть меня красивой, а муж в халате?!».

Когда Сашик поступил в московскую аспирантуру, и они переехали, мы с Татьяной после отдыха на море повезли им телевизор, вернее полетели в Москву на самолёте. Денег не было ни у них, ни у меня, поэтому по Москве не тратились, а ходили пешком. После одного такого кросса я принимала душ. Раньше я обратила внимание, что у неё в хозяйстве много розового: бельё постельное и нательное. Она пояснила, что купила дешёвую розовую краску и теперь всё освежает. Короче, после выхода из душа я обнаружила, что весь мой наряд, включая нательное, выкрашен в розовый цвет.

Ещё в Краснодаре в семье Пильниковых появился ребёнок Коля. Это мой крестник. Крёстная мать из меня плохая, крестник не получал подарков. Коля, когда был маленьким, проявлял себя хулиганом. Некрасова предупреждала меня, что он выбрасывает часы в унитаз. Хорошо, что я заметила, как он это делал. Правда, новые часы работать перестали.

Сейчас Пильниковы живут в Москве. Коля взрослый, человек с серьёзным образованием. У Татьяны есть силы работать в школе. Дети её любят. Юмор в этих отношениях занимает не последнее место.

Дорогая моя жизнь! Спасибо тебе за десять лет работы в медицинском институте! Спасибо, друзья, умершие и живущие, за любовь, за дружбу, за общение! Спасибо, жизнь!!!

ОБЩЕЖИТИЕ, УЛИЦА КРАСНАЯ, 87

Я позавидовала жильцам, когда зимой в слякоть смотрела общежитие. Центр, дешево платить, тепло от газового отопления. Убогости комнат, санузла и не заметила. Шестого марта я заселилась, сидела – не высовывалась, в комнатке были чужие вещи, вернее, видимость вещей женщины, уехавшей на Север, но меня это очень смущало.

Первая на меня наехала Кроличенко— ближайшая соседка тринадцатой комнаты. Но быстро сменила гнев на доброжелательный тон, пригласила на чай. Меня поразил ритуал: красивые чашки, салфетки. Потом я и сама так делала.

Свадьба Татьяны и Валеры. Ребёнок – моя дочь.

Она говорила после этого события, что будет «авестой», когда вырастет.

Татьяна Павловна – доцент кафедры биологии. Прекрасная хозяйка, ставшая для нас примером. Она прекрасно знала институт, его сотрудников, знаток искусства, много путешествовала, рассказывала о городах, в которых была. Мы стали свидетелем её романа с аспирантом из Киева, а