Книга Жил-был Щелкунчик - Ребекка Уинтерз

Мег не уставала выслушивать от него эти слова. Она ответила, что согласится с радостью… при условии, что полгода они будут проводить в России, а другую половину — в США. Учитывая дядины связи в Пентагоне и высокое положение Кона, наверняка это можно устроить. Поскольку каждый из них любит свою страну, это единственная возможность для них жить вместе.

Кон покачал головой.

— Твое желание невыполнимо, Мегги. Чтобы мы могли быть вместе, ты должна отказаться от американского гражданства. Твои родители все равно уже умерли. Если ты меня любишь, ты это сделаешь.

— Ты и сам знаешь, как сильно я люблю тебя, Кон. Но что, если я тебе надоем? Я этого не переживу, — прошептала Мег, прижимаясь к нему всем телом. — Что, если ты разлюбишь меня и потребуешь развода? Я останусь совсем одна и даже не смогу вернуться в Штаты.

Кон ответил ей со злостью, еще более пугающей из-за тихого и сдержанного тона. Он сбросил ее руку, вылез из кровати и начал одеваться. Ошеломленная его реакцией, Мег натянула одеяло до подбородка.

Он глядел на нее с осуждением.

— Ты не знаешь, что такое любовь, если можешь, лежа в моих объятиях, с одним и тем же выражением на лице говорить о замужестве и о разводе. Беда твоей страны в том…

— Не только моей страны, Кон, — перебила его Мег и умолкла. Последняя волшебная ночь оказалась испорченной.

Он широкими шагами вышел из спальни, а Мег тем временем занялась сборами, готовясь к отъезду в аэропорт. Кон отнес ее сумки и помог ей усесться в машину, не обращая внимания на ее вопросы и попытки примирения. Его ледяное молчание разбивало ей сердце.

Снова Кон превратился в пугающего и неприступного сотрудника КГБ. Он домчал ее в аэропорт за рекордно короткое время, велел охраннику проследить за ее багажом и проводил в самолет. Когда он помогал ей отыскать свое кресло, Мег вспомнила о своем первом отлете из России.

Почти «дежавю», если не считать одной мелочи. На этот раз они с Коном были совсем одни в огромном чреве лайнера. Остальные пассажиры еще не прошли на посадку. Мег чувствовала себя опустошенной, душевная боль казалась ей невыносимой.

— Мегги…

Она помнила звук его сдавленного голоса и свой собственный ответный вздох. Его глаза странно блестели в полумраке.

— Не уезжай. Останься со мной, любовь моя. Я тебя люблю. Мы сразу поженимся. У меня много денег. Ты сможешь выбрать себе самую лучшую квартиру. У нас все будет хорошо. Я буду всегда заботиться о тебе, — яростно клялся он, заключая ее в свои объятия.

Больше всего на свете ей хотелось сказать «да». Мег прижалась к Кону, целуя его со всей страстностью, на которую была способна. Но все же она была дитя Запада. Страх за свое будущее не позволил ей ответить согласием.

Ослепленная слезами, почти обезумев от отчаяния, она воскликнула:

— Неужели ты думаешь, что я хочу тебя бросить? Без тебя моя жизнь станет совсем другой!

Лицо Кона снова стало непроницаемым, и он отстранился.

— Кон, не смотри на меня так! Я не вынесу. Я… я накоплю побольше денег и приеду в следующем году.

— Нет. — Он произнес это слово со странной решимостью, которую она не понимала. — Не возвращайся. Ты слышишь меня? — Он сильно ее встряхнул. — Никогда больше не возвращайся.

— Но…

— Сейчас или никогда.

Сломленная его безжалостностью, она неуклюже шагнула к нему, всхлипывая:

— С тобой мне ничего не страшно. Но если с тобой что-нибудь случится, у меня ничего не останется.

Кон резко выдохнул:

— Прощай, Мегги.

Он отпустил ее и направился к выходу, чтобы через секунду навсегда исчезнуть из ее жизни.

Мег в ужасе выкрикнула его имя, но бесполезно.

Он ушел.

Пятая глава

— Мама! Мама! — Мег почувствовала, как что-то тычется ей в лицо. — Почему ты плачешь?

Пробудившись от дремоты, Мег растерянно взглянула на дочку заспанными глазами. Было утро.

— Наверное… мне приснился кошмар.

— Поэтому ты спала со мной?

После недолгой заминки Мег ответила:

— Да.

— Тебе надо было лечь с папой. Тогда бы ты не напугалась. Мелани говорит, что ее мама с папой спят вместе, когда не ссорятся. Вы с папой поссорились?

Есть ли хоть одна деликатная тема, которую бы Анна не обсудила с Мелани?

Мег возмущенно фыркнула и отбросила одеяло, решив не отвечать. Видимо, Анна встала чуть раньше, потому что была уже одета в любимую голубую кофточку с розовыми сердечками и такие же штанишки. И когда только успела?

В тревоге Мег протянула руки к дочери и прижалась к ней на долгое-долгое мгновение. Анна обняла ее в ответ, но сразу же попыталась вырваться.

— У нас там кексы на завтрак, но я ему сказала, что ты любишь тосты, поэтому он стал их жарить, а мне велел тебя разбудить.

Только теперь Мег почувствовала запах кофе. Анна кофе варить не умела, значит, Кон и это взял на себя. Как всегда — он уже распоряжается ее квартирой, ее дочерью, ее жизнью…

Но чего еще от него можно ждать?

Разозлившись, Мег выместила свою ярость на постели, которую начала убирать. Лишь бы только оттянуть момент встречи.

— Быстрее, мам. Я хочу увидеть наш дом и собачек.

— Ты же пропустишь занятия в воскресной школе, — напомнила Мег, зная ответ Анны заранее. Но не сказать этого она не могла.

— Папа говорит, что возле нашего дома есть церковь. Я смогу пойти туда на следующей неделе. Он говорит, что в моем классе шесть детей.

Движения Мег стали такими дергаными, что она разорвала пододеяльник, зацепившийся за спинку кровати.

Анна сделала круглые глаза.

— Ой, мам. Что-то рвется.

— Так и есть, — буркнула Мег, застелила кровать покрывалом и направилась в ванную.

— Я скажу папе, что ты встала!

Когда Анна умчалась, Мег взглянула на себя в зеркало. Бледное, изможденное лицо, но это даже к лучшему. Она умылась, затем расчесала волосы и собрала их в хвост. Косметика и духи не потребуются. Да и переодеваться не стоит. Чувственная молодая женщина, изо всех сил стремящаяся понравиться Кону, исчезла навсегда.

— Мама? Телефон!

Мег мотнула головой. Она даже не услышала звонка. Должно быть, Кон с утра вернул трубку на место и подсоединил провод.

— Иду.

К неудовольствию Мег, когда она увидела Кона, стоящего у стены с трубкой в одной руке и чашкой кофе в другой, ее сердце забилось в безумном ритме. Не замечая его напряженного взгляда, она выхватила у него телефонную трубку и повернулась спиной. Она не виновата, что красота этого мужчины пробуждает в ней такие чувства. Даже ладони вспотели.