Книга Лунный принц - Екатерина Оленева

Перехватив мой удивлённый взгляд, Ральф добавил:

– Девочку Снежана хотя бы терпела, хоть и скрепя сердце. Мальчика бы она возненавидела. Так что Синтии повезло родиться моей дочерью, а не моим сыном.

Пришёл мой черёд усмехнуться:

– Ну, не знаю. Не уверен. Сын вряд ли расправился с ней так жестоко, как это сделала дочь.

Заметив, как Ральф застыл, как его лицо приняло неподвижное выражение, словно у идола, я тут же пожалел о том, что сорвалось с моих губ.

– Продолжай, – потребовал он.

Честное слово, я не собирался… но, видимо, часть своих способностей Синтия от отца и унаследовала.

Мой язык, подчиняясь ему, а не мне, успел выболтать информацию до того, как я его прикусил:

– Она убила их. Всех. Чтобы стать тем, кем стала. И чтобы получить возможность воскресить меня. И второго твоего сына.

– У меня был ещё сын?!

– Да, дорогой дядюшка, был. Тёте Стелле и твоему братцу Винсенту после твоей смерти остался небольшой сувенир от тебя в подарок. Его пришлось сохранить. Ты же знаешь, если наше семя прорастает в чьём-то лоне, избавиться от него невозможно, тут любая наука бессильна. Даже ещё не родившись, Элленджайты почти бессмертны.

– Услышь я всё это при других обстоятельствах… – он тряхнул головой, словно отгоняя наваждение. – Убить всю семью, чтобы…

– Чтобы стать ведьмой. То была кровавая жертва кровавому демону, по сказанию от Синтии – нашему прямому потомку. Люциферу. Как тебе новость. Она сожгла их всех. В пепел. Долгие годы до этого даже этот дом напоминал руины.

– И всё это для того, чтобы вернуть нас с Того Света?

– Ты видел его? Помнишь Тот Свет?

– Последнее, что я помню – лицо брата, который меня убил. И для меня это было только вчера. А всё, о чём ты говоришь сейчас кажется абсурдом и бессмыслицей.

– Тут ты, положим, лжёшь. Смысл в этом есть. Пусть и гротескной. А что вообще ты ждал, после той жизни, который прожил? Добро пожаловать в Ад, дядюшка. Считай, что мы твои персональные бесы.

Глава 5. Альберт

– Мои персональные бесы? – с усмешкой проговорил он, окидывая меня взглядом. – Ну, ты не самое страшное, что можно представить по ту сторону. И если ты говоришь правду, то ты скорее послан мне в утешение.

Его кривая усмешка, как ни странно, нисколько не портила его точёные черты.

Удивительное создание. На него можно было смотреть бесконечно, словно он был одновременно и огнём, и водой, а падающим с неба белым снегом.

Ральф придвинулся ко мне, не сводя с меня взгляда. Сердце моё забилось быстрее, а член затвердел в камень. Ещё мгновение назад моё восхищение им не имело ничего общего с плотским желанием, оно было чисто эстетическим, с таким восторгом смотришь на прекраснейший шедевр от искусства. А сейчас низ живота скручивало острой судорогой желания такой силы, что стало плевать на всё – на чувства сестры или Кэтрин.

Откровенно говоря, я о них вообще не думал. Ни о чём не думал. Я хотел его, остро и сильно, так, что было не до тормозов. С такой остротой, что окружающая действительность словно отодвинулась, оставив в мире лишь нас двоих.

Ральф отлично осознавал впечатление, которое производил и желание, которое вызывал. Для него оно, скорее всего, не было в новинку. Мы были одной крови и сотканы из одной плоти.

Даже не представляю, как срывало от него крышу у других людей?

– Не каждый день умираешь и воскресаешь, верно? – проговорил он тягучим и нежным голосом, кладя руки мне на плечи, почти так же, как это делают женщины. – Это нужно отметить. Жизнь во плоти имеет смысл тогда, когда чувствуешь эту плоть каждой клеточкой своего тела.

Меня словно окутывало светом и даже осознание того, что это свет из преисподней не останавливало меня. Я не двигался, сидел неподвижно, отдавая инициативу в его руки. Нет, я знал, что не откажусь, что возьму, но лишь при условии, что он сам не это предложит.

Он склонился к самому моему лицу, обвевая мои губы лёгким, свежим дыханием. На мгновение промелькнула мысль о том, что ещё вчера он был ползущим по каменным плитам жутким трупом, готовым убивать любого бездумно… и я, наверное, тоже был в своё время таким же. И это не имело никакого значение. Совершенно.

Сейчас он был совершенен. И тело его было готово принять мои ласки. Или боль, причинённую моими руками – как получится.

– Я был мёртвым почти триста лет? – его голос был как наркотик, утягивающий в страну грёз, обещающий блаженство. – Триста лет без возможности какого-то трахнуть – это очень долго.

– И ты хочешь трахнуть меня? – с лёгкой иронией протянул я.

– Не возражаю, если ты захочешь сделать это сам.

– А если я скажу «нет»?

Он улыбнулся, одновременно и насмешливо, и горько:

– Не скажешь.

– Уверен?

– Сделав это из простого упрямства, ты вряд ли сделаешь кого-то из нас счастливее?

Его рука опустилась на мой и без того стоящий колом член, умело, уверенно его массируя поверх одежды. Губы его накрыли мой рот, требовательно, вызывающе. Язык скользнув по губам, позволил ощутить вкус его рта – горячего и сладкого, как нектар.

Я больше не желал держать дистанцию между нами. Обхватив его тонкую талию, прижал к себе так, словно пытался поглотить, слиться с ним телом по всей поверхности. И он охотно шёл навстречу моим желаниям.

Несколько секунд мы просто исступлённо целовались, позволяя рукам бездумно блуждать по телам друг друга, иногда сжимая пальцы на белой коже любовника с такой силой, что даже на наших телах на мгновение оставались синяки.

Я смутно помню, как рывком заставил его рубашку разойтись на груди и пуговицы с сухим стуком стукнулись об пол, раскатываясь. Слишком белое тело с темнеющими сосками над поджарым животом, на котором рельефно вырисовывались кубики завело меня ещё сильнее. Я покрывал его поцелуями, засосами и укусами, как животное, оставляя на нём следы, но Ральфу, это, похоже, нравилось. Запрокинув голову, он издавал горловые, сдавленные стоны, лишь подстёгивающие моё желание.

Он не оставался в долгу, отнюдь не изображал из себя бесчувственного идола, лишь позволяющего прикасаться к себе. Любовника отзывчивее, горячее и чувственнее вряд ли можно пожелать. Бесстыдный и прекрасный, он не стеснялся дарить мне самые откровенные ласки. Я словно попал в лунные сети, опутывающие моё тело со всех сторон плотными тенетами, из которых совсем не хотелось вырываться. Его губы с одинаковым жаром терзали то мой рот, то мой член, заставляя терять контроль и сходить с ума от накатывающего наслаждения, заходясь в судорогах оргазма, опустошающего насухо.

Его тело блестело от пота, словно влажная раковина. Светлые длинные волосы, мягкие и гладкие, дождём покрывали наши тела, сами по себе были искусной изысканной лаской. Мне казалось, что, излившись в первый раз так полно, как только можно, я смогу только отдавать, потому что брать больше нечем, но через несколько минут вновь почувствовал себя в полной боевой готовности.