Книга День гнева - Йонас Бонниер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Конечно.
– А что касается их брака…
– Ну, это случится в лучшем случае в следующем году. Думаю, к тому времени они во всем разберутся, – попыталась утешить мужа Кристина.
Синдре посмотрел на нее с удивлением.
– Нет, нет, я категорически отсоветовал им и дальше поддерживать отношения. Микаэла влюблена в меня, как она может выйти за другого?
– Но ты…
Кристина оборвала фразу на полуслове. «Ты ведь женат» прозвучало бы слишком глупо.
Но все-таки что имел в виду Синдре?
13
Дверь в спальню распахнулась, когда Кристина кормила Эльсу грудью. Это случилось в первых числах мая, в десять утра. Кристина была в тренировочных брюках и футболке, она еще не успела ни вымыть голову, ни почистить зубы.
Эва Скуг возникла в дверях как посланец другого мира, в короткой кожаной куртке, узких брюках и низких кроссовках.
– Так, значит, это правда, что говорит Синдре…
Кристина подняла удивленное лицо. Эва переступила порог.
Вместе с ней в спальню Кристины решительно шагнул тот самый мир, от которого она пыталась укрыться в этой спальне и к встрече с которым оказалась не готова.
– Что же говорит Синдре? – спросила она, стараясь сохранять самообладание.
За спиной Эвы показалась фигура Ясмины, из-за спины которой выглядывала удивленная Ирис. Обычно на второй этаж не было хода посторонним.
– Он говорил, что ты ступила не на ту дорожку, – отвечала Эва, – и перестала бороться. Что ты почти стала жертвой, во всяком случае, очень того хочешь. Одному дьяволу известно, что из этого выйдет, и бесы так и жужжат вокруг тебя, как мухи возле банки с медом.
– О чем ты?
– О том, что тебе нужна помощь, Кристина.
– Не понимаю…
Что такого мог рассказать ей Синдре, неужели о ее сомнениях? При одной мысли о таком предательстве Кристине стало трудно дышать. Девочке на руках передалось волнение матери. Эльса выпустила грудь и громко заплакала.
– Даже ребенок чувствует, – злорадно усмехнулась Эва. – Могу представить, молоко наверняка горчит.
В другой день Кристина точно бы не выдержала. Она вскочила и вышвырнула бы за дверь незваную гостью, не будь она Эвой Скуг. Но только не сегодня и не Эву. Глаза наполнились слезами, а Кристина все еще крепилась и не желала сдаваться.
– Мы все давно это поняли, – продолжала Эва. – Мы давно уже говорим о том, что тебе надо очиститься, Кристина. Освободись от своих сомнений и страхов. С закрытым сердцем еще никому не удавалось спастись.
Она повернулась к двери:
– Ясмина, можешь пока заняться ребенком?
Ясмина неуверенно приблизилась к Кристине, из-за ее спины выглядывала Ирис.
– Я помогу, мама, не беспокойся.
Кристина взглянула в растерянное лицо старшей дочери – и слезы заструились по щекам. Она протянула Эльсу Ясмине.
Эва шагнула к гардеробу и распахнула дверцу:
– Начнем с твоей одежды. Знаешь, все это и в самом деле выглядит тоскливо… Ну вот это, например… – Она извлекла на свет длинную розовую юбку, которую Кристина носила, пока у нее не раздулся живот: – Прости, но это больше похоже на маскарадный костюм. Как будто ты решила нарядиться кроликом или кем-то в этом роде.
Эва бросила юбку на пол.
– А это? – Она показала джинсы, которые Кристина носила каждый день. – Ты вообще представляешь себе, как выглядишь в этом сзади? Ну, может, лет десять тому назад это смотрелось и неплохо, но сейчас… для этого нужна другая задница, понимаешь?
Эва швырнула джинсы к юбке. Слезы ручьями текли по лицу Кристины, но Эва этого не видела. Она сосредоточилась на одежде.
– Может, и это часть твоей проблемы, Кристина? У тебя не хватает смелости расстаться с прошлым. Ты не смотришь вперед. Ну что это за цвета, скажи на милость? Человечество распрощалось с такими уже в восьмидесятые годы.
Она срывала с вешалок блузы, рубашки, юбки, включая любимую, которую Кристина купила перед тем, как они переехали в Кнутбю.
– Эти пастельные тона делают твою кожу тусклой, как у мертвеца, – продолжала Эва, приближаясь к бюро рядом с гардеробом.
На полу уже громоздилась куча тряпок. Кристина молчала. В приоткрытой двери мелькала фигура Ясмины с Эльсой на руках. Значит, Ирис тоже была там и слышала каждое слово.
Эва рывком выдвинула верхний ящик, в левой стороне которого Кристина хранила трусы, а в правой – бюстгальтеры и ночные сорочки. Белье летело в общую кучу. Эва выудила пару старых стрингов, которые Кристина когда-то купила под джинсы и не надевала с прошлого лета.
– Ого! – Эва посмотрела на стринги, держа их двумя пальцами. – Всем известно, что Синдре похотлив, но увидеть такое на заднице матери троих детей… зрелище не для слабонервных, м-да… Туда же…
Она презрительно бросила трусы в общую кучу.
– Мы передадим все это в наш магазин в Римбу. Надеюсь, кому-нибудь пригодится… Ты слышишь, что я говорю?
Эва открыла следующий ящик, где лежали трикотажные футболки.
– Понимаешь ли ты, какой опасности подвергаешь всех нас, Кристина Форсман? Понимаешь ли ты, что Синдре больше не сможет тебя защитить? Ты сама должна прилагать все усилия, чтобы защитить его. Понимаешь ли ты, на какую дорожку ступила? Тебе придется начинать все сначала. Все…
Майки, пуловеры летели на пол. Там было уже так много любимых вещей Кристины, что она не знала, что спасать первым.
– Я тебя не слышу, – сказала Эва, оторвавшись наконец от одежды.
Она повернулась к Кристине и посмотрела ей в глаза.
– Ты понимаешь, что я тебе говорю?
Кристина кивнула. Она не всхлипывала, только молча вытерла слезы.
– Сатана ищет души, в которых мог бы угнездиться, – продолжала Эва. – И сегодня он активен как никогда. Он уже в тебе, Кристина?
Кристина покачала головой.
– Потому что если он в тебе, ты должна изгнать его. И для этого тебе нужна вера, Кристина, ты слышишь?
– Я слышу, – пролепетала Кристина.
Эва Скуг смотрела на нее с презрением.
– Ты в опасности, Кристина Форсман. В большой опасности.
С этими словами она развернулась и вышла из комнаты. Ясмина и Ирис молча наблюдали, как Эва сбегает по лестнице.
14
Ночью Синдре заболел. Кристина проснулась от того, что он переворачивался с боку на бок в постели. Толчки и метания не прекращались, и она уже смирилась с тем, что заснуть до утра не удастся. В темноте спальни Кристина разглядела, что Синдре запутался в простыне. Сквозь сон до нее донесся звук – слабый хрип или стон, скорее вибрация голосовых связок.
