Книга Льды Ктулху - Александр Лидин

* * *

На японцев они натыкались еще дважды. Казалось, вся местность кишит самураями. Но всякий раз, заслышав шорох в кустах, а то и иностранную речь, Василий с Федотом прятались.

Однако одна мысль сильно беспокоила Василия. Как могли японцы так быстро добраться до места крушения самолета? Ведь до границы, хоть и считается, что она рядом, верст сто. И нет тут никаких дорог. Может, они готовили полномасштабное вторжение? Оккупацию? Вряд ли. Не похоже это на них. Да если уж и начали бы они где вторжение, то уж где-нибудь во Владивостоке, а не в этих лесах. Выходит, знали они об аэроплане; выходит, ждали его. А значит, и авария, скорее всего, была не случайной. В таком случае выходило, что просто так самураи не отступят. До последнего будут пытаться заполучить проклятый пакет.

«И почему мне так не везет, — думал Василий, осторожно пробираясь через лесной бурелом. — Вот не нашел бы нашей партии посыльный, аэроплан бы упал в другом квадрате, Федот был бы не таким любопытным и не было бы у меня никакого пакета. Нашел бы его один из отрядов, посланных на поиски, и разбирался бы потом с японцами. А мы бы для порядку прогулялись по лесу да вернулись назад шурфы копать… И Илья был бы жив», — однако Василию пришлось тут же признаться самому себе, что он не слишком уж опечален смертью комсорга.

И все же они выполнили большую часть задания. Таинственный пакет был у них, а отловом нарушителей границы, тем более в таком количестве, пусть занимается спецотряд ЧК или пограничное воинское подразделение.

К Черному ручью вышли лишь к вечеру. Однако медлить было нельзя. Наверняка кто-то из самураев уже обнаружил место крушения, и, поняв, что добыча вот-вот может выскочить у них из рук, они пустились в погоню. Через ручей переправились вброд — вода в самом глубоком месте едва доходила до груди. Однако пакет, оружие, одежду и боеприпасы оба беглеца на всякий случай несли высоко над головой.

Переправившись, они сделали небольшой привал. Пока Федот одевался, Василий нагишом с револьверами наизготовку внимательно следил за противоположным берегом. Нет, не могли японцы так вот просто отпустить их. Однако никакой погони заметно не было.

Закончив, Федот занял место Василия. Вооруженный трехлинейкой и двумя карабинами, лесовик очень напоминал Василию Робинзона Крузо на картинке в старинной книге. Вот только попугая на плече не было.

— Теперь надо наших отыскать, — протянул он, натягивая через голову гимнастерку.

— Ну, если они тут неподалеку, то скорее всего на Гнилом хуторе остановились. Тут место такое, с одной стороны ручей этот, — Федот кивнул в сторону ручья, — с другой — болота, там лагерь не разобьешь.

— А может, они в другой угол квадрата ушли.

— Все равно. Если за Черным ручьем кто, то ищи его на Гнилом хуторе.

«Да и черт с ним, — в сердцах подумал Василий. — Гнилой хутор, так Гнилой хутор. По крайней мере, переночуем по-человечески, да и японцы, скорее всего, туда сунуться побоятся. А если даже Федот ошибся, то рыскать по лесу вторую ночь подряд не стоит. Тем более что пакет у них, и волноваться ни о чем особо вроде бы незачем».

— Ладно, Федот, — поправляя катану за поясом, последний штрих завершения туалета, согласился Василий. — Веди на хутор, если дорогу знаешь. А как придем — посмотрим…

Лесовик согласно кивнул.

— Тут до хутора рукой подать.

И правда, меньше чем через час вышли они к хутору. Лес перед ними неожиданно раздался, открывая большую поляну, на которой за рядом высокого частокола торчали крыши нескольких домов.

Василий уже хотел было выйти из укрытия подлеска, но Федот неожиданно остановил его.

— Что-то тут не так, парень.

— То есть? — удивился Василий. — Японцы?

— Нет, — покачал головой лесовик. — Ты разве не слышишь, нет человечьих голосов, да и собаки молчат?

И правда. Не было слышно ни единого звука. Покров Мертвой тишины повис над хутором.

— Уверен, что не японцы?

— Ладно, люди-то могли схорониться или уйти вовсе, а собаки. Они полудикие тут, их арканом с собой не погонишь. Да и япошки, что ж, стали бы по всему хутору гоняться, собак стрелять? Тут, почитай, кобелей и сук с полсотни было — стая целая. Сам хозяин Никитич хотел их пострелять, а то расплодились не в меру.

— Чего ж это они жрали?

— А кто его знает, — пожал плечами Федот. — Тут тайга, по большей части места дикие, нехоженые. Может, они на зверей охотились, а может, мертвечиной питались…

— И что нам теперь делать?

— Попробуем лесом подобраться к той стороне, где ворота, а там и видно будет.

— Видно ничего не будет. Ночь будет.

— Ничего, разглядим, — и Федот стал медленно пробираться через подлесок, держа наготове свою трехлинейку и то и дело бросая косые взгляды на безмолвный хутор.

Василию ничего не оставалось, как неспешно последовать за ним.

Когда они оказались на том месте, откуда были видны ворота, совсем стемнело. Ни огонька не зажглось на хуторе. Переминаясь с ноги на ногу, они долго стояли, вглядываясь во тьму. Федот, прикрывая огонек полой рукава, закурил японскую папироску. От непривычного, ядреного табака он закашлялся, а потом бросил цигарку на землю и затоптал.

— Ну что, идти надобно. А там — была не была.

— Послушай, Федот, ты пойдешь один, — наконец приняв какое-то решение, объявил Василий. — Можешь считать, что я струсил, но если ты на японцев нарвешься, они тебя не тронут. Лесовики никому не нужны, а вот если к ним я попаду… Со мной сразу все ясно. К тому же у меня пакет…

Неожиданно у самого уха Василия раздался едва различимый шорох, и холодное дуло револьвера уперлось ему в висок.

— А теперь, Василек, без всяких глупостей, — прозвучал едва различимый, до боли знакомый голос. — Скажи своему приятелю, чтобы он медленно, очень медленно опустил свои пукалки.

Василий едва сумел сглотнуть ком, подкативший к горлу. Нет, этого не могло быть. Он, наверное, ошибся, не мог этот человек оказаться в это время в этом месте. Он должен был быть давно уже мертв. Да и какое он может иметь отношение к аэроплану и японцам.

— Говори, — вновь раздался едва различимый шепот.

Василий тяжело вздохнул.

— Ты это… Федот, ты карабины-то положи…

Лесовик с недоумением посмотрел на своего спутника.

— Ты положи, положи, — неуверенным голосом пробормотал Василий. — А то…

— А то мне придется стрелять, а это может привлечь к нашей компании нежелательное внимание, — да, без сомнения, голос был его. Но как, откуда, почему… — Хотя нет, можешь их при себе оставить, только пообещай, что не станешь пытаться стрелять мне в спину. От души пообещай, и тебя это тоже касается, Василек.

— Обещаю, — настороженно пробормотал Федот, покрепче сжимая свою трехлинейку.