Книга Кошки-мышки по-взрослому - Татьяна Кошкина

Тимофей выдвинул ящик стола, в который недавно смел все бумаги, и достал оттуда справочник “Хочу стать доктором. Пособие для поступающих в вузы”.

Интересно, можно ли в занятия химией и биологией втиснуть ещё и правоведение?

Глава 5. Рыцарь без страха и с намеком

Чешир

– Привет! – раздался в трубке мелодичный голос одноклассницы. – Ты сегодня придёшь? Заказываю еду, хочу, чтобы всем хватило.

Тимофей поморщился. Он не любил сладкое, даже кофе без сахара пил, а первая красавица класса Карина Ивакова была так похожа на конфету, что временами у него сводило зубы. Разумеется, парень сдержанно ей улыбался и никогда не показывал свою неприязнь. Для этого он был слишком хорошо воспитан, что часто выходило ему боком, а иногда и другим местом.

– Буду, я же обещал, – выдохнул и хмуро уставился на советский учебник по анатомии.

Репетитор рекомендовал эту книгу для углубленного изучения, якобы в ней каким-то чудодейственным образом всё структурировано в соответствии с требованиями медицинской академии, ну и написано кратко – пригодится для ответов на ЕГЭ. Тим запланировал четыре параграфа, но так и завис на первом, а тут ещё эта вечеринка. Убить Вадика мало. Этот Свин, да приклеится к нему пожизненно прозвище, увлекся Иваковой и, услышав приглашение, довольно хрюкнул и согласился за всех. Разве что копытцами не цокнул в знак восхищения златовласой красоткой.

– Жду в семь и зажигаем до утра. Папа разрешил погулять, – мурлыкнула Принцесса в трубку и отключилась.

Папа разрешил. Тимофей откинулся на спинку кресла и выдохнул. Всё было так очевидно, скучно и от этого противно. Кокетливые взгляды Иваковой и девичьи шепотки он заметил ещё в первый день, а вчера отцу звонил некто Иваков Матвей Аркадьевич: то ли бывший однокашник, то ли сослуживец. И у этого самого Аркадьевича совершенно случайно обнаружилась милая дочка, с которой папа очень рекомендовал познакомиться.

Идиотизм.

Единственное, что спасало Тима от лёгкого бунта в тяжелой форме – это современный мир, в котором отец может только сватать ему скучных дочек своих друзей и ничего больше. Договорные браки давно вне закона.

Подобное сватовство уже пару раз случалось, вот только эти “невесты” оказывались до противного предсказуемы.

В нём видели идеального будущего мужа для красавицы-дочки из хорошей семьи: встреча в школьном возрасте, первая любовь, перспективный парень с отличной родословной, так ещё (как назло) и внешностью генетика не обидела. Родители в восторге, дочки плавятся, как шоколад на солнце, и видят себя замужем за успешным юристом, которому папочка проложит дорогу к большим деньгам и хлебному месту. Такой вот удобный для всех мальчик.

Вот только одно но… Тим по-человечески задолбался быть удобным. Он хотел быть собой и жить своей жизнью, а не той, которую придумали ему отец, тренер по единоборствам или очередная дочка очередного папиного друга. Кем бы ни был этот фантазёр, его мнение интересовало Тимофея Котикова в последнюю очередь.

А вот что последнюю неделю ему было по-настоящему интересно, так это девушка, которую он не мог разгадать и предсказать. Микки. Головоломка на двух ногах. Такая увлекательная, что Тим каждый вечер заглядывал в её инстаграм, пытаясь найти в разнообразии портретов и иллюстраций хоть какой-то ключ. Но его не было.

Выходя из дома в половине шестого вечера, парень и подумать не мог, что очень скоро жизнь предоставит ему возможность разгадать эту загадку…

***

– Отпусти! Отпусти, урод!

Осенний ветер подхватил звонкий голос, вынес его из полумрака арки и прокатил по двору невысокого жилого дома. Вопреки его стараниям, никто и бровью не повел. Двое мужчин, что ремонтировали старые жигули, лишь переглянулись и пожали плечами. Мол, опять малолетки чудят.

Старушка с помойным ведром, видимо, была глуха, поэтому ничего не услышала и продолжила свой путь к цели тяжелой шаркающей походкой. Небольшая компания студентов, оккупировавшая лавочки в детском городке, похоже заразилась глухотой от бабушки и тоже никак не отреагировала.

Тим замер и прислушался.

– Помогите! – новый крик.

Не показалось. Он медленно обернулся. В узкой арке-проходе угадывались четыре силуэта. Двое парней стояли на стрёме, а один прижимал к стене до боли знакомую фигуру. Значит, голос не обманул.

Из головы ветром выдуло планы о вечеринке, певучий голосок Иваковой и даже пять прочитанных глав анатомии человека.

Тим бегал быстро. Он светлой молнией мелькнул между детской площадкой и аркой. Двинул первому по челюсти и, уклонившись от удара, пробил по корпусу второму. Равнодушно и хладнокровно, рефлексы на рефлексах, как выработалось у него за годы тренировок. Того, что челюсть первого характерно треснула, а второй парень смачно выругался и упал на колени, – Тим не заметил. Он уже отрывал от Дианы Мышкиной парня в кожаной куртке с вышивкой в виде свиной морды на всю спину. Но она, как и маска, скрывающая лицо, не имела значения, а вот руки ублюдка – другое дело. Одна из них сжимала тонкую бледную шею девушки, а другая замерла в расстёгнутой ширинке брюк. Тим не мог решить, какую оторвать первой, поэтому замешкался и пропустил удар кирпичом по голове – это поднялся упавший бандит и напал со спины.

Мир пошатнулся, а по шее потекла тонкая струйка крови. Понятие “честный бой” парням, выросшим на улицах, не было знакомо. Обидчик Микки, которого Тим уже успел оторвать от неё, воспользовался моментом, вскочил и ударил нападавшего по лицу. Соленый привкус крови на разбитых губах казался сном, как и то, что произошло после.

Уже знакомый кирпич каким-то образом оказался в руках Микки, и девушка, недолго думая, приложила им обидчика.

Такое злое и чуть размытое лицо, крепкая хватка и рваная команда:

– Бежим, горе-рыцарь! – она дёрнула его вперед.

Всё ещё растерянный после удара Тим перебирал ногами на автомате. Нет уж, он не может пропахать носом асфальт, только не рядом с Микки. Только не в тот безумный момент, когда голова гудит, на губах привкус крови, а запястье сжимают тонкие, удивительно сильные пальцы.

Сколько они бежали? Тим не знал. Куда? Всё равно.

– Ну ты и придурок! – выдала растрёпанная девушка.

Даже с трудом держась на ногах он не мог отвести взгляд от порозовевших щек, стекающей за кожаный ворот капельки пота и чуть приоткрытых губ.

– Я тебя спас, между прочим, – фыркнул и рухнул на скамейку.

Наконец-то мир перестал вращаться. Тимофей оглянулся и с удивлением обнаружил себя в парке около собственного дома (тот бетонным айсбергом возвышался над кронами деревьев). Они с Микки стояли на разбитых трибунах старого баскетбольного поля. Здесь не было модного резинового покрытия и заграждений, а следы старой разметки едва виднелись на потрескавшемся асфальте игрового поля. Щиты кто-то помял, а вот проржавевшие кольца каким-то чудом ещё оставались круглыми. Три ряда лавок. Судя по кучам мусора из пивных бутылок вперемешку с пакетами от чипсов, местная молодежь голосовала не за ЗОЖ.