Книга Ангелы живут вечно - Светлана Талан

— Но Ева одна, а у меня есть муж, — произнесла Рая с болью в голосе. — Знаю, что сама виновата, выйти за него было моим решением.

— Не стоит ворошить прошлое, — сказала Антонина Евгеньевна и обняла дочь. — Доченька, перестань копаться в себе, отыскивая ошибки, корить себя за прошлое, которое уже не изменишь. Жизнь продолжается! Сейчас тебе надо подлечиться, а не думать о плохом.

— Мама, не говори Еве о моей болезни, — попросила Рая. — У нее такой прекрасный голос! Ей надо идти вперед, развиваться, покорять зрителей, а не проникаться моими небольшими проблемами.

— Ты права, Рая. Если Ева узнает, что ты больна, она будет переживать за тебя, еще и голос потеряет, а он у нее — самое большое богатство. Жаль, что отец не услышал, как она поет!

— Он все видит и слышит оттуда, — Рая взглянула вверх. — Слушает нашу птичку и радуется.

Раису прооперировали, и вскоре она была уже дома. Когда к ней приехала Ева, Раиса прикрыла горло шарфиком, чтобы сестра не увидела шрамы, и не призналась, что больна. Погостив у матери, Ева снова уехала в город, так и не узнав, что Раисе сделали операцию. Вскоре Ева уехала на гастроли в Японию.

— Рая, почему ты оттягиваешь визит к врачу? — в который раз спросила Антонина Евгеньевна дочь, зайдя к ней в дом. — Ты мне обещала провериться, когда Ева уедет. Уже почти месяц, как она на гастролях, а ты все сидишь дома.

— Кстати, как она? Мне не звонила уже дней десять.

— Да и мне не часто звонит, — ответила мать. — Я ее понимаю, чужая страна, на сцене надо работать с полной отдачей. Когда там ей звонить? А ты мне зубы не заговаривай, Рая. Завтра же собирайся и немедленно езжай на прием к врачу. Прооперировалась и ни разу не прошла повторное обследование. Как так можно относиться к своему здоровью?!

— Сказать честно?

— Скажи.

— Плохо себя чувствую, даже хуже, чем до операции, — призналась Раиса. — Голова жутко болит, слабость, еще и зрение резко ухудшилось.

— Рая, ну что же ты так?! — с упреком произнесла Антонина Евгеньевна. — Я ведь просила тебя поехать на проверку!

— Я жутко боюсь.

— Чего, дочь?

— Что обнаружат еще что-нибудь и Вася меня бросит, — произнесла Рая, потупив взгляд.

— Боже мой! Да что ты в этом Ваське нашла?! Другая бы бежала от него без оглядки, а она боится! Что ты потеряешь, если он тебя бросит? Лишний раз некому будет тебе нервы помотать или оплеуху отпустить? Рая, надо себя любить, чтобы другие тебя любили.

— Мама, я его люблю — и точка!

— Мне никогда не понять такой любви, — вздохнула женщина. — Давай не будем о нем, пусть живет себе и попивает свой вонючий самогончик, а мы с тобой завтра же поедем на прием к врачу.

— Он почти не пьет в последнее время, — заметила Рая.

— Ест с хлебом?

— Я сама поеду, — заявила Раиса.

Вернувшись домой, Антонина Евгеньевна села у окна, задумалась. На душе было так тяжело, как будто там громоздились огромные валуны. Двух дочерей вырастила, обеим дала высшее образование.

«Рая училась на заочном отделении, но так и не смогла устроиться по специальности, теперь ее диплом пылится за ненадобностью, а она гнет спину с утра до вечера то на огороде, то по хозяйству. И какой толк с ее рабских усилий? — размышляла женщина. — Что ни заработает, все уходит на питание, на ремонт дома, на сено, которого на зиму всегда не хватает… Васька — лодырь, каких свет не видывал! А говорить красиво умеет! Так расскажет, что незнакомый человек и вправду подумает: настоящий хозяин. Ни капельки не жалеет жену. Внушил Рае, что она не может иметь детей, поэтому никому, кроме него, не нужна, а он, видите ли, благодетель! Теперь вот нужны деньги на лечение жены, а он и в ус не дует. Другой бы землю носом рыл, чтобы что-то заработать на лечение, а этот руками разводит. А Рая заявляет, что любит его. Не могу понять такую любовь, хоть убей! Говорят, что любовь слепа и безрассудна. Могла бы понять ее, если бы он хорошо к ней относился, а то ни во что не ставит, еще и руку может поднять — и за это можно любить? Если бы мой покойный муж хотя бы раз меня ударил, я бы его возненавидела».

Антонина Евгеньевна вспомнила Еву, и на душе посветлело. Младшая дочь была в детстве маленьким ангелочком, который не доставлял хлопот, но радовал своей любознательностью и желанием петь. Ева пела всегда, что бы она ни делала. Казалось, она была рождена для того, чтобы украсить мир своим пением. С двух лет, еще в детском садике, она исполняла песенки на всех праздниках, не оставила свое любимое занятие и в школе. Учителя посоветовали Антонине Евгеньевне развивать талант девочки, и она, прислушавшись к советам педагогов, отдала дочь в школу искусств. Первое время Рая провожала и встречала сестру с автобуса — учиться пришлось в городе, позже Ева сама ездила. Потом была учеба в музыкальной академии, где Ева продолжила обучение вокалу. А это все расходы, деньги, которые давались с огромным трудом, но Антонина Евгеньевна ни разу не пожалела об этом. Теперь Ева — певица в оперном театре, ездит за границу, ее имя — на афишах.

«У Евы тоже не складывается с личной жизнью, — подумала женщина, — но сейчас у нее появился парень, который, похоже, ей очень нравится. Хотя бы у них все сложилось!»

Антонина Евгеньевна снова мыслями вернулась к старшей дочери. Рая пообещала ей завтра съездить на прием к врачу.

«Надеюсь, что она сдержит свое слово, — подумала женщина, — и у нее будет все хорошо. Рая заслуживает лучшей жизни, но почему-то ее постоянно преследуют сплошные проблемы».

  Глава 12

Дмитрий не находил себе места после отъезда Евы. На душе остался неприятный осадок после того, что произошло с ними. Прокручивая в памяти происшедшее, он понимал, что надо было встать на защиту своей девушки, но и перечить родителям он не мог. Дмитрий пытался окунуться с головой в работу, которой поднакопилось немало, но мысленно вновь и вновь возвращался к Еве. Он не пытался связываться с ней по скайпу, понимая, что Еве надо обосноваться на новом месте, подготовиться к выступлениям. В голове было такое нагромождение мыслей, что, казалось, они не помещаются в ней, давят до боли.

«Мне надо прогуляться и проветриться», — решил он и выключил компьютер.

На улице светило солнце, заставляя плакать капелью сосульки, свешивающиеся с крыш домов. Ноги проваливались сквозь залежалый снег, оставляя на тротуаре следы от обуви.

— Димон! — услышал он знакомый голос.

Дмитрий обернулся и увидел, что к нему спешит Максим. Они поздоровались, разговорились. Максим рассказал, что он со своей девушкой живет на съемной квартире, пока расписываться не собираются, потому что, как он выразился, «еще принюхиваемся друг к другу».

— Ну а у тебя как дела на любовном фронте? — поинтересовался Максим. — Тусишь со своей актрисой?

— С певицей, — поправил его Дмитрий. — Макс, мне нужен твой совет.