Книга Факел смерти - Марк Салливан

— Земля вызывает Найта, прием?

— В чем дело? — взорвался он.

— Я спросила, как вы считаете, Гилдер выживет?

Найт покачал головой:

— Нет. Я почувствовал, как отлетела его душа.

Журналистка скептически посмотрела на него.

— Что значит — почувствовали?

Найт провел языком по нижней губе изнутри.

— Второй раз в жизни у меня на руках умер человек, Поуп. В первый раз я тоже это почувствовал. «Скорая» может не торопиться — Гилдер мертв, как Масколо.

Журналистка сникла. После неловкой паузы она сказала:

— Я, пожалуй, поеду в редакцию. Мне к девяти статью сдавать.

— Знаете что? Упомяните, что Гилдер перед смертью признался в валютных махинациях.

— Признался? — переспросила Поуп, роясь в кармане в поисках записной книжки. — Что он сказал, дословно?

— Сказал, что аферу организовал он один, и деньги шли не Олимпийскому комитету, от которого зависел выбор земельного участка, а на его собственные офшорные счета. Сэр Маршалл был невиновен. Он пал жертвой мошеннических схем Гилдера.

Поуп перестала записывать и скептически произнесла:

— Не верю. Он прикрывает Маршалла.

— Это были его последние слова! — отрезал Найт. — Я верю ему!

— Вы лицо заинтересованное — это обеляет жениха вашей матери.

— В общем, Гилдер так сказал, и прошу вас упомянуть об этом в статье.

— Ладно, пусть говорят факты, — пожала плечами журналистка, — включая те, которые, как вы утверждаете, вам рассказал Гилдер. — Поуп взглянула на часы: — Все, я побежала.

— Не получится, придется задержаться, — сказал Найт, вдруг ощутив страшную усталость. — Скотленд-Ярд захочет с нами поговорить, тем более стрельба была… Я пока позвоню Джеку, расскажу, что случилось, и звякну няньке.

— Няньке? — изумилась Поуп. — У вас что, дети?

— Близнецы. Мальчик и девочка.

Поуп бросила взгляд на его левую руку и шутливо сказала:

— А колечка нет. Когда развелись? Довели жену, и она бросила вас с сопляками?

Найт смотрел на нее, вчуже забавляясь ее бестактностью.

— Я вдовец, Поуп. Жена умерла родами. Истекла кровью на моих руках два года, одиннадцать месяцев и две недели назад. Ее увезли на «скорой» под сиреной — так же, как сейчас Гилдера.

У Поуп отвисла челюсть, лицо выразило ужас.

— Питер, простите меня, я не знала…

Но Найт повернулся к ней спиной и зашагал к подъехавшей инспектрисе Скотленд-Ярда Элайн Поттерсфилд.

ГЛАВА 27

На Лондон опустилась тьма. Моя старая подруга-ненависть зашевелилась при мысли, что вся жизнь была прелюдией к этому предсказанному мигу. Итак, до церемонии открытия самого лицемерного события на Земле осталось двадцать четыре часа.

От этого у меня нестерпимо пекло внутри. Я повернулся к сестрам. Мы собрались у меня — впервые за много дней нам надо было поговорить лично. Я не спеша рассматривал Фурий.

Элегантная блондинка Тиган сняла шарф, шляпу и солнечные очки, в которых сидела за рулем такси. Марта, с черными как ночь волосами, расчетливая, холодная, положила мотоциклетный шлем на пол рядом с пистолетом и, расстегнув молнии, стягивала краги. Белокожая Петра, младшая и самая привлекательная, была лучшей актрисой и самой импульсивной из сестер. Она оглядывала себя в зеркало на дверце шкафа, оценивая, как сидит за ней шикарное серое коктейльное платье и не нужно ли поправить тщательно уложенные короткие рыжие волосы.

При виде таких знакомых сестер даже не верилось, что мы не всегда были вместе, а жили своей жизнью, ничем не выдавая нашей связи.

Почему же они по-прежнему со мной, спустя семнадцать лет? В 1997 году Гаагский трибунал заочно вынес им обвинение за убийство более шестидесяти боснийцев. После ареста в прошлом году Ратко Младича, генерала, командовавшего отрядами сербов-убийц в Боснии, охота за моими Фуриями стала еще интенсивнее.

Я знаю. Я слежу за этим. От этого зависит моя мечта.

Сестры так давно живут под угрозой разоблачения, что она проникла в их ДНК, но от этого постоянного, на клеточном уровне ощущения опасности их преданность мне мыслями, телом, духом и чувствами стала еще фанатичнее. Мои мечты о реванше за столько лет стали их мечтами, а желание увидеть воплощение планов таким же раскаленно-жгучим, как мое.

Все эти годы я не только защищал их, но и обучал, оплатил небольшие пластические операции, натренировал, сделав превосходными снайперами, мастерами рукопашного боя, виртуозными мошенницами и воровками. Последние два умения сторицей возместили мне все расходы, но это отдельная история. Достаточно сказать, что они не только знают то, что знаю я, но и превзошли в запрещенных играх всех, кроме меня.

Искушенные спросят, не новый ли я Чарльз Мэнсон, безумный пророк семидесятых, который подбирал женщин с трудной судьбой и говорил им, что они апостолы, посланные на Землю с миссией убивать и приблизить Армагеддон. Но сравнивать меня с Мэнсоном, а моих Фурий с бестолковыми девицами в высшей степени неправильно. Это все равно что пытаться сравнить людей с небожителями. Мы куда сильнее, совершеннее и смертоноснее, чем Мэнсон видел в своих наркотических притонах.

Тиган налила стакан водки, сделала несколько больших глотков и сказала:

— Я не могла предположить, что тот человек оттолкнет Лансера в сторону.

— Питер Найт из лондонского «Прайвит», — сказал я и щелчком отправил по стеклянному столу фотографию из Интернета: Найт с бокалом в руке рядом со своей матерью на открытии очередной модной линии одежды.

Тиган кивнула:

— Да, он. Я хорошо его разглядела — физиономия-то по всему ветровому стеклу распласталась.

Марта взяла фотографию, нахмурилась и подняла на меня агатово-черные глаза.

— Он был в баре с Гилдером. Я уверена. Он стрелял в меня, когда я убила охранника Гилдера.

Я поднял бровь. «Прайвит»? Найт? Сегодня они дважды чуть не сорвали мои планы. Что это — судьба, совпадение или предупреждение свыше?

— Он опасен, — сказала Марта, самая дальновидная из трех. Ход ее мыслей очень часто совпадал с моим.

— Согласен, — отозвался я, взглянув на часы на стене. — Тебе пора ехать на прием, Петра, — сказал я ее рыжеволосой сестре, прихорашивавшейся перед зеркалом. — Увидимся позже. Четко следуй плану.

— Я не дура, Кронос. — Петра вскинула на меня изумрудно-зеленые глаза — цветные линзы были куплены специально для сегодняшнего вечера.

— Нет, — подтвердил я. — Но ты бываешь запальчивой, у тебя склонность к экспромтам, а сегодня твоя задача требует ответственного подхода к каждой мелочи и точного выполнения намеченного.