Книга Лев Лангедока - Маргарет Пембертон

— Она уснула, — произнесла Матильда без всякой необходимости.

Жанетта де Вильнев отставила в сторону чашку с вербеновым чаем и пригляделась к Мариетте столь же испытующим взглядом, как и ее сын.

— Красивая девушка, — произнесла она раздумчиво. — Любопытно, кто она такая.

— Нет сомнения, что мы достаточно скоро это узнаем, — сказала Матильда, забирая останки платья Мариетты в свои большие крестьянские руки. — Этим лохмотьям только и место что в огне. — Она рассмеялась. — Святые угодники, ну и парочка из них получилась! Хорошо еще, что дорога их не проходила мимо Лансера.

Жанетта де Вильнев слегка поморщилась — не потому, что Матильда позволила себе излишнюю вольность в выражениях, а потому, что подумала в эту минуту о своей будущей невестке. И тотчас прогнала от себя эту мысль. У Леона жесткий характер, к тому же он до крайности упрям, но при всем том он всегда был наделен способностью к здравым суждениям. Она от души рада тому, что он наконец-то женится, и надеялась, что он не ошибется в выборе невесты. Если Леон и вправду сделал своей избранницей Элизу Сент-Бев, то она, Жанетта, сделает все возможное, чтобы ее невестка хорошо жила в Шатонне.

Вопрос в том, желает ли сама Элиза поселиться в Шатонне. Жанетта слышала и другое, однако в маленькой деревне сплетен всегда много, и не стоит особо придавать значение досужей болтовне. Она была выше того, чтобы вести такого рода разговоры с кем попало. Зато уж служанки у себя в комнатах вовсю чешут языки, обсуждая невероятную новость: Леон вернулся домой не один, он привез с собой какую-то босоногую девчонку, измученную до полусмерти. Что касается ее бегства из замка и того, что Леон как безумный бросился ее догонять, то, вне всякого сомнения, в округе на расстоянии нескольких лиг завтра же начнут судить и рядить о столь необычайном происшествии. Подумать только, наш знаменитый Лев привез домой некую никому не ведомую девицу!

Жанетта вернулась в гостиную с чуть приметной улыбкой на губах. Какими бы ни были слухи, они скоро достигнут и Лансера, а тогда Леону придется немало потрудиться, чтобы пригладить взъерошенные перышки красавицы вдовы Сент-Бев.

— Кто она такая? — спросила Жанетта сына, когда они наконец-то остались наедине: Селеста, которая очень скоро забыла о своей обиде на Леона, вдоволь наслушавшись его рассказов о Версале, удалилась к себе в спальню.

Леон уже решил, что в интересах Мариетты правду о ее бегстве из Эвре лучше держать в секрете. Но это не относилось к матери.

С графином вина он уселся перед камином и вытянул длинные ноги ближе к огню.

— Ее имя Мариетта Рикарди, она кружевница, — начал он рассказ. — Я встретил ее в Эвре. Тамошние олухи сочли ее ведьмой и охотились за ней, намереваясь сжечь на костре.

Мать ахнула в ужасе и уронила пяльцы с вышивкой себе на колени.

— И это еще не все, — продолжал Леон с лицом, неподвижным, словно маска. — Незадолго до того, как я ее встретил, они успели сжечь на костре ее бабушку.

— Блаженный Иисусе! — прошептала Жанетта и перекрестилась. — Неудивительно, что бедная девочка просто без памяти от страха и полного изнеможения.

— Ты не хотела бы узнать, была ли ее бабушка и взаправду колдуньей? — поинтересовался Леон не без любопытства.

— Нет, я ничего не хочу знать. Достаточно того, что я вижу, как бедняжка нуждается в отдыхе.

— Стоило бы рассказать тебе о том, что старая женщина обладала глубокими знаниями о травах и других целебных средствах, — сказал Леон, вставая.

— Матильда тоже обладает такими знаниями, а она вовсе не колдунья.

Леон соображал, следует ли упоминать о том, что бабушка Мариетты сама верила, будто может уберегать людей от действия ядов, и что именно эта уверенность в конечном счете и привела ее к гибели, а также послужила причиной упорной охоты за Мариеттой. И решил, что не следует. Лучше всего никогда к этому не возвращаться. Он ласково прикоснулся к плечу матери:

— То, что я тебе рассказал, должно остаться между нами. Не хочу никакой болтовни о колдовстве у нас в Шатонне.

— Ни в коем случае. — Жанетта тоже встала: — Я иду спать. Я уже не так молода и быстро устаю теперь. — Подойдя к лестнице, она добавила: — Как хорошо, что ты дома, Леон.

Он стоял у камина и наблюдал за тем, как мать поднимается по ступенькам на галерею. В первом порыве радости от пребывания дома он как-то не заметил, насколько она изменилась внешне. Губы у нее были такими же мягкими и так же ласково улыбались, как в годы его детства, но кожа истончилась, утратила живые краски, в густых каштановых волосах появилась седина. И еще он заметил, что по лестнице она поднимается тяжело дыша, а не взбегает по ступенькам, словно юная девушка, — именно так это было, когда он покидал родной дом несколько лет назад. Теперь мать вообще двигалась медленно и с большими усилиями.

Чем скорее они с Элизой поженятся, тем лучше, подумал Леон. Элиза вполне в состоянии снять лишние тяготы с плеч его матери. Всего через несколько часов они с Элизой встретятся, и он увидит у нее на пальце свое кольцо. Он отправил ей это кольцо с самой быстрой оказией, какую сумел найти, пока с лихорадочным нетерпением дожидался позволения Людовика покинуть королевский двор.

Одно из горящих поленьев выпало на каменную плиту под очагом, и Леон вернул его на место, подцепив носком сапога. Нет ни малейшего смысла откладывать заключение брака до того времени, когда кончится положенный срок вдовьего траура. Беспутный мэр Лансера не заслуживал такой чести. Они обвенчаются с Элизой до конца недели.

Леон допил вино из графина и ушел в спальню, от души радуясь тому, что уляжется в мягкую постель после того, как проспал две предыдущие ночи на голой земле. Его матушка положила под простыню саше с лавандой, чтобы сделать ему приятное, но Леон в ярости вышвырнул его за окно, чтобы запах лаванды не напоминал ему о Мариетте, ибо, засыпая в обширной постели, он хотел грезить только о своей будущей новобрачной.

Пробудившись, Мариетта обнаружила, что находится в совершенно незнакомой комнате. Она лежала в удобной постели с четырьмя фигурными столбиками по углам и вместо рваного платья на ней была красивая ночная рубашка — каких она до сих пор не носила.

Мариетта в тревоге соскочила с кровати и подбежала к окну. Широкая аллея, которая мерещилась ей во сне, открылась ей теперь в реальности. Она прижала пальцы к вискам, и к ней память вернулась. Отец Леона — привратник либо слуга в этом замке, потому Леон и привез ее сюда. Мариетта в панике обвела глазами комнату, разглядывая кровать с балдахином, туалетный столик, на котором лежали гребни из слоновой кости и прочие принадлежности туалета знатной дамы. Что она делала здесь и кто снял с нее платье? Щеки у нее вспыхнули при мысли о возможном ответе на этот вопрос.

Послышался негромкий стук в дверь, и в комнату вошла та самая девушка в атласном платье, которая давеча бросилась Леону на шею.

— Я Селеста, — произнесла она спокойно и просто. — Принесла вам чашку шоколада. Тетя Жанетта сказала, что вы не стали пить чай с вербеной прошлым вечером, и я ничуть этому не удивляюсь. Это ужасная гадость! Шоколад намного вкуснее. Еще я принесла вам два своих платья. Не могла принести больше, потому что взяла с собой мало одежды, я ведь здесь в гостях. Вот вам батистовое зеленое платье с черным бархатным корсажем и с нижней юбкой, отделанной кружевами. — Селеста уложила вещи на постель и продолжила: — А вот еще мое самое лучшее платье из розового шелка. — Изящное платье с глубоким вырезом, украшенное ленточками, было положено рядом с зеленым с явной неохотой.