Книга Порочный ангел - Аля Кьют

— Это смежные комнаты, — объяснил он, открывая другую дверь, которая вела в соседние апартаменты. — Когда мы сдаем дом, то делим хозяйские покои на две комнаты. Это выгодно. Ты отказалась ехать, поэтому я отдал спальню с видом на море остальным. Артур и Ай всегда живут во флигеле. Ну а нам придется тесноте, да не в обиде.

Я стояла посреди смежной комнаты и глотала воздух, как рыба на берегу.

Теснотой две просторные спальни было сложно назвать. Кроме двери у нас еще был общий балкон и, похоже, общая ванная.

— Нет, это невозможно! — заявила я, снова пыталась получить назад свои вещи. — Тут есть гостиная. Я буду спать на диване.

— Ох, не сходи с ума, Лесь, — устало проговорил Глеб. — Хочешь, чтобы ребята начали болтать?

— А они не будут болтать, что мы живем в одной комнате?

— Не будут. Не заостряй на этом внимание. Разбирай вещи и живи спокойно. Можешь пользоваться ванной на первом этаже. Но жить ты будешь в этой комнате.

Он сказал это таким тоном, что я мигом проглотила все свои аргументы. Вообще, что я ждала от Москвина? Уж точно не спокойного гостеприимства. Если сейчас буду ругаться и злиться, он вряд ли уступит. Решив удивить его, я сбросила куртку на кровать и смело ответила

— Ладно, черт с тобой, Глеб. Ты закончил в ванной? Я хочу принять душ. Твой проклятый агент по визам вытащил меня прямо из кровати.

- Повезло ему, — хохотнул Москвин и посторонился, позволяя мне пройти. — Но затаскивать тебя в постель, пожалуй, интереснее.

Я сказала ему одними глазами: «Хватит». И заперлась в ванной.

Приняв душ, я почувствовала себя человеком. Думать о том, что я буду жить через стену с Москвиным, не хотелось. Наверно, я ждала чего-то в этом духе. Сидеть в спальне я точно не собиралась. Главное быть на людях.

Ник что-то говорил о вечеринке-барбекю, когда мы приехали. Я запахнула халат и вышла из ванной. Глеба в комнате не было. Дверь на большой балкон была открыта. Он, разумеется, был общий и соединял две половины хозяйских покоев. Я вышла, перегнулась через перила, рассматривая задний двор. Именно оттуда уже пахло дымом и мясом. У мангала стояли Ник и Андрей. Они увидели меня и махнули.

Я плотнее запахнула халат и закивала, давая понять, что скоро буду. Вернувшись на свою половину, я вытряхнула все из косметички, решив накраситься. Мне не особенно это нравилось, но макияж всегда был моей броней. Я чувствовала себя увереннее с глазами смоки или ярким акцентом на губы.

Сегодня своей очереди дождалась алая помада. Глаза я лишь чуть тронула тушью, провела стрелочку по веку. Едва заметную, но эффектную. Волосы забрала в высокий хвост, надела узкие джинсы и рубашку, которую завязала под грудью. Взяла с собой куртку-косуху на всякий случай, накинув ее на плечи. В Италии действительно было тепло. Григорий не наврал. Хоть что-то позитивное — отогреюсь в зиму на мягком солнышке Тосканы.

Я подмигнула себе в зеркало и приоткрыла дверь, чтобы посмотреть, не вернулся ли Глеб. Нет, его не было. Я прошла мимо его постели, заметив рядом неразобранный чемодан и сумку с многочисленными объективами и увеличителями на покрывале. Забавный он все-таки. Вещи не распаковал, а вот игрушку свою уже разложил.

Интересно было бы посмотреть его фото.

Я сморщилась и поспешила выйти, но натолкнулась в дверях на Москвина, отпрыгнула назад. Он уставился на меня своими адскими глазищами, как инквизитор на ведьму. Я моментально поняла, что сейчас что-то будет. Он него как будто жаром веяло. Москвин закипал, как какой-то дракон или вулкан. Я чувствовала это интуитивно и безошибочно.

Глеб шагнул вперед, и я автоматически сделала шаг назад. Кажется, совсем недавно мы были в этой комнате, и он дразнил меня, а я дерзила. Мне не было страшно, я звала его на ты, возмущалась и была спокойной, как танк. Но стоило ему вот так посмотреть на меня, встать вплотную, как я вся завибрировала от волнения и возбуждения. Я с трудом сдержалась, чтобы не начать озираться и искать, куда спрятаться от его давящей силы пронзительного взгляда.

— Твои губы, — проговорил Глеб так тихо, что я едва разобрала. — Помада.

— И что с ней? — пыталась имитировать я то ли недоумение, то ли вызов.

— Ее не должно быть. Умойся.

- Что? — я не верила своим ушам.

— Умойся, Леся, бога ради. Что тут непонятного? Или я должен тебе помочь? — Глеб кивнул на ванную комнату и скомандовал. — Живо.

Я так растерялась и перепугалась, что немедленно пошла исполнять. Слезы жгли глаза, пока я смывала губы с мылом. Помада оказалась стойкая и въелась уже так глубоко. Закончив, я увидела в отражении зеркала Глеба. Он стоял позади меня, руки в карманы. Его взгляд бы чуть мягче, но все равно жутковатым.

— Доволен? — спросила я, не скрывая детской обиды в голосе.

— Не совсем.

Глеб подошёл ко мне вплотную и потянул за резинку в волосах, отпуская их на свободу, отменяя хвост на макушке. Он запустил пальцы мне в волосы, чуть помассировал там, где я стягивала их. Черт, это было приятно. Я прикрыла глаза, стараясь не стонать от удовольствия. Мое тело уже горело от желания прильнуть к этому мужчине или… Опуститься на колени?

Что?!

— Если ты не хочешь, чтобы я намотал твои волосы на кулак и трахал твой рот, то лучше не забирай хвост. Понятно?

От его слов я подавилась воздухом и сразу представила, как все будет выглядеть. Это ужасно, но, меня такой сценарий не пугал. Наоборот, стало жарко, горячо.

Я отмела эти глупости и попыталась обойти Глеба, но он не дал. Его ладони легли на мой голый живот, и я опять задрожала, проклиная свои инстинкты. Если он сейчас начнет меня раздевать, я ведь даже не смогу противиться. У меня не было сил. Я вся была как желе.

Но Глеб не стал снимать с меня одежду. Наоборот, он развязал узел моей рубашки и опустил ее, сам застегнул.

Я смотрела на его пальцы, что колдовали с кнопками, не веря, во все, что происходит.

— Вот так, — проговорил Москвин.

Я задрала голову, снова встречая его взгляд. Он больше не пытался убить меня глазами, но согревал чем-то, плавно обволакивал, укутывал. Его голос стал таким мелодичным и тягучим, словно мед.

— Не надо пытаться выглядеть старше или ярче. Ты очень красивая, но из-за макияжа этого часто не рассмотреть.

И провел по моим губам подушечками пальцев. Я не сдержалась и поцеловала их.

Кровь моментально ударила в голову. Я зажмурилась, стараясь не умереть от стыда, молясь, чтобы румянец прекратил поджаривать мои щеки.

Рванув вперед, на этот раз я успешно миновала Глеба, но он догнал меня у двери, снова заставляя умирать от предвкушения и противоречий.

— Возьми куртку. Через час уже станет прохладнее.

И он подал мне косуху, которую я, кажется, обронила, когда пошла умываться.