Книга Старики, которые хорошо пахнут - Анна Ястребова

Парня разморило в тепле, он прикрыл глаза. Автобус плавно скользил по глубоким ямам, ухабам, неизвестно откуда взявшимся кочкам. За окном было прекрасное время года, когда асфальт на дороге таял вместе со снегом и появлялись первые «подснежники» на низких авто.

Крис сошёл на своей остановке, поблагодарил водителя за прекрасную поездку и в отличном расположении духа прошествовал на своё рабочее место.

— Юдин, зайди ко мне, — проскрипел голос начальника, когда Крис ещё не успел приземлиться в кресло.

— Иду-иду, Олег Викторович…

Как ни в чем не бывало Крис поправил галстук, интеллигентно придвинул стул обратно к столу и прошёл по указанному направлению.

Хозяин кабинета громко хлопнул дверью за спиной у парня — для солидности.

— Ну, Юдин. Как будете объяснять ваше опоздание на работу? Может, вы запамятовали, но рабочий день начинается в восемь тридцать, сейчас на часах уже половина одиннадцатого, значит, вы опоздали на два часа!

Крис стоически молчал. Олег Викторович жестом пригласил молодого человека присесть. Крис даже не колыхнулся в ответ на предложение.

— Я вас ещё раз спрашиваю, почему вы сегодня опоздали на работу? И хочу сразу предупредить, что отговорки типа «не прозвонил будильник» или «дети заболели» не сработают! — мужчина замолчал и задумчиво посмотрел на потолок. — А у вас есть дети?

— Нет, — произнёс Крис. — У меня есть собака, это считается?

Олег Викторович долго смотрел молодому человеку в глаза, потом махнул рукой.

— Молодец, партизан. Так и отвечай в случае чего, вдруг кто-то особенно надоедливый будет интересоваться, почему я тебе в этом месяце премию выписал, — начальник подмигнул, Крис улыбнулся.

На этой оптимистичной ноте и закончился разбор полётов. Потом, в течение всего дня, несколько раз подходил Семён Львович и старательно выпытывал, о чём Крис говорил с Олегом Викторовичем, но всё было без толку. Даже шоколад, принесённый как взятка, не переубедил Криса открыть коллеге эту страшную тайну.

Вечером дома у Криса всё же поднялась температура. Невысокая, всего около тридцати семи градусов. Он попил чаю с малиновым джемом и прилёг на кровать в своей комнате. Пушистый неугомонный пёс бегал кругами, не давая даже подремать. Кошмар во сне и наяву. Крис взглянул на стопку книг, стоящую у двери. Они источали миазмы, вонь. Они были не чисты. Казалось, все беды молодого человека заключались в том, что он сам, своей рукой впустил это зло в дом. Крис отвернулся, но тёмные холодные щупальца тянулись к кровати, качали ее. Вся комната начала кружиться.

Криса трясло.

Он повернулся на бок, к окну лицом — и испугался увиденного отражения. Немедленно вернулся в ровное положение — на спину. Краем глаза видел ненавистные чеховские тома. Стиснул зубы, но челюсть не слушалась — она танцевала чечетку, играя на его нервах. Обхватил себя руками, пытаясь унять дрожь, согреться. Ему было холодно, чертовски холодно. Ему было жарко, нестерпимо, будто он жарился как грешник на сковородках в Аду. Крис скинул одеяло на пол. Дрожь усилилась, ломило кости, от его тела исходило марево, он отчетливо это видел. А чёрные, липкие щупальца книг тянулись к нему, сводили с ума…

— Зло, обман, чёрная желчь… Они хотят отравить мой дом!.. Я не позволю им!.. — Крис ворочался на промокшем покрывале, ему было душно, жарко, холодно. — Еретики, отступники, они предали правду!.. Они нашли… нашли последний оплот правды в моём доме и теперь хотят убить меня! — Криса выгнуло дугой, глаза чуть ли не вылезали из орбит — жадно искали кого-то вокруг себя, по щекам текли обжигающие слезы… Из передней доносился громкий, пугающий лай собаки. А Крис продолжал:

— Убийцы! Вандалы! Сволочи! Что бы вы все сдохли на помойке, пропитанной вашей вонючей кровью! — Криса ломало, он закручивал ноги, руки, складывался в невообразимые позы. А через мгновение неподвижно замер.

Из окна донеслась приглушённая сирена скорой помощи. Слишком далёкая и нереальная. А в квартире номер 307 на улице Жёлтых фонарей наступила тишина.

ГЛАВА 6

— Крис… Крис… — кто-то протяжно звал его по имени.

«Знакомый голос», — подумал Крис.

И в голове — словно набат — застучало сердце:

— Тук-тук… Тук-тук…

«О нет, только не это!..»

— Очнись, мой мальчик.

Крис с трудом поднял свинцовые веки и попытался угловым зрением найти источник звука. Им оказалась Фиа.

— Очухался? Знаешь, я сильно испугалась, увидев тебя без сознания. Теперь ты мой должник! — Крис застонал. — Причинённый мне моральный ущерб оцениваю в полгода твоих добровольных работ. Это шестьдесят пакетов с едой или, переводя в доступный тебе измерительный коэффициент, — шестьдесят книг. Не больше, не меньше. Я, знаешь ли, жить долго собираюсь, а содержимое книжного шкафа у меня в квартире не резиновое…

Крис упавшим голосом произнёс:

— Что произошло?.. Почему вы в моей квартире?.. Где собака?..

— О, какой же ты непоследовательный. Я отвечу на все твои вопросы, но лишь после того, как ты примешь моё предложение. Будем считать это пактом о ненападении. Я помогаю тебе поправиться, ты, в свою очередь, поддерживаешь меня на протяжении следующих нескольких месяцев. Безвозмездной такую помощь не назовешь, но всё же определённый резон в этом просматривается. Чего молчишь?

— Три месяца…

— Шесть. И ни днём меньше!

Крис тяжело вздохнул. В голове все так же звонили колокола, казалось, в ближайшее время от них никуда не деться.

«Что же, нужно решать проблемы по мере их поступления…»

— Хорошо, тетя Фиа, я принимаю ваши условия. А теперь ответьте мне, где мой пёс?

Старушка расплылась в довольной улыбке, явно больше не слушая Криса.

— Тетушка Фиа! — ноль реакции. — Фиа! Придите в себя! Больной вызывает!

— Да что ж, ты так кричишь. Чего нужно?

— Где. Моя. Собака? — медленно, делая ударения на каждом слоге, произнёс Крис.

— Та мелкая белая шавка?..

— Только я могу её так называть… Но да, где она?

— На улице. Я её выставила.

— Простите, мне, кажется, послышалось… Что вы сделали? — в голосе Криса чувствовалась явная угроза.

— Н… Не переживай, я немедленно верну её назад!..

Старушка вскочила и с быстротой, не характерной для её возраста, выбежала из квартиры на поиски болонки.

Кажется, что-то такое уже случалось с ним раньше… В детстве, когда оставался на каникулы у бабушки. А ведь верно. Бабушка дружила со своей соседкой. Они даже были неплохими подругами, только почему он забыл про это? Бабушка всегда называла его по полному имени — Кристофер, а ему так это не нравилось. Но только что произошло в то лето? Почему-то помнятся только тёплые родные руки и объятья при отъезде к родителям. Больше он не приезжал в ту квартиру. Бабушки не стало через месяц. В смерть любимых начинаешь верить, только когда слышишь тот высокий и глухой звук, с которым забивают в гроб гвозди. Он до сих пор его слышит во снах. Тук-тук. Тук-тук. Тук.