Книга Суд теней - Мэделин Ру

Он говорил о богатстве, которое нажил, охотясь за редкими цветами и амброй для парфюмерии. Анфлераж. Если то, что он сказал, было правдой, мой отец – мой настоящий отец – был из тех людей, которые знают, что такое анфлераж? Богатый. Холеный.

Это стало первым сильным ударом. Второй ждал меня уже во втором абзаце.

Моя семья всегда обладала странной силой, и через мою кровь ты тоже ею наделена. Дар это или проклятие – решать тебе. Возможно, как и я, ты всегда знала, что отличаешься от других. А может, тебе еще предстоит познать всю глубину этой разницы, разобраться в том, кто ты на самом деле. Если ты сможешь обуздать эту странную силу в своей крови, то достигнешь многого, но может так статься, что ты сломаешься, рухнешь под бременем ожиданий общества. Каким бы ни был твой выбор, я буду рядом, я подставлю тебе плечо, помогу нести это бремя, потому что именно я – творец твоей фантастической реальности.

Меня снова накрыла волна гнева. Пока этот трус где-то бродил, собирал цветочки и зарабатывал себе состояние, мы копошились в грязи, выбивались из сил, чтобы заработать на жизнь, ютились в какой-то лачуге, а мой отец – мой ненастоящий отец – спился и умер. Всего этого не должно было случиться. Не должны были мои жестокие дед с бабкой отправлять меня в эту ужасную школу Питни. Не должна была я выносить все эти побои и унижения. Не будь их, я не стала бы оттуда убегать и в конечном итоге меня не занесло бы сюда, в Холодный Чертополох.

Горькие, злые слезы потекли по моим щекам. Я отложила письмо и зарыдала, отчаянно нуждаясь в утешении, дружеском участии и понимании. Мне не хватало Ли. Мне не хватало Мэри. Одного из них или обоих. Они бы нашли, что сказать мне в этот момент мрачного отчаяния. Печаль скоро трансформировалась в злость. Может, стоит пригласить этого монстра в дом и отнять все, что у него есть? Может, лучше бы моим отцом был никчемный пьяница, чем этот бог знает кем вообразивший себя мерзавец!

Именно потому, что его не было рядом, я росла бедной и несчастной. Именно его кровь отравила меня темной магией.

Я вытерла слезы, сложила разорванное письмо и сунула его в карман передника. Не было никакого смысла рассиживаться тут, на широком подоконнике, когда в голове, искушая душу, вертелись мысли о мести. Как ни тошно мне было это признавать, но он был прав – этот трус, вор, этот Кройдон Фрост: я могла и дальше прозябать в нищете, а могла достигнуть высот. И я не собиралась позволять его письму – или самому факту его существования – меня сломать.

Я решила, что беспорядком, который устроила, разыскивая нужные книги, займусь позже, и выскочила из библиотеки в коридор, напугав одного из призрачных Постояльцев, который, очевидно, подслушивал под дверью. Он отпрянул назад и исчез в облаке черного дыма. Мне было все равно, потому что тому, кому он мог обо мне разболтать, предстояло вскоре узнать всю правду из моих уст. Чуть дальше я увидела Поппи. Она подметала площадку лестницы. Девочка, низко наклонив голову, напевала какую-то мелодию.

– О, вот ты где, Луиза! Миссис Хайлам…

– Не сейчас, – оборвала я малышку, развернулась и поспешила вниз по лестнице. – Она может найти меня позже!

– Но она рассердится на тебя! Луиза!

– Мне все равно.

Я чувствовала, что закипаю от гнева: во мне горел живой огонь, заставляющий двигаться все быстрее. Когда я добрался до вестибюля, то услышала в кухне голос миссис Хайлам. Она готовилась подавать на стол. Но я скрылась от нее, поспешив к зеленой двери, ведущей в кабинет мистера Морнингсайда. Как обычно, за дверью было тихо и как-то тревожно, но я, отбросив сомнения в сторону, решительно спустилась вниз и прошла через небольшую прихожую, стены которой были увешаны портретами.

Деньги. Столько всего можно сделать, имея деньги! Я могла бы наконец добиться той жизни, которой меня, по сути, лишили, – и да, я могла сделать гораздо больше. Чиджиоке и Поппи работали в Холодном Чертополохе по контрактам и зависели от жилья и содержания, которое им тут предоставляли. Но что, если бы я смогла им все это дать? Они стали моими друзьями, и если бы у меня было целое состояние, то я могла бы изменить всю нашу жизнь. Могла бы купить дом – нет, особняк! – и позволить Чиджиоке, Поппи, Ли и этой огромной собаке жить так, как им захочется, без тяжкой необходимости убивать и скрывать следы своих преступлений.

Эта мысль еще больше меня вдохновила, подгоняя вперед. Но когда я наконец добралась до двери в кабинет мистера Морнингсайда, меня охватили дурные предчувствия. Я безошибочно почувствовала напряжение с той стороны. Он громко выругался и с такой силой ударил кулаком по столу, что, казалось, дом содрогнулся от его ярости.

Глубоко вздохнув, я постучала в дверь. Звук получился мягким и робким, поэтому я подпрыгнула, когда раздался неестественно сильный голос мистера Морнингсайда:

– Что там?

Я откликнулась. Звук снова пролучился тихим и слабым:

– Это… Это Луиза. Я хотела поговорить с вами о моем отце.

Послышался вздох. Пауза. Он что-то пробормотал, потом со стоном протянул:

– Уходи, Луиза.

– Нет. Нет, я не уйду. Я хочу поговорить с вами прямо сейчас…

Дверь распахнулась, и я увидела мистера Морнингсайда. Он стоял у стола, тяжело опираясь сжатыми кулаками о столешницу.

– Сейчас очень неподходящее время, – прорычал он.

Я сделала несколько осторожных шагов вперед и откашлялась, стараясь не съежиться под его недовольным взглядом. В кабинете царил еще больший беспорядок, а обычно идеально причесанные волосы мистера Морнингсайда были всклокочены. По столу были разбросаны открытые книги, перья и пергамент, а непосредственно перед ним, между сжатыми кулаками, лежал какой-то странный журнал. Он был написан от руки, и все страницы покрывали рисунки, наброски и какие-то каракули.

– Я хочу встретиться с этим человеком, – сказала я, достав две половинки письма из кармана передника. – Я… Я прочитала то, что он решил сообщить, и меня это не удовлетворило. Я полагаю, что он передо мной в долгу, в огромном долгу, который я намерена потребовать. Понимаете, я хочу получить его деньги. У меня на них определенные планы.

Лицо Дьявола расплылось в коварной ухмылке, но поза его не изменилась.

– Перевела, да? А кто помог?

– Никто не помогал, я сделала это сама, – упрямо возразила я.

– В самом деле? А какими справочными материалами ты пользовалась? Насколько я знаю, в библиотеке нет словаря гэльского языка…

– Как я это сделала, не имеет значения, – перебила я. – Я хочу с ним встретиться. Вы можете это устроить?

Наконец он немного расслабился, сел, откинувшись на спинку кресла, и отвел волосы со лба. Его нашейный платок сбился в сторону, и мистер Морнингсайд поправил и его.

– Боюсь, птичка, это имеет значение. Ты скажешь мне, как тебе удалось перевести письмо, а я организую для тебя эту месть.

– Это не месть, – пробормотала я, глядя себе под ноги.