Книга Чувство вины - Энн Мэтер

Джулия с некоторым удивлением понаблюдала за ней, а затем потянула носом воздух.

— Ты что, хлеб пекла? — сдвигая брови, спросила она. — Тут так вкусно пах…

— Нет. — Лаура перебила Джулию прежде, чем та успела наградить ее незаслуженным комплиментом. — Твой… э-э… мистер Ломбарда принес из булочной свежего хлеба. Его-то ты и унюхала.

— Правда? — Джулия скорчила рожицу. — Еще до завтрака?

— Я… да. — Лаура не смогла принудить себя сказать, что завтракать Джейк не стал. — Хочешь попробовать?

— Нет, спасибо, — Джулия явно боролась с соблазном. — Наверное, он боялся, что ты предложишь ему свой разрезанный и расфасованный хлеб. Итальянцы предпочитают, чтобы утром к столу подавался свежий.

— Да. — Лаура чувствовала, что для одного дня она уже достаточно наслушалась о предпочтениях данного итальянца. — Ну ладно, тебе не кажется, что пора одеться?

— Джейк не сказал, куда собирается? — продолжала Джулия, не обращая внимания на вопрос матери. — Давно он ушел?

— Ну… — Лаура демонстративно взглянула на часы, хотя в точности знала, когда он ушел, — примерно… часа два назад, я полагаю.

— Два часа! — Услышанное ошеломило Джулию. — Может, он заблудился?

— Не думаю. — Лаура частично разрядила владевшее ею напряжение, соскребая остатки теста с доски. — Он не показался мне человеком, не знающим точно, что делает.

— Вот как? — Джулия глядела на мать с насмешкой. — С каким чувством ты это сказала! Что у вас тут случилось? Он тебя против шерстки погладил?

— Разумеется, нет, — Лаура рассердилась на себя за то, что позволила Джулии заподозрить, как она себя чувствует. — Я просто хотела сказать… он производит впечатление очень… очень сообразительного человека.

— О да, — Джулия подперла ладонями подбородок и с некоторым самодовольством вздохнула. — Что да, то да, можешь мне поверить.

Лаура хотела опустить доску в мойку, но она выскользнула из ее дрожащих рук и с силой ударилась о краны, чем вновь отвлекла внимание Джулии.

— Я думала, ты что-то печь собиралась.

— Собиралась. — Лаура прилагала усилия, чтобы голос ее звучал не слишком обиженно. — Но передумала.

— С чего бы это?

— С чего? — Лаура бросила на дочь слегка раздраженный взгляд. — Да ни с чего. Просто передумала, и все.

— Ты совершенно уверена, что вы с Джейком не поцапались? — с любопытством поинтересовалась Джулия. — Попусту истратить столько хорошей муки и воды — это на тебя не похоже.

Лаура вздохнула.

— Что за глупости, Джулия! — воскликнула она. — Я едва его знаю. Из-за чего нам с ним ссориться?

— Из-за меня, — просто сказала Джулия, и у Лауры отвисла челюсть.

Впрочем, она тут же сообразила, что данное дочерью истолкование фактов более чем разумно. До сих пор ей как-то не приходило в голову, что Джулия должна считать себя единственной причиной, по которой могут разругаться ее приятель и мать, и хотя эта идея была неверна, в ней присутствовало нечто смутно успокоительное. Разумеется, с некоторым облегчением подумала Лаура, Джулии и в голову бы никогда не пришло, что Джейк с ее матерью могли найти для ссоры более личную тему. Смешно даже предполагать нечто подобное.

— Нет-нет, — наконец сказала она. — Уверяю тебя. Если… если я и кажусь дерганой, это, скорее всего, связано с календарем. Кстати, — прибавила она, сознавая, что попытки уклониться от разговора о Джейке будут выглядеть подозрительнее, чем попытки завести о нем разговор, — ты не сказала мне, что у него есть семья.

— Как это? — нахмурилась Джулия. — Я же говорила, что мы познакомились на благотворительной гулянке, устроенной его матерью.

— Я не о родителях, — ответила Лаура. — Я о дочери.

— А, Люси! — Джулия поморщилась. — Это он тебе о ней рассказал?

— Ну а кто же? Джулия пожала плечами.

— И что?

— То, что, если ты выйдешь… за Джейка, ты получишь уже готовую дочь.

— Приемную, — уточнила Джулия, отчасти утрачивая самодовольное выражение. — Не волнуйся. Я не собираюсь проводить с ней много времени. Она такая зануда!

Лаура повернулась, чтобы взглянуть на Джулию.

— Да, но она его дочь. Ты же не думаешь, что он махнет на нее рукой?

— Ты ничего не понимаешь, — грубо оборвала Джулия. — Она учится в Риме. И во время учебы живет с родителями Джейка.

— Но я думала, что… — Прежде чем продолжить, Лаура облизала губы. — Насколько я поняла, его родители живут в Тоскане.

Глаза Джулии стали задумчивыми.

— Вот оно что? — Она помолчала. — Так вы тут беседовали по душам? Про Кастелломбарди он тебе тоже рассказал?

Лаура нахмурилась.

— По-моему, нет. «Кастел» — это ведь означает «замок»?

— Вроде того, — небрежно сказала Джулия. — Так называется деревушка, в которой стоит их дом. Что касается замка — я думаю, это скорее большой загородный дом. Старинный, конечно. И не иначе как продувается насквозь. Правда, Джейк говорил, что его дед потратил кучу денег, приводя дом в порядок.

— Понятно.

— Да мы все равно там жить не будем, — беспечно продолжала Джулия. — У Джейка дома по всему свету. Рим, Виареджо, Париж! — Она вздохнула. — И разумеется, у Ломбарда есть большая квартира в Лондоне.

— Вот как, — Лаура отложила доску и вытерла руки. — И… и когда все это произойдет?

— Ты про нашу женитьбу? — Джулия, как бы теряясь в догадках, пожала плечами. — Точно не знаю. Он сам ничего тебе не говорил?

— Мне? — Лаура изумилась, однако Джулия кивнула головой.

— Да. Тебе, — повторила она. — Я полагала, ваши милые беседы с глазу на глаз понадобились Джейку, чтобы объяснить, как он думает обеспечивать мне тот жизненный уровень, к которому я привыкла. — Она скривила губы. — Пожалуй, я даже надеялась на это!

Лаура покачала головой.

— Увы, нет. Я хочу сказать, он, конечно, говорил о тебе, но… но…

— Но ты не спросила, каковы его намерения, — закончила фразу Джулия. — Так я и знала.

— Но помилуй, — Лаура чувствовала, что обвинений по поводу не совершенных ею поступком с нее на сегодняшнее утро хватит. — Не могла же ты ожидать, что я стану задавать подобные вопросы!

— Это почему же?

— Как почему? — задохнулась Лаура. — Джулия, ради Христа, ты ведь знаешь его лучше, чем я! Если тебе его намерения не известны, то кому же тогда? Джулия надулась. — Это он захотел приехать сюда. Не я.

— Знаю, — Лаура изо всех сил старалась справиться с болью, причиняемой ей равнодушием дочери. — И все-таки он… это он должен поговорить со мной. А не наоборот.