Книга Секреты обольщения - Мэгги Кокс

— Опять Саймон, да? Он сам бросил меня, или ты забыла? Он сам не захотел быть отцом.

И хватит во всем обвинять только меня. Ты думаешь, мне хотелось стать матерью-одиночкой? Ты знаешь, как это тяжело для Ниши и для меня? Похоже, нет.

— Ты могла бы удержать Саймона, если бы действительно захотела, — не сдавалась мать. Ты привлекательная женщина и могла бы пользоваться этим в своих целях. Но ты забыла, что значит быть женственной, с тех пор как пошла на работу! Вот в чем твоя проблема! Ты решила стать черствой бизнес-леди, вести себя как мужчина. А Саймон был ослеплен тобой. Если бы ты не позволила его родителям помыкать им, то он сейчас был бы здесь, с тобой.

Слегка покачнувшись, Морджин вытянула руку и ухватилась за дверную ручку. Лорна просто не видела правды. Родители Саймона никогда не считали ее подходящей партией для своего ненаглядного сыночка, и в конце концов он сам поверил в это и бросил ее, несмотря на ребенка.

— Ты, я, Ниша — мы были просто недостаточно хороши для Саймона и его семьи, мама. Это жестокая, тяжелая правда! Почему бы тебе не принять ее и не закрыть эту тему раз и навсегда?! Чего ты от меня ждала? Неужели ты хотела, чтобы я была благодарна ему по гроб жизни только за то, что он просто обратил на меня внимание? Он, преуспевающий врач, влюбился в простую секретаршу! Неужели, по-твоему, мне следовало похоронить свое самоуважение ради обручального кольца?

— Ты ничуть не хуже его, и знаешь это! проворчала Лорна. — Я просто не хочу, чтобы тебе и Нише пришлось страдать. Что плохого в том, что мать хочет, чтобы у дочери был хороший муж, который бы заботился о ней?

— Саймон не был хорошим мужем. — В глазах Морджин стояли слезы. — Он не заботился обо мне. Нам с Нишей без него намного лучше.

Все не так уж плохо. Я получаю приличную зарплату, мы живем в уютном доме. Мне удается свести наши расходы к минимуму, поэтому я даже сделала кое-какие сбережения. В целом все совсем не плохо.

— Что касается тебя, это, возможно, и так, согласилась Лорна. Легкий румянец выступил на ее щеках. — Но ты много работаешь, и у тебя не остается времени на ребенка. Кто был на ее последних школьных пьесах, скажи на милость? Я. А ты не думаешь, что Ниша предпочла бы видеть тебя?

Морджин чувствовала себя виноватой всякий раз, когда ее матери приходилось выполнять ее собственные обязанности.

— Возможно, я смогу это уладить, — вздохнула Морджин, вспоминая слова Конэлла. Может, он не будет возражать, чтобы она ушла пораньше, если от этого не пострадает работа.

Легендарный глава компании оказался не таким уж бессердечным, ему были не чужды проблемы других. Возможно, пока он находится в Великобритании, ей удастся поговорить с ним о том, чтобы хоть как-то сократить ей рабочий день? Тогда она сможет больше времени проводить с Нишей. Должен же он, в конце концов, принять во внимание, что она работала сверхурочно, пока Дерек занимался своими личными проблемами. За все свои усилия Морджин заслужила небольшую передышку, разве нет?

Как только ее самочувствие улучшится, она попросит Конэлла уделить ей несколько минут.

— Я поговорю об этом на работе, — заверила она мать. — Посмотрим, может, удастся немного сократить рабочие часы или перейти на скользящий график. Не беспокойся, я что-нибудь придумаю, обещаю.

— Ты ведь знаешь, я говорю не потому, что не хочу присматривать за Нишей. Я люблю нашу малышку так сильно, как только бабушка может любить внучку. Просто я думаю, что вы должны больше времени проводить вместе. Дети быстро растут, Морджин. Будет жаль, если ты упустишь это особенное время. К сожалению, оно никогда не повторится. Все, что я хочу, — это чтобы вы обе были счастливы.

Обняв мать за хрупкие плечи, Морджин крепко прижала ее к себе. В ее глазах стояли слезы.

— Я знаю, мам, знаю.

— Доброе утро! — раздался знакомый голос.

Погруженный в деловой разговор с Ричардом Арчи, одним из держателей акций компании, Конэлл бросил взгляд на дверь.

— Извините меня, Ричард, я вернусь через минуту.

Выйдя из кабинета, Конэлл с удивлением уставился на стройную фигуру Морджин. Она как ни в чем не бывало сидела за своим столом и сортировала почту. На ней был красный облегающий жакет, из-под которого виднелся белый шелковый топ, и черная юбка до колен. Черные длинные волосы были забраны на затылке в тугой конский хвост.

— Могу я поинтересоваться, что ты делаешь в офисе? Я думал, мы договорились, что ты приступишь к работе не раньше понедельника.

— Сегодня утром я почувствовала себя значительно лучше и подумала, что вполне могу выйти на работу. Приготовить вам кофе?

— Забудь про кофе, — простонал Конэлл, напрочь позабыв, что в соседнем кабинете его ждет человек, не отличающийся особой терпеливостью. Сейчас ему необходимо было убедиться, что с Морджин действительно все в порядке.

Девушка заметила, что он подстригся и сейчас казался еще более привлекательным. Весь его внешний вид, от стильной стрижки до подошв дорогих итальянских ботинок, свидетельствовал о силе и власти. А как же иначе? Ведь он удачливый архитектор с внешностью Аполлона и кучей денег в швейцарском банке. Казалось, даже воздух вокруг него был наполнен могуществом.

— Что-то случилось? — спросила Морджин, заметив его оценивающий взгляд, и закусила губу.

При виде этого невинного жеста Конэлл напрягся. Почему работа оказывается на последнем месте, когда эта женщина рядом?

— Ничего не случилось, просто хочу удостовериться, что с тобой действительно все в порядке. Кстати, что сказал врач?

— Я не обращалась к врачу. Никто лучше меня не знает о моем самочувствии.

— Ты мне кажешься все еще немного бледной.

— Со мной все будет в порядке, как только я войду в привычную колею.

По правде говоря, Морджин чувствовала себя не слишком хорошо. Но чего еще ожидать после трех дней в постели? Дома она переделала почти все дела. От скуки у нее совсем пропал аппетит, и, возможно, именно поэтому она выглядела немного бледной. Кроме того, Ниша почти целый день проводила в школе, и Морджин чуть с ума не сошла от тоски и одиночества. Даже посещения матери не приносили облегчения. Сейчас работа казалась Морджин единственной отдушиной. И это, разумеется, не имело никакого отношения к Конэллу О'Брайену…

— Мы поговорим позже. — Конэлл открыл дверь кабинета и еще раз обернулся к Морджин. — Не слишком напрягайся и, пожалуйста, приготовь мне свой восхитительный кофе.

— Хорошо.

Опустившись на с гул, Морджин прижала ладони к пылающим щекам. Почему абсолютно невинная улыбка этого человека приводит ее в трепет? Даже Саймон со всей его привлекательностью никогда не вызывал в ней такой страстной ответной реакции.

Однако этот высокий широкоплечий мужчина с потрясающими голубыми глазами, в которых ей хотелось утонуть, был ее боссом! Если она хочет жить и дальше, то придется поддерживать с О'Брайеном чисто профессиональные отношения, сохраняя дистанцию.