Книга Подарок богов - Триш Мори

Тропинка проходила мимо крошечного магазина, в котором продавалось все — от циновок и кружева до безделушек. Напротив магазина сидела старуха, обмахивая лицо веером. При виде Рафика она растянула губы в широкой улыбке, демонстрируя недостаток зубов, и упала на колени.

— Принц Рафик! — крикнула она тихим и тонким голоском. Женщина страдала запущенной формой катаракты, и было чудом, как она узнала его. Он подошел поприветствовать ее, и она сжала его руку в своих тощих и поразительно сильных руках. — Пожалуйста, купите у меня что-нибудь.

Сулейман терпеливо ждал, а Сера, не удержавшись, пригляделась к столу, загруженному безделушками, маленькими лампами и кофейниками. Она взяла одну из латунных ламп с поблескивавшими зелеными камнями.

— Красиво, — сказала она старухе, затем обратила к Рафику: — Твоей матери это понравится.

— Сколько стоит? — спросил он, залезая в карманы.

— Возьмите это! — настаивала старуха, предлагая другую лампу, большего размера, более красивую. — И одну для принца Карифа, в честь празднования будущей коронации. Подарок от Абизы из Марраша.

Рафик хотел запротестовать. Женщина явно едва сводила концы с концами, чтобы отдавать товар даром, но она уже завернула подарки в бумагу и вручила их Рафику.

— А теперь кое-что для вашей прекрасной жены... — Старуха стала шарить по столу.

Рафик кашлянул. Сера, стоящая рядом с ним, наклонила голову и внезапно покраснела.

— Сера компаньонка моей матери, — поправил он старуху как можно вежливее.

— Да-да, — ответила она. — Пока да. Ага! — Женщина взяла в руки широкое ожерелье, которого Сера не заметила среди других товаров. Оно было сделано из тех же изумрудных бусин, что украшали ткань, которую она приносила Ришане. Те же самые кусочки изумрудов украшали крошечную лампу. Но бусины на ожерелье V-образной формы были пришиты золотыми нитями. Сера ахнула. Перед ней было настоящее произведение искусства.

— Это слишком дорого! — запротестовала Сера. — Я не могу принять от вас такой подарок.

Старуха отмахнулась от ее взволнованных слов взмахом руки:

— Чепуха. — Она протянула ожерелье Рафику. — Наденьте это вашей жене. Мои глаза и пальцы уже не такие ловкие, как прежде.

Взяв концы ожерелья обеими руками, Рафик даже не удосужился поправить старуху на этот раз.

— Повернись, — сказал он и увидел, как Сера едва заметно покачала головой, ее бархатистые глаза лани смотрели беспомощно. Но она покорно повернулась. Надевая ожерелье ей на шею, он коснулся голубой жилки. Ему пришла в голову безумная идея прикоснуться к ней губами...

Будто прочтя его мысли, Сера глотнула воздуха, ее грудь приподнялась.

Он отодвинулся назад, застегнув ожерелье поверх ее волос.

Рафик мог бы оставить все как есть. Отступить назад и позволить Сере высвободить волосы, но не сдержался. Запустил руки в ее тяжелые черные волосы, которые казались шелком в его руках, приподнял их и заметил, как Сера вздрогнула, когда он коснулся ее шеи тыльной стороной пальцев.

Старуха вручила ему зеркало, и он неохотно взял его.

— Взгляни, — предложил он Сере, положив руку ей на плечо, когда она медленно повернулась. Изумруды сверкали и переливались на ее золотистой коже, подчеркивая красоту ее карих глаз и черных волос.

«Яркий цвет, — подумал Рафик. — Вот что ей нужно, чтобы подчеркнуть ее смуглую красоту».

— Ты красивая, — сказал он, внезапно засомневавшись в уместности своих слов.

Сера ахнула, взглянув в зеркало:

— Какое изящное. Но, прошу вас, вы должны мне позволить оплатить его.

Старуха кивнула и улыбнулась:

— Вы можете отплатить мне улыбкой. Это все, о чем я прошу. Такая красавица не должна грустить. Послушайте Абизу, она разбирается в таких делах. Скоро вы найдете свое счастье. — И в следующее мгновение старуха уже прогоняла их прочь, словно они задерживали других покупателей, хотя никого не было. — А теперь вы, который может стать королем, принимайтесь за свои дела, и благодарю вас, — сказала старуха, кланяясь, будто Рафик только что оказал ей бесценную услугу. — Благодарю за то, что зашли в мой магазин.

— Она щедрая женщина, — обратился Рафик к Сулейману, и тот снисходительно улыбнулся, когда они продолжили путь по тропинке.

— Абиза — мудрая женщина Марраша. Ее глаза не так хорошо видят, и все же она может предвидеть.

— Что именно? — спросила Сера.

— Будущее. — Он пожал плечами. — Но другие считают, что Абиза болтает чепуху. Иногда ее слова сбываются. Пойдемте сюда, нас ждут на фабрике.

«Будущее? — подумал Рафик. — Или чепуха?» Почему старуха сказала, что он тот, который может стать королем! Она имела в виду, что Кариф королем не станет? Странно...

Она назвала Серу его женой. Даже после того, как Рафик поправил ее, старуха настаивала на своем, говоря загадками. Неудивительно, что кое-кто считает, будто она болтает чепуху!

Сера прикоснулась рукой к шее и нащупала прохладные и округлые драгоценные камни. Она по-прежнему дрожала, то ли от слов старухи, то ли от чувственного прикосновения Рафика и его теплого дыхания у ее шеи.

Почему так разыгрались чувства, которые так долго спали? Отчего ее ощущения возрождаются, окрашивая черно-белый мир в яркие цвета?

И почему старуха предположила, что она жена Рафика? Они вместе путешествуют, это правда, и Рафика не так хорошо знают в Кьюзи, как его брата Карифа. Но старуха настаивала на своем даже после того, как Рафик постарался вежливо поправить ее. И что она имела в виду, говоря, будто Сера является компаньонкой Ришаны лишь пока?

Несмотря на теплый день, Сера дрожала, следуя за проводником, пытаясь найти в словах Абизы смысл. Откуда старуха узнала, что она долгое время была несчастна? Неужели это написано у нее на лице? Или она догадалась, увидев ее черное платье? Но как она могла все это разглядеть, если почти слепа?

В любом случае, встреча со старухой потрясла Серу. А ее подарок! Хотя в ожерелье были отшлифованные изумрудные осколки, а не цельные камни, оно было изумительно красивым и мастерски сделанным. Сере никогда не расплатиться за него.

Когда проводник на миг умолк, она коснулась руки Рафика:

— Мы должны что-нибудь сделать, чтобы расплатиться с той женщиной. Обязательно.

Хотя Рафик не произнес ни слова, Сера знала, что он понял ее.

Тропинка стала шире и привела во внутренний двор и к приземистому вытянутому зданию, которое словно исчезало в теле горы позади него. Деревянная дверь была тяжелой и старой. Сулейман встал перед ней, положив руку на замок.

— Добро пожаловать, — сказал он, широко улыбаясь, — в нашу пещеру Аладдина.

Театрально поклонившись, старик открыл дверь.