Книга Шаман - Ной Гордон

Он сумел выиграть несколько бесплатных поездок для Рэйчел, но совсем скоро владелец карусели объявил перерыв, потому как у него устали руки. Шаман слез со своего медведя и сам стал вертеть рукоятку. Карусель вращалась все быстрее и быстрее, красная лошадь перешла с рыси на галоп. Рэйчел пролетала мимо, откинув голову назад и заливаясь смехом, как ребенок, однако она вызывала у него совершенно взрослое влечение. И не только Шаман был очарован ее красотой. Француз, горя желанием поскорее закрыть свою лавочку, также бросал в ее сторону умоляющие взгляды.

— Вы есть последние клиенты для сегодня, — сообщил он Шаману. — Уже finis[33]сезона. Скоро все замерзнет.

Рэйчел прокатилась на карусели одиннадцать раз. Шаман, понимая, что они задержали ее владельца допоздна, дал ему щедрые чаевые. В ответ благодарный француз подарил Рэйчел прозрачную стеклянную кружку, на которой был изображен букет цветов.

Они вернулись в гостиницу растрепанные и счастливые.

— Я отлично провела время, — сказала Рэйчел на пороге своей комнаты.

— Я тоже… — начал он, и прежде чем он успел сделать или сказать что-то еще, она легонько поцеловала его в щеку и скрылась в комнате.

Поднявшись к себе, он лег на кровать не раздеваясь. В конце концов, он спустился двумя этажами ниже. Она открыла ему не сразу. Он уже было отчаялся и собрался уходить, но тут дверь распахнулась. На пороге появилась Рэйчел, одетая в халат.

Они стояли и смотрели друг на друга.

— Ты войдешь или мне выйти к тебе? — спросила она. Он заметил, что она нервничает.

Он вошел в комнату и запер за собой дверь.

— Рэйчел, — начал он, но она заставила его умолкнуть, коснувшись пальцами его губ. — Когда я была еще девчонкой, я частенько гуляла по Длинной тропе и однажды нашла там одно прекрасное местечко, где лес спускался прямо к воде, как раз у самой границы земель моего отца. И я сказала себе, что ты обязательно вырастешь, построишь там дом и спасешь меня от нежеланной свадьбы со стариком с гнилыми зубами. Я представляла себе наших детей — сына, похожего на тебя, и трех дочек, которых ты будешь с любовью растить, водить в школу и которых точно не выдашь замуж насильно, позволив им жить в отчем доме столько, сколько они сами захотят.

— Я люблю тебя всю свою жизнь.

— Знаю, — ответила она, и он снова поцеловал ее, в то время как ее пальцы начали расстегивать пуговицы на его рубашке.

* * *

Они оставили свет зажженным, чтобы разговаривать и видеть друг друга.

Они занялись любовью неистово и нежно. Побывав на вершине блаженства, она уснула быстро, как кошка, а он лежал и смотрел, как ее грудь ровно вздымается во сне. Вскоре она проснулась и взглянула на него.

— Даже после того, как я вышла за Джо… после того, как стала матерью, я все равно мечтала о тебе.

— Удивишься, но я откуда-то знал об этом. И от этого становилось только хуже.

— Я боюсь, Шаман!

— Чего, Рэйчел?

— Долгие годы я пыталась оставить всякую надежду… Знаешь, что делают в религиозной семье, когда кто-то выходит замуж за человека, который не принадлежит к нашей вере? У нас принято завешивать зеркала и скорбеть. И молиться за упокой.

— Не бойся. Мы все объясним, и твоя семья поймет нас.

— А если они никогда нас не поймут?

Он тоже переживал, но этот вопрос нельзя было оставить без ответа.

— Если они не поймут, тебе придется принять решение, — сказал он.

Они посмотрели друг на друга.

— И никто из нас не покорится, так? — спросила Рэйчел. — Верно?

— Верно.

Они поняли, что все уже определено и их решение будет тверже любой клятвы, и обняли друг друга так сильно, будто были друг для друга единственным спасением.

На следующий день, по пути домой, у них произошел серьезный разговор.

— Мне нужно некоторое время, — сказала Рэйчел.

Когда он спросил, о каком времени идет речь, та ответила, что хочет рассказать обо всем отцу лично, а не в доставленном почтальоном письме.

— Не думаю, что это займет много времени. То, что конец войны уже близок, чувствуют все.

— Я и так слишком долго ждал тебя. Думаю, еще немного смогу потерпеть, — ответил он. — Но я не хочу, чтобы мы встречались тайно. Хочу заходить к тебе в гости, звать тебя прогуляться. А еще хочу проводить время с Хетти и Джошуа, чтобы узнать их поближе.

Рэйчел улыбнулась и кивнула.

— Хорошо, — согласилась она и взяла его за руку.

В Рок-Айленде ее должна была встретить Лилиан. Шаман сошел с поезда в Молине, зашел в конюшни и забрал коня. Он проехал вверх по реке тридцать миль и сел на паром, чтобы переправиться через Миссисипи в Клинтон, штат Айова. Заночевал он в гостинице «Рэнделл», сняв там роскошный номер с мраморным камином и с подведенным водопроводом, так что в ванной комнате у него была горячая и холодная вода. Уборная располагалась в необычной пятиэтажной кирпичной пристройке так, чтобы к ней имели доступ постояльцы со всех этажей.

На следующий день он отправился смотреть местную больницу. Его ожидало глубокое разочарование. Городская больница Клинтона оказалась довольно маленькой, какой, в целом, задумывалась и их больница в Холден-Кроссинге. Здесь царили грязь и неорганизованность. Единственное, чему он мог научиться, так это тому, как делать не стоит. Шаман постарался убраться оттуда как можно скорее. Он заплатил капитану плоскодонки за то, чтобы тот доставил его вместе с Боссом вниз по реке — в Рок-Айленд.

Уже на пути к Холден-Кроссингу он попал под холодный дождь, но душу ему согревали мысли о Рэйчел и об их совместном будущем.

Когда наконец он добрался домой и поставил лошадь в стойло, он вошел в кухню и обнаружил там мать, которая как-то слишком ровно сидела на стуле, примостившись на самом его краешке. Очевидно, она дожидалась его, потому что слова сорвались с ее губ в тот же миг, как он переступил порог комнаты:

— Твой брат жив. Его взяли в плен.

65

Телеграмма

Лилиан Гайгер получила письмо с фронта от мужа как раз накануне. Джейсон сообщил, что видел имя капрала Александра Бледшо в списке военнопленных. Юнионисты схватили Алекса одиннадцатого ноября 1862 года в Перривилле, штат Кентукки.

— Вот почему мы не могли добиться от Вашингтона ответа на вопрос о том, содержат ли они заключенного по имени Александр Коул, — сказала Сара. — Он назвался фамилией моего первого мужа.

Шаман ликовал.

— По крайней мере, он жив! Я прямо сейчас напишу туда письмо и уточню, где именно его содержат.

— На это уйдут месяцы. Если Алекс до сих пор жив, это значит, что он пробыл в плену почти три года. Джейсон писал, что условия в лагерях для заключенных просто ужасные, будь то лагерь Конфедерации или Союза. Он настаивает, что его нужно выручать прямо сейчас.