Книга Последнее «долго и счастливо» - Соман Чайнани

Увидев, что здесь все в порядке, Агата облегченно вздохнула и продолжила искать глазами Софи. Но стоило ей подумать о том, что старые сказочные герои сейчас в безопасности, а значит, защитный барьер не рухнет, как…

Возле самого защитного барьера замерла Золушка, она впервые увидела своих оживших сводных сестер. Агата заметила счастливую улыбку, появившуюся на лице Эллы при виде любимых подруг. Совершенно очевидно, ей было безразлично, что сестры стали зомби, держали в руках копья и сражались на стороне Зла. Она устремилась к ним словно бабочка к огню, широко, приветственно раскинув руки. Чем ближе подбегала Элла, тем светлее становились и лица ее сестер, их руки, державшие оружие, опустились – даже превратившись в оживших мертвецов, они не могли не вспомнить ту любовь, которая связывала их когда-то с Эллой.

Но совсем другие чувства испытывала мачеха Золушки, появившаяся у нее за спиной с топором в руке.

– Нет! – закричала Агата, бросаясь вперед…

Элла обернулась слишком поздно.

С глухим стуком топор опустился ей на голову.

Старая принцесса упала на землю, глаза Агаты заволокло слезами, гулко ударило в груди и провалилось куда-то остановившееся сердце.

Остановился, замер и полыхавший в лесу ад.

Даже Ланселот и Рафал прекратили обмениваться ударами, глядя на Золушку, упавшую на землю всего в нескольких шагах от защитного барьера Гавальдона.

Мерлин бросил обрабатывать раны Равана и замер, напряженно глядя на Агату.

В следующий миг и Агата, и старый маг уже стремглав неслись к защитному барьеру.

По другую сторону барьера стоял и спокойно смотрел на них совсем маленький парнишка.

На вид ему было лет семь, от силы восемь, и в руках у него была раскрытая книга сказок.

Паренька Агата узнала моментально.

Якоб.

Младший сын Оноры.

Якоб смотрел на умирающую по другую сторону защитного барьера Золушку, сравнивая ее с картинкой, которая менялась на последней странице книги в его руках.

Затем переписанная на новый, злой лад сказка выскользнула у него из рук и упала на траву.

За спиной Якоба Агата увидела толпу, которую возглавлял высокий широкоплечий мужчина, спешивший к мальчику со стороны городской площади Гавальдона. Агата услышала, как Стефан окликает Якоба, приказывает ему отойти назад…

Впрочем, все это уже не имело никакого значения.

Отверстия в защитном барьере Гавальдона магическим образом расширялись, сливаясь друг с другом, становились все больше, больше, больше…

А затем защитный барьер с оглушительным треском взорвался. Ослепительно полыхнуло белое пламя, задрожал, заходил ходуном весь лес. Герои – и юные, и старые – повалились на землю, стимфы замерли на деревьях, вцепившись когтями в ветки. Агату отшвырнуло в сторону, она упала в грязь и прикрыла глаза.

Затем ослепительный свет начал слабеть.

Агата осторожно раздвинула пальцы, которым прикрывала глаза, и увидела белые огоньки, градом посыпавшиеся на мир Читателей.

Защитный барьер между Бескрайними лесами и Гавальдоном исчез.

В лесу герои медленно поднимались с земли, а зомби уже были на ногах. Но где же Тедрос, Мерлин, Ланселот? Никого из них Агата не видела.

Она обернулась назад, туда, где еще совсем недавно стоял защитный барьер. Якоба уже окружила толпа горожан. Онора прижала сына к себе – с другой стороны к ней прижимался его старший брат Адам.

Глядя на освещенное пламенем поле боя, стоявший в первом ряду Старейшина озадаченно покачал головой, явно не понимая, кто здесь друг, а кто враг. Он вышел вперед, повернулся в сторону леса и заговорил, широко раскинув руки в стороны.

– Каждые четыре года вы разбиваете наши семьи. Вы забираете наших детей. Вам этого мало? – умоляющим тоном спросил Старейшина. – Хорошо, мы готовы сделать все, что вы прикажете. Только не убивайте нас, прошу вас…

– У меня нет намерения убивать вас, – раздался в ответ холодный, уверенный голос.

У Агаты холодок пробежал по спине.

Вместе со всеми горожанами она обернулась и увидела Рафала, он стоял уже с внутренней стороны границы мира Читателей.

– Правда… за одним исключением, – криво усмехнулся юный Директор и отступил в сторону, открывая Стефана, стоящего в траве на коленях со связанными за спиной руками.

Софи стояла над своим отцом, и неподвижный взгляд ее глаз отливал холодной, как лед, сталью.

– Впрочем, сам я вообще ничего делать не собираюсь. Это моей возлюбленной нужно отнять жизнь у одного – всего у одного! – человека, чтобы положить конец всей этой истории, – Рафал взял руку Софи и галантно поднес ее к своим губам для поцелуя. На пальце Софи блеснуло золотое кольцо. – Она хочет принести своего отца в жертву истинной любви.

На лбу Агаты выступили крупные капли пота.

«Самый опасный персонаж в волшебной сказке тот, кто готов ради своей любви на все», – вспомнились Агате слова Рафала.

Не ради читателей стремился в Гавальдон Директор школы. Не они были нужны ему, а всего лишь один читатель. Тот, убийство которого превзойдет, затмит преступление Директора, убившего своего брата.

Теперь Агате вспомнились слова Мерлина, что он произнес в Селестиуме накануне войны. Слова, показавшиеся ей тогда лишенными смысла…

А что, если мы вообще неправильно понимаем всю эту историю, Агата?

В тот день, когда Рафал убил своего родного брата, он доказал, что Зло не способно любить, и обрек его на вечное поражение.

Но теперь у него появилась Королева, готовая убить своего родного отца, чтобы доказать, что Зло любить способно.

Если Софи убьет своего отца, первоначальный грех Зла будет отменен.

Лежащее на Зле проклятие потеряет силу.

И никто тогда не сможет остановить бессмертного Директора школы, не сможет ему помешать. А когда умрет последний из всегдашников, о Добре останутся лишь смутные воспоминания.

Все будет так, как он предсказывал.

Охваченная страхом, Агата подняла голову и посмотрела на Софи, стоявшую рядом с Рафалом. Взъерошенные белые волосы Директора торчали на фоне ночного неба словно ледяные сосульки. Софи смотрела на своего драгоценного возлюбленного, но ее красивые изумрудные глаза при этом оставались совершенно пустыми.

Стоявший на коленях у ног Софи Стефан не сопротивлялся – он понимал, что проиграл, и проиграл безнадежно.

Агата ощутила знакомое тепло в кончиках пальцев и поняла, что Тедрос должен быть где-то неподалеку. И Ланселот с Мерлином тоже. Помогут ли они ей успеть вовремя добраться до Стефана? Наверное, да. А увести Софи от Директора? Может быть, может быть, ведь у старого мага всегда найдется какой-нибудь план…