Книга Белая чума - Фрэнк Герберт

– Отец Майкл! – позвал мальчик, и голос его, низкий и напряженный, эхом отозвался в комнате. – Здесь есть туннель!

– Туннель? – Священник начал карабкаться наверх за ним, следя за его движениями и отбрасывая в стороны старые ящики и хлам. Вдруг отец Майкл поднял голову и сказал Доэни:

– Я чувствую свежий воздух! Это выход наружу! – Он отшвырнул в сторону еще несколько ящиков, и внизу открылась ниша. – Позовите Джона!

– Пойдем, Джон, – Доэни взял его за руку.

– Я не могу, – проговорил Джон. – О'Нейл не хочет идти. – Он обвел диким непонимающим взглядом темную комнату. – Почему они пришли? Я не…

Следующие слова Джона тоже были заглушены всплеском рева толпы, после чего последовал орудийный залп. Теперь звуки огромного людского сборища походили на ритмические попытки штурма, без всяких слов, просто хриплый и нечленораздельный ропот – ворчание гигантского животного, наполняющее Доэни ужасом. Отец Майкл метнулся к Джону, спотыкаясь о старые вещи, и схватил его за правую руку.

– Я думаю, мы должны попытаться вывести его, – сказал Доэни.

– Пойдем с нами, Джон, – умолял священник. – Мы попробуем спасти тебя. Не так ли, Фин?

– Конечно, да.

– А О'Нейла вы тоже возьмете с собой? – спросил Джон.

– Без сомнения! – ответил отец Майкл.

– Но где же он? – Джон озирался по сторонам. – Он был в кувшине на столе. Я не вижу его здесь.

– Он… он уже ушел, – сказал Доэни.

– О да, понимаю.

Джон послушно дал себя провести через свалку вещей и мебели, вокруг кучи досок. Мальчик ожидал их в аркообразном проходе, выложенном заплесневевшими камнями. Пол под ногами пленников был скользким от слизи. Под вывороченными камнями расплылись лужицы воды. Через трещины просачивался запах канализации.

Доэни прислушался к шуму толпы, доносившемуся снаружи. Топот множества ног тупыми ударами отдавался в камнях. Пулеметные очереди сменились теперь одиночными выстрелами. Отец Майкл толкнул Джона вниз, в узкую пещеру. Мальчик шел впереди. Вдали маячил слабый свет, но в туннеле было темно, и стоял зловонный запах. Наконец, путники увидели пятна дневного света вдалеке, обрамленные ветками деревьев и частично скрытые железной решеткой. Отец, Майкл дал знак остальным остановиться у решетки и прислушался. Позади них шум толпы стих, и орудийная пальба тоже утихла. Доэни понял, что они остановились в маленькой каменной хижине, заставленной со всех сторон ржавым садовым инвентарем – мотыгами, граблями, лопатами, совками, культиваторами.

Ряды глиняных горшков маячили на прогнивших полках. Их обломки покрывали землю, вместе с мертвыми насекомыми, кусками ржавых консервных банок, мотками проволоки. Проблески дневного света были видны через расщелины в камне и дверной проем, наполовину скрытый воротами из ржавого железа и густо растущим кустарником.

Джон закрыл глаза и обнял себя за плечи, как будто ему было холодно. Дыхание его стало прерывистым, а пальцы самопроизвольно сгибались и разгибались.

Мальчик пробрался через кустарник наружу. Было слышно, как он ходит вокруг хижины.

Доэни дотронулся до руки Джона. От неожиданности тот резко поднял голову, широко открыл глаза и непонимающе посмотрел на него.

Отец Майкл помахал Доэни рукой, чтобы тот оставался на месте, а сам направился за мальчиком. Через минуту он вернулся и сказал:

– Эта хижина расположена около старого стеклянного здания. Заросшая тропинка около него, кажется, ведет к дороге. Мальчик пошел вперед на разведку. – Священник кивнул в сторону Джона. – Он что-нибудь говорит?

– Это интересный случай, – вместо ответа произнес Доэни, завороженно наблюдая за Джоном. – Контролируемое смещение тождественности, я думаю. Он знает, что в нем присутствует другая личность, и может даже поговорить с ней, но я сомневаюсь, сможет ли он преодолеть расщепление личности.

– Что же нам с ним делать? – содрогнулся отец Майкл.

Когда священник произнес эти слова, Джон припал к грязному полу и спрятал свое лицо в коленях, пятясь, словно загнанное животное в свое логово.

«Если он превратится в О'Нейла, то это, без сомнения, его убьет», – подумал Доэни.

– Куда же девался мальчик? – Внезапная холодящая душу мысль мелькнула в сознании Доэни: Кевин сказал, что мальчик был готов устроить смертельную ловушку для О'Нейла. Может быть, он решил сообщить об их укрытии Кевину или толпе?

Легкий шум в дверном проеме отвлек его внимание от Джона. Мальчик проскользнул в хижину. Он казался подавленным в большей степени, чем обычно. Мальчик дал знак остальным следовать за ним и опять вышел наружу. Кусты зашелестели от его шагов.

– Какой славный парнишка, – задумчиво проговорил отец Майкл. – Его душой руководит святое писание.

«Как бы мне хотелось в это верить», – подумал Доэни.

– Нам нужно идти, Джон, – сказал он и помог тому подняться на ноги.

Отец Майкл вышел вперед, выводя Джона из хижины на свежий воздух. Доэни замыкал процессию. Они увидели заброшенный парк из растущих повсюду вечнозеленых деревьев. Меж их стволами виднелись проблески залива. Узкая выложенная камнями дорожка, скрытая кустами, уводила в сторону от залива. Мальчика нигде не было видно.

Одинокая цепочка людей, с отцом Майклом впереди, а Доэни сзади, начала свой путь по тропинке из каменных плит. Кустарники замедляли движение, ветки хлестали по лицу. Отец Майкл попытался повернуться спиной к препятствиям и потащил Джона за собой, нащупывая плиты осторожными шагами. Доэни выставил вперед руку, защищаясь от веток.

Наконец они вышли через заслон живой изгороди на узкую дорогу, усыпанную щебнем, с поверхностью, покрытой рытвинами и выбоинами. Мальчик ждал их у изгороди, а когда они приблизились, повернулся и направился налево, в сторону от крепости.

Доэни чуть помедлил, прислушиваясь. Не было никаких признаков толпы, никаких звуков. Тишина казалась зловещей.

– Пойдемте! – прошептал священник.

«Он тоже почувствовал это», – подумал Доэни. Что ж, единственным ощутимым явлением в этот момент были только крики стаи птиц.

Отец Майкл поспешил за мальчиком, который был уже на расстоянии примерно ста метров впереди них. Доэни и Джон двинулись следом. Джон, казалось, хотел идти сам, но это было обманчивое впечатление. Доэни слегка придерживал его за левую руку и вел, потому что чувствовал в Джоне какую-то слабость, как будто у него не осталось собственной воли, а осталась только воля, передаваемая его спутником.

Дорога делала резкий поворот в конце длинного, обсаженного деревьями отрезка и начинала идти в сторону от озера, петляя взад и вперед по склонам. После очередного тяжелого подъема путники вышли на площадку для обзора, огороженную каменной изгородью с высокими зарослями сорняков и покосившейся табличкой. Стрелка на ней указывала на «Бэлли…», остальное было стерто.